Кикимора болотная - Мясникова Ирина Николаевна (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗

Тася разложила перед Егоровым бумаги и поведала все, что ей удалось выяснить накануне. Егоров крякнул, почесал затылок и рассмеялся:

— Вот ведь засранцы, а?! Извиняюсь за выражение.

— Не извиняйтесь, я с вами полностью согласна. — Тася облегченно вздохнула. Слава богу, похоже, он ее ни в чем не подозревает. Да еще выражается как все нормальные люди. В душе Тася побаивалась, что вдруг мужчины с внешностью благородных героев, да еще на таких важных постах, мысли свои выражают заумно, так что и не поймешь, чего он говорит-то.

— Хорошо, Анастасия Михайловна, но нам с вами предстоит поработать. Выяснить, кто есть ху. Давайте разбираться.

— Давайте, — радостно согласилась Тася.

— Кто распоряжается офшорными счетами?

— Финансовый директор. И отвечает за них полностью. За исключением тех случаев, когда поступает распоряжение на оплату от меня или Кислицкого. А по всем личным распоряжениям отвечает уже лицо, поставившее свою подпись.

— А где хранятся эти распоряжения?

— У финансового директора. Через три года они уничтожаются по описи и с согласия внутреннего аудита.

— Значит, ваших распоряжений на эти перечисления нет? — предположил Егоров.

— Почему? Это бы поставило финансового директора в весьма дурацкое положение. После того как я видела за моей подписью контракт и инвойсы, которых я не подписывала, я не сомневаюсь, что и распоряжения имеются в ассортименте.

— Виртуозы!

— Да какие там виртуозы, Иван Сергеевич! Хороший бухгалтер вам любую подпись на раз-два нарисует. Любо-дорого посмотреть. И не отличите. Правда, это хороший бухгалтер. Наша же финансовая директриса и финансист никакой, и бухгалтер очень средненький. Это вам наша Алевтина подтвердит. Да я думаю, что со временем это всем в холдинге станет ясно. Хотя, может быть, подписи она как раз хорошо рисует.

— Не любите ее?

— Терпеть ненавижу. — Тасе почему-то сразу стало ясно, что с Егоровым надо быть предельно откровенной, без всяких там политесов.

— Ну хорошо. Представим, что мы с вами ничего не знаем, и к вам в компанию приехали внутренние аудиторы холдинга с годовой проверкой. Все это вылезает. Анастасия Михайловна Зайцева, разумеется, идет в отказку и начинается расследование. На что наши красавцы рассчитывают?

— Во-первых, может и не вылезти. Сверят офшор по приходу и расходу, поглядят на подтверждающие документы, сверят кассу и могут даже не спросить, а куда же это Зайцева деньги велела перечислить. Расписалась, и ладно. Мало ли разных контрагентов. По офшору же операции без официальных контрактов идут, а Зайцева в компании не один год работает, доверием пользуется. Во-вторых, если светлая голова начальника аудита Николая Николаевича ситуацию все-таки вскроет, то на подставе все равно Зайцева. Иди докажи. Слова, слова! Слово Зайцевой против слова финансового директора. А самое главное, Кислицкий в любом случае весь в белом. Никакого отношения к преступному процессу не имеет. Не исключено, что компания на всякий случай уволит обеих директрис, но уж Ленни-то увольнять получается не за что. Кроме того, учтите, что Зайцева в этой ситуации, по их расчетам, растеряется от неожиданности и будет выглядеть весьма бледно.

— Ленни — это Кислицкий?

— Да, извините. Просто он Леонид Александрович, а я с детства всем клички разные придумываю. Они всегда приживаются.

— Хорошо, Анастасия Михайловна. А что мы имеем по приходу денег на офшор? Тут вы пометили приходы от компании «Бауэр». Вы сверяли сумму поступивших от «Бауэра» средств с суммами, перечисленными в адрес неизвестных вам контрагентов по поручениям Зайцевой?

— Нет. — Тася почувствовала себя полной дурой.

Егоров встал, подошел к рабочему столу, взял калькулятор и вернулся на место.

— Сейчас быстренько прикинем. — Он молниеносно стал набирать цифры на калькуляторе.

Тася не могла оторвать взгляда от его музыкальных пальцев. Ну до чего же красиво! Интересно, играет ли он на пианино? Она вспомнила дедушкин рояль, одиноко стоящий на даче.

