Одна на две жизни - Романова Галина Львовна (лучшие книги TXT) 📗
Агния поджала губы. Да, в какой-то миг она обрадовалась его вмешательству. Но ее бы порадовал любой посторонний человек — на людях двоюродная бабушка ни за что бы не стала отчитывать внучатую племянницу и завела бы чопорный разговор о погоде.
— Да, но не так! — Признаваться в том, что Ариэл ей помог, не хотелось. — И скоро мне все равно пришлось бы идти к ней на поклон.
— Почему? Ах да! Деньги! Я угадал?
Агния кивнула.
— Если дело только в этом, то… — Он полез за пазуху и вытащил кошель, из которого один за другим на свет появились десять двойных империалов. — Вот. На первое время этого хватит.
— Нет! — Молодая женщина вытаращила глаза. — Я не возьму денег!
Брать деньги от того, кого она считала убийцей своего мужа? Что может быть хуже!
— Брезгуешь?
Агния отвернулась:
— Уходи.
— И денег не возьмешь?
— Нет.
— Даже чаю выпить не предложишь? Твоя горничная его заваривает отменно. С какими-то травками…
— Нет.
— Вот, значит, какова твоя благодарность за то, что спас тебя от этой старой мегеры?
— Ты ничего не понимаешь! — Агния сцепила руки на коленях. — Эта, как ты выражаешься, старая мегера — часть моей семьи. И она запросто могла сейчас отправиться к моей матери и наговорить столько гадостей, что остальные родственники просто проклянут меня!
— Ага! И ты этого боишься? Скажи честно, Агни, — он поворошил угли в камине, сыпанул немного из корзины, чтоб огонь горел ярче, — тебе так важно мнение твоих домашних? Тех, кто просто-напросто бросил тебя тут задыхаться в одиночестве? Кто махнул на тебя рукой?
— Много ты понимаешь! — Молодая женщина ревниво следила за его руками. Уголь она старалась экономить, о чем этот тип не догадывался. — Я сама так захотела! Сама попросила оставить меня в покое. Я хотела быть одна со своим горем… И ты, между прочим, тоже меня бросил!
— А тебе, — он весь подался навстречу, — хотелось, чтобы я остался?
— Нет. Тебя я хочу видеть меньше, чем кого бы то ни было из своих родственников… И не говори мне, что эти люди меня бросили, отреклись, отказались и все такое прочее! Слышать ничего не хочу! Они — моя семья! Впрочем, что можешь понять ты? У тебя же нет и не было никакой семьи! Ты — приемыш…
Уважая тайну Марека, Агния до этого времени помалкивала о том, что ей известно о происхождении Ариэла. И невольно вздрогнула, когда увидела, как исказилось его лицо.
— Вот теперь, — он встал, протянул руку к так и валявшимся на столе пистолетам, — я действительно уйду.
Оставшись одна, Агния почувствовала себя такой разбитой и усталой, что сразу отправилась спать.
Но сон, как обычно, не спешил приходить. Сжавшись в комок под одеялом, молодая женщина лежала с закрытыми глазами. Она так привыкла не спать до полуночи, терзаясь своими мыслями, что лежала, ни о чем не беспокоясь.
В какой-то момент ее пронзила судорога. Тело вздрогнуло. Легкий сквознячок коснулся щеки. Агния сразу напряглась. Была осень, она все реже открывала на ночь окно. Наверное, от дуновения ветра распахнулась форточка. Эдак, если ветер усилится, за ночь через окно выйдет все тепло! Весной так тоже бывало — Марек привык спать с открытым окном, и это было единственной причиной их споров. Но тогда под боком всегда имелся теплый муж. Пробудившись в выстуженной комнате, она просто-напросто прижималась к нему всем телом. Он отвечал на прикосновение, обнимал, начинал целовать и ласкать…
Агния всхлипнула. Этого больше не будет! Ни ласк, ни поцелуев, ни объятий… Только грезы и сны.
Опять сквозняк. Надо встать и закрыть форточку. Теперь ее некому согревать. А что будет зимой? «Ничего, — мрачно подумала она. — Буду укрываться двумя одеялами!»
Она пошевелилась, чтобы вылезти из постели, приоткрыла глаза — и оцепенела.
Форточка оказалась плотно закрыта, но в комнате все равно было прохладно. Холодом веяло от призрачной фигуры, стоявшей в ногах. При взгляде на стройный силуэт Агния вскрикнула. Ее охватил ужас.
— О-о-о… — Вот все, что ей удалось выдавить.
