Любовная мелодия для одинокой скрипки - Лианова Юлия (читаем книги бесплатно TXT) 📗
Алекс походя обидел его, заметив, что в театроведы идут те, у кого нет таланта, чтобы стать актером, и характера, чтобы попытаться стать режиссером. Лесик, проявив неожиданную эрудицию, ринулся на защиту сверстника и заявил, что в Соединенных Штатах успех спектакля наполовину, если не больше, зависит от ночных рецензий ведущих критиков-театроведов.
–?Я читал об этом в одном романе. Очень подробно описано, как они действуют.
–?Кто они? – с вызовом спросил оживившийся в предчувствии спора Алекс. Его вопрос прозвучал словно удар рапиры.
–?Ну эти, театральные промоутеры.
–?Промоутеры, или критики, или продюсеры – кто?
–?Я правда читал, – растерялся Лесик. – Я вспомнил название романа: «Я выбираю Манхэттен».
Теперь Алекс насмешливо улыбнулся:
–?Типичная женская сентиментальная стряпня. Хотя, нужно признать, автор, миссис Кларк, как жена продюсера, знает, о чем пишет.
–?Вот видите! – воскликнул Лесик.
Алекс поудобнее устроился на лежаке, из чего Каролина, успевшая достаточно изучить его привычки, заключила, что последует еще одна интересная, тут же сымпровизированная лекция.
–?Во-первых, надо еще дожить, когда наши газеты эти ночные рецензии станут печатать, – как всегда, несколько снисходительно начал Алекс. – Во-вторых, надо, чтобы и у нас широкая публика, подобно американской, научилась создавать собственное мнение вне зависимости от мнения критика. И в-третьих, надо, чтобы выросли зубастые критики. – Это был выпад в сторону Ильи.
Каролина случайно взглянула на дочь. Та слушала и смотрела на Алекса с восторгом. Нет, не то слово, с обожанием! Нет, опять не то слово. И тут у Каролины возникло ощущение, что ее Динка, дикая собака Динка, сейчас, глядя на Алекса, застучит преданно хвостом по земле от полноты чувств. Образ мелькнул и пропал.
«Неужели ревную?» – испугалась Каролина.
После обеда к ним присоединились голозадые девицы. Они довольно быстро разобрались, кому достанется Лесик, кому Веня, Илья остался Динке, а «старики», естественно, были предоставлены сами себе.
И еще один вечер они гуляли над обрывом.
Каролина уже ничего не ожидала от Алекса, более того, и ее увлекло это неторопливое, старорежимное ухаживание...
...Утром подошел чопорный, как всегда, Арслан и сообщил, что их дело ширится. Алекс в разговор не вмешивался и держался со своим квартирным хозяином отчужденно. Арслан поговорил о погоде и удалился.
–?Я могу только повторить, – негромко произнес Алекс, – что не рекомендую вам втягиваться в эту самодеятельную затею с протестом. Как юрист со стажем, я сталкивался со многими случаями, когда пройдохи поднимают протесты, чтобы за этим обделать свои делишки.
–?Видимо, Артур ошибся, сказав, что вы коллекционер? – Каролина попыталась увести разговор в сторону от неприятной ей темы.
–?Коллекционер – хобби, юрист – профессия. И то и другое потомственное. Точнее будет сказать, наследственное. Так что поверьте наследственному, вернее, в данном случае потомственному юристу.
–?Я вам верю, но не люблю брать свои слова обратно. Я обещала Артуру... Значит, вы зарабатываете, как юрист, а тратите, как коллекционер.
–?Не совсем. Редко какой юрист может заработать столько, чтобы ныне, при бешеных ценах на полотна, покупать что-то стоящее. Мы вернулись к бартеру. Но в его стоимостном выражении.
–?Очень любопытно, но не совсем понятно.
Алекс задумался, с чего начать ликбез, ликвидацию неграмотности, но тут прибежала Динка.
–?Мам! – по обыкновению закричала она на весь пляж. – Мы записались на экскурсию в Афон через Пицунду, с ночевкой в монастырской гостинице.