— Ну вот! Получается, Анастасия Михайловна, что злая Зайцева из оборота вывела гораздо больше средств, чем получено от «Бауэра».

— Выходит, уже попросту украла и не стала с откатами заморачиваться?

— Не скажите, воровство в сводном финансовом отчете всплыло бы моментально. Ваша же Алевтина первая бы крик подняла. Они нахалы, а не идиоты. Их операции на итоговый дебет с кредитом никак не влияют. Практически транзитом идут. — Егоров задумался, подперев голову руками. — Думается мне, что «Бауэр» в нашей истории не один. Да, интересный списочек получается. Ведь тендер же проводится. Причем у нас тут. В Москве.

— Ха! А документы для тендера кто готовит? Предложения от фирм-поставщиков получает? Наш Светин! — нашлась Тася. У нее в голове стала складываться картинка.

— И что?

— Элементарно, Ватсон! — ляпнула Тася и прикусила язык. Совсем обалдела, забыла, с кем разговаривает.

Егоров ухмыльнулся:

— Продолжайте, мистер Холмс, слушаю вас внимательно.

— Они со всеми участниками тендера насчет роялти договариваются! — Тася была очень довольна своей догадкой.

— Ага, а те дураки и ничего не понимают?

— Все они понимают, просто иначе их в тендер Светин попросту не включит! Вот вы про откаты откуда узнали? Наверняка кто-то из поставщиков нажаловался?

Егоров задумчиво посмотрел Тасе в глаза, и ей сразу захотелось спрятаться от него под стол.

— Ну хорошо, допустим, — согласился он с Тасиной версией. — Мне вот интересно, как они действовали при прежнем финансовом директоре?

— Лилька была ни при чем! — Тася аж подпрыгнула на стуле. — Царствие ей небесное. У нее отчетность всегда была образцово-показательная, и Николай Николаевич ее очень хвалил. Лилька умница была.

— Я не сомневаюсь. — Егоров ласково улыбнулся, и Тася почувствовала себя пятиклассницей. Надо же, как он на нее влияет! Надо будет девчонкам рассказать.

— Но все-таки? — продолжил допытываться Егоров.

— Я думаю, они налом получали. Только в гораздо меньших размерах. Иностранцы налом платить не любят. У них же тоже отчетность, да и ответственность за дачу взятки, если вдруг что, колоссальная. А сейчас, когда Лильки не стало, комбинаторы наши на радостях и запустили эту свою схему.

— А почему тогда они свой счет офшорный не откроют? Перечисляли бы себе спокойно эти роялти на свой счет, никто бы и не догадался.

— Я думаю, тут три варианта. Первый — вы заметили, что операции свои они проворачивают исключительно по одному офшорному счету? Этот наш счет в некотором роде можно даже считать официальным. Ему сто лет в обед, открыли его еще в те времена, когда законы более-менее соблюдались, и никто — ни менты, ни налоговики — в офшоры не лез. И поэтому фирма, которой он принадлежит, имеет схожее название с названием нашего предприятия, что иностранцам при перечислении роялти очень важно. Они ж тоже не любят, когда контракт с одной фирмой, а деньги на счет неизвестного Пупкина идут. Именно поэтому по другим нашим офшорным счетам никаких откатных денег не проходит, там все чисто. Второй — этот канал у них временный, пока наша финансовая дурища не разнюхает, каким образом эти счета открываются и управляются. Но здесь перед ними встанет проблема с названием предприятия. И третий — они попытаются устранить Алевтину от информации по движению средств на офшорных счетах. Грамотному финансисту найти для этого повод не так уж и трудно. После чего информация о транзите откатных денег через счет будет попросту удаляться. Не исключено, что они продвигаются именно в этом направлении. Тем более что отчеты по движению денежных средств на офшорных счетах стали доступны Алевтине именно по требованию покойной Лили Тимофеевой. Алевтина мне неоднократно жаловалась, что финансовая дура постоянно лезет в ее дела.

— Как думаете, почему дура эта на такой подставе согласилась быть? Только потому, что дура?

— И это тоже, но у нас в конторе есть мнение, что она и Ленни, то есть Кислицкий, дружат очень крепко. — Тася сплетничать не любила, но тут не удержалась.