Свидетель смерти - Робертс Нора (книги регистрация онлайн txt, fb2) 📗
– Сэр, я не думал, что вы сами придете. – Внутри у Ральфа все трепетало. Как же, ведь он разговаривает с самим легендарным Рорком! – Инструкции требуют немедленно сообщать, если что-то не в порядке. Поэтому, когда я увидел, что дверь на сцену не заперта, я понял, что должен тут же сообщить об этом начальству.
– Правильно. Ты входил внутрь?
– Ну, я… – Ральфу не хотелось признаваться, что разыгравшееся воображение не позволило ему отойти от двери больше чем на два шага. – Я сначала хотел войти туда, сэр, но потом увидел, что внутри почему-то горит свет. А этого не должно было быть. И подумал, что лучше остаться снаружи и караулить дверь.
– Правильно рассудил. – Рорк подошел к двери, осмотрел замки, взглянул на камеру наблюдения, укрепленную сверху. Лампочка на ней не горела, указывая, что камера выключена. – Ну что ж, Ральф, давай зайдем внутрь и посмотрим, что там такое.
Ральф шумно сглотнул и энергично мотнул головой:
– Конечно, сэр! – Затем, следуя за Рорком, он боязливо переступил порог. – А знаете, сэр, говорят, что убийцы всегда возвращаются на место преступления…
– Правда? – негромко откликнулся Рорк, оглядываясь вокруг. – Со временем ты узнаешь, Ральф, что такая вещь, как «всегда», случается в жизни очень редко. Но на сей раз вполне может случиться так, что они и впрямь здесь, так что будь внимателен.
Сразу за дверью царил сумрак, но впереди мерцал смутный свет, вырывая из тьмы ступеньки лестницы, уходившей куда-то вниз. Рорк сунул руку в карман. Там лежал маленький шокер, запрещенный, кстати, для использования гражданскими лицами. Рорк положил его в карман, когда ему сообщили о том, что в театр, возможно, проникли взломщики.
Он двинулся по направлению к мерцающему впереди свету. В ноздри проник дух поспевающего домашнего пива и еще один приглушенный запах, который Рорк безошибочно узнал. Так пахнет смерть.
– Да, боюсь, на сей раз ты не ошибся, Ральф, – пробормотал он и завернул за угол.
– О, черт! Ой, мамочки! – Голос Ральфа срывался, округлившиеся от ужаса глаза, не отрываясь, смотрели на фигуру, которая висела на веревке, уронив голову на грудь.
– Если тебе хочется блевать, в этом нет ничего стыдного. Но, пожалуйста, найди для этого другое место.
– А?
Рорк обернулся. Лицо мальчишки было белее полотна, глаза остекленели. Пожалев парня, Рорк положил руку ему на плечо, надавил и заставил сесть на пол.
– Опусти голову и глубоко дыши. Это единственный способ оклематься. Все будет нормально, сынок.
Оставив мальчика, Рорк подошел к повешенному.
– Бедный глупый ублюдок, – подумал он вслух и, вытащив из кармана сотовый телефон, набрал номер жены.
– Даллас, – ответила она. – Это ты, Рорк? Я сейчас не могу с тобой говорить, у меня дел по горло.
– Кстати, о горле… Я сейчас как раз смотрю на одного типа, которого за это самое место подвесили. Короче, лейтенант, тебе придется приехать в театр. Войдешь через служебный вход – и сразу спускайся на нижний уровень. Я тут нашел для тебя еще один труп.
За смертью неизбежно следует рутинная работа, даже если труп обнаружил муж опытного нью-йоркского детектива.
– Ты можешь его опознать? – спросила Ева у мужа.
– Квим. Лайнус Квим. После того как я тебе позвонил, я сверился со списком персонала. Бригадир рабочих сцены. Ему было пятьдесят шесть. Разведен, детей не имеет. Он жил на Седьмой улице – один, как следует из его личного дела.
– Ты был с ним знаком?
– Нет.
– Ладно, побудь пока здесь. Пибоди, дай мне лестницу. Я не хочу пользоваться этой, пока ее не осмотрят эксперты. Кстати, что это за парень, Рорк?
– Ральф Байден, из бригады уборщиков. Он сегодня работал один. Заметил, что дверь на сцену не заперта, и доложил своему начальству.
– Когда все это случилось? – спросила Ева, внимательно рассматривая упавшую лестницу и осколки разбитой бутылки.