«Ты меня боишься?» — Знакомый голос словно пронзил ее до костей.
— Т-ты…
«Разве ты не узнаешь меня? — Тень придвинулась ближе. — Не может быть, чтобы я так изменился».
— М-Марек?
Агния села на постели, глядя во все глаза. Тень пошевелилась, медленно подплывая ближе. Да, это был он, ее муж. Лицо, чуть растрепанные светлые волосы, прижатые к груди руки. Какое-то странное одеяние, ниспадающее складками до полу — не поймешь, то ли плащ, то ли хламида.
«Да, это я».
— Марек! — вскрикнула Агния. — Ты… пришел?
Она не верила своим глазам. До этого были лишь чувства — чьи-то ледяные прикосновения к телу и тревожные сны. И вот теперь она наконец-то смогла увидеть мужа.
«Ты так меня звала! Так молила! Я не мог не откликнуться на твой призыв!»
— Марек, — от облегчения Агния расплакалась. — Если бы ты знал, как мне плохо без тебя! Где ты сейчас, Марек?
«Далеко. — Призрачная грудь колыхнулась, в комнате стало еще холоднее. — Ты даже не представляешь, насколько это далеко… И как трудно оттуда вырваться даже на минутку».
Агния кивнула, готовая соглашаться со всем и сразу. Сейчас она чувствовала себя донельзя счастливой. И это не сон! Это все наяву!
— Мне плохо без тебя, Марек, — произнесла она, и изо рта вылетело облачко пара. — Ой!
«Там ужасно холодно, моя милая, — вздохнул призрак ее мужа, подплывая еще ближе. Было достаточно лишь протянуть руку, чтобы дотронуться. Очень хотелось так и поступить, но что-то удерживало женщину от такого поступка. — Ты себе не представляешь, какой там мороз! Этот холод навсегда въелся в мою новую сущность».
— Почему?
Священники говорили, что в объятьях у Первопредка хорошо, спокойно и привольно, как младенцу на руках у доброго и любящего отца.
«Холод источают души тех, про кого забыли родные и друзья. Чем больше людей забывает своих мертвых, тем холоднее там, где я сейчас. И хуже всего тем, кто при жизни не имел семьи и друзей. Такие души похожи на куски льда. Даже объединенной любви Первопредка и Праматери не хватает, чтобы отогреть таких, как они… И я бы тоже мог замерзнуть, если бы не твоя любовь. Твои слезы согревают меня».
— Мне кажется, только я тебя и помню, — вздохнула Агния. — А больше — никто.
Она подумала об Ариэле, о старых тетушках своего покойного мужа. О его кузене-священнике. Больше родни не было. А немногочисленные друзья быстро забывают ушедших — Агния помнила, что сначала к ней часто заходили молодые подмастерья, друзья Марека. Но уже через месяц она осталась наедине со своим горем.
«И только о тебе все мои мысли…»
— А мои — о тебе! Ох, Марек, я так хочу…
«Не надо, — перебил он, — ничего не говори. Я все знаю и обещаю обо всем позаботиться!»
Это одновременно обрадовало и напугало Агнию. Она слышала разные истории о призраках, несколько раз читала в любовных романах, что сильное чувство могло победить смерть. Что Марек имел в виду?
— Что ты хочешь сделать?
Он придвинулся ближе. Волна холода окутала Агнию с головы до ног, и она невольно поспешила натянуть одеяло до подбородка.
«Не бойся!» — прошелестел его голос. Облачко пара сорвалось с губ, устремилось к ней, на лету превращаясь в тонкие ледяные иглы. Они с пронзительным хрустом вонзились в щеки и лоб Агнии, женщина вскрикнула и… распахнула глаза в темноту.
Сердце колотилось где-то в горле, мешая вздохнуть, кровь отдавалась в висках пульсирующими толчками. Щеки еще горели от холода — как будто она выскочила на улицу в лютый мороз — и Агния осторожно дотронулась до кожи кончиками пальцев. Ее бы не удивили капельки крови, выступившие из оставленных иглами ранок, но все было в порядке.
Приподнявшись на локте, она внимательно посмотрела на свою руку, напрягая в темноте зрение. Мелькнула мысль зажечь свечу. Боже! Она оставила свечу в гостиной, на столе. А что, если бы начался пожар?
Агния машинально села на постели — и замерла. Успокоившееся было сердце забилось снова — и снова от страха. Ей почудился какой-то шорох. То ли кто-то что-то передвинул по ковру, зацепив при этом его край, то ли неосторожно повернулся…