–?Кто мы?
–?Илья, Лесик, Веня и эти девицы, они вполне ничего оказались.
–?Что я могу сказать?..
–?Я позвоню.
–?Свитер не забудь взять. И ветровку!
–?Не забуду, не забуду, – пообещала Динка, чмокнула мать в щеку и стремительно исчезла.
Вечером Каролина играла на скрипке, жутко волновалась и осталась крайне недовольной собой, хотя публика принимала все на ура. Она закончила любимой слушателями хабанерой Бизе, повторила на «бис», поглядывая на Алекса, ускользнула в свою каморку, переоделась и вышла на улицу. Алекс ждал ее у входа. Не сговариваясь, они двинулись в сторону обрыва над морем, он молчал, и ей было уютно в его молчании, ни о чем не хотелось думать, но мысли все время возвращались к тому, что дочери нету дома... И наверное, потому, прыгая с одного камня на другой над самым обрывом, она оступилась и сорвалась бы вниз, если бы Алекс не подхватил ее крепко и не прижал к себе. Она подняла голову, чтобы сказать спасибо, но он поцеловал ее, и поцелуй длился так долго, что она опять чуть не сорвалась в обрыв. И тут поняла, что да, сорвалась, но не в обрыв, а в пропасть и что все ясно, и нет никаких сомнений, и она взяла его за руку и повела вниз, к своему дому, не замечая, что ускоряет шаг.
Войдя в комнату, они повели себя как юнцы из американского фильма: торопливо раздевая друг друга, замирали на мгновение, чтобы поцеловаться, и, наконец, рухнули обнаженными в постель...
Отдышавшись от первого, самого безумного за всю ее жизнь соития, она хотела встать, чтобы сбегать в душ, но Алекс нежно придержал ее и прошептал что-то насчет вкусного ее аромата, аромата любви, и она почувствовала, как его губы ласкают ее плечо, спускаются к выбритой, словно специально, сегодня до блеска чуть влажной подмышке, замирают на мгновение и двигаются к груди...
Они опять долго лежали без сил, потом он приподнялся на локте и прошептал:
–?Я люблю тебя...
Это прозвучало так неожиданно, что она замерла, а потом шепнула в ответ:
–?Наконец я нашел время и место сообщить тебе... – и они оба закатились смехом, вспомнив старый-престарый анекдот.
Но отсмеявшись, Алекс вдруг замолчал, и она с испугом почувствовала, что что-то не так...
–?Ты обиделся?
–?Ты отшутилась, надо сказать, очень мило, но не ответила.
–?Я ответила тебе еще там, над обрывом, разве ты не расслышал?
...Алекс был нежен, неутомим и непредсказуем в ласках.
Эту ночь Каролина только позволяла ласкать себя. Все еще будет... Она почему-то была уверена, что все еще будет... будет... И когда Динка вернется, она станет ходить к Алексу, не скрываясь, и пропади они все пропадом, местные ревнители нравов...
Они проспали и утренний выход к морю, и завтрак. Ее разбудил звонок Динки.
–?Мам, как дела? – И, не дожидаясь ответа, затараторила: – Афон потрясный, а я тут договорилась на поездку в сталактитовые пещеры, так что мы задержимся еще на ночь и приедем завтра к середине дня. Вы там не очень соскучились без нашей шумной команды? Мам? У тебя все в порядке?
Лине хотелось заплакать от выплеснувшейся на нее в торопливых словах невероятной любви и заботы взрослой дочери-подруги, но она смогла только сдавленно прошептать – «да».
–?Правда-правда? – как в детстве спросила Динка. Конечно, наглая девчонка не удержалась, чтобы не схулиганить: – Привет Алексу, и если он недалеко, чмокни его!
Каролина сладко потянулась, повернулась к проснувшемуся Алексу, поцеловала его, шепнув: «Велено тебя чмокнуть», и принялась медленно, раздумчиво целовать его, ставшего в одну ночь единственным, неповторимым и навеки необходимым...