Рорк посмотрел на нее долгим взглядом и только потом заговорил:
– Он связался со службой контроля в одиннадцать двадцать три. Через шесть минут об этом доложили мне, а я пришел сюда ровно в двенадцать. Вы удовлетворены моим рапортом, лейтенант?
Ева хорошо знала этот тон и поняла, что Рорк раздражен, однако сейчас ей было не до того.
– Вы с парнем к чему-нибудь прикасались?
– Я знаю правила. – Рорк нахмурился. – Теперь уже не хуже, чем ты.
Ева что-то невнятно пробурчала и полезла вверх по принесенной лестнице.
Смерть через повешение всегда ужасна; достаточно взглянуть на это фиолетовое лицо, выкатившиеся глаза… «Покойный весил не больше шестидесяти килограмм», – прикинула Ева. Это мало, слишком мало, чтобы, упав вниз, тело собственным весом переломило шейные позвонки и подарило несчастному быструю и безболезненную смерть. Этот человек умирал долго и мучительно, сопротивляясь смерти и зная, что ему не суждено победить.
Рукой, покрытой специальным составом, Ева вытащила из-за пояса повешенного вырванный из блокнота листок. Прочитав написанное, она бросила листок вниз.
– Упакуй его, Пибоди.
– Есть, босс. Самоубийство?
– Полицейские, которые торопятся с выводами, чаще всего оказываются в луже. Вызови бригаду экспертов и поторопи медиков. У нас – смерть по неустановленной причине.
Пристыженная Пибоди взялась за рацию, а Ева осмотрела узел на веревке.
– Почему, собственно, ты решила, что это самоубийство, Пибоди?
– Ну-у… Человек найден на своем рабочем месте повешенным, а это – традиционный способ самоубийства. Есть предсмертная записка, разбитая бутылка домашнего пива и один стакан. Кроме того, отсутствуют явные следы борьбы и насилия.
– Во-первых, повешение веками использовалось в качестве одного из видов казни. Во-вторых, пока у нас нет свидетельств того, что записка написана самим повешенным. В-третьих, до тех пор, пока тело не будет обследовано экспертами, мы не можем утверждать, что на нем отсутствуют следы насилия. А если даже они не обнаружатся, – Ева уже спускалась вниз, – это еще ничего не доказывает. Жертву, возможно, всунули в петлю в бессознательном состоянии.
– Понятно, босс.
– На первый взгляд это действительно похоже на самоубийство. Но мы не имеем права плавать на поверхности. Мы обязаны нырять вглубь: наблюдать, собирать улики, анализировать и только потом делать выводы.
Ева отошла на несколько шагов назад и окинула взглядом картину происшествия.
– Человек приходит в пустой театр, садится, выпивает стакан пива, пишет короткую записку, делает аккуратную петлю, залезает на лестницу, привязывает веревку к балке и прыгает вниз. Почему?
Посчитав, что вопрос адресован ей, Пибоди предложила наилучшее объяснение, которое пришло ей в голову:
– Он здесь работал, а самоубийцы обычно сводят счеты с жизнью именно на своем рабочем месте.
– Я говорю не о самоубийцах вообще, Пибоди, а о Квиме. О Лайнусе Квиме.
– Да, босс. Если он повинен в смерти Драко, что можно предположить, исходя из содержания записки, возможно, его замучили угрызения совести. Он вернулся сюда и восстановил баланс справедливости – покончил с собой под сценой, на которой был убит Драко.
– Думай, что говоришь, Пибоди! Вспомни убийство и то, как оно было осуществлено. Холодный расчет, дерзость, безжалостность. Где ты видишь место для «угрызений совести»?
Сказав это, Ева развернулась и пошла в дальний угол помещения, где на корточках сидел Ральф.
– Подумаешь, большое дело! – пробормотала Пибоди. Девушку мучил стыд из-за того, что ее отчихвостили в присутствии Рорка. – Она сейчас просто злится.
– Да, – подал голос Рорк, – она злится. Но не на тебя и не на меня. – Он смотрел на тело, которое покачивалось под потолком, и прекрасно понимал свою жену. – Ее оскорбляет смерть. И так бывает каждый раз, когда Ева с ней сталкивается.
– А сама говорит: «Не принимай это слишком близко к сердцу».
Рорк посмотрел на Еву, которая разговаривала с Ральфом, бессознательно загораживая от него своим телом подвешенный к балке труп.
