Сломанные крылья рейха - Тамоников Александр (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt, .fb2) 📗
«Кажется, здесь», – успел подумать Сосновский, как вдруг тишину дубовой рощи прорезали автоматные очереди.
Головной мотоцикл охраны занесло, и он перевернулся. Следом раздался взрыв гранаты. Лейтенант Хольц взвизгнул почти по-женски и стал кулаком стучать в плечо водителя, требуя, чтобы тот прибавил газу. В другой руке молодого офицера появился пистолет, Сосновский упал на сиденье, опасаясь, что перетрусивший немец начнет палить во все стороны.
Водитель штабной машины оказался человеком опытным. Он уверенно вилял, объезжая перевернутый мотоцикл, потом второй, который бросили автоматчики. Солдаты сопровождения ввязались в бой, а легковая машина прорвалась через партизанский заслон и понеслась дальше по разбитому гусеницами асфальту.
«Сейчас должны быть два крутых поворота, и машина исчезнет из виду», – вспомнил карту местности Сосновский и, лежа на сиденье, потянул из кобуры пистолет.
Машина резко вильнула, подпрыгивая на кочках из вывороченного асфальта. Сосновский ухватился за спинку переднего сиденья и сел прямо. Все, стрельба осталась позади.
Снова резкий поворот, и Сосновского бросило на дверь машины.
«Все, теперь пора», – решил Михаил и навел пистолет на лейтенанта.
Из-за рева двигателя и стука подвески водитель не сразу понял, что случилось за его спиной в кабине. Выстрелив лейтенанту в бок, Сосновский тут же отстранился так, чтобы его не забрызгало кровью, и поднял пистолет. Пуля ударила водителя в затылок, лобовое стекло моментально забрызгало кровью и серым мозговым веществом. Сосновский перегнулся через спинку сиденья и перехватил руль. Постепенно сбавляя скорость, машина покатилась по дороге и вскоре совсем остановилась.
Сосновский выскочил наружу и осмотрелся. Стрельба слышалась не так далеко. Автоматчики охраны скованы боем и скоро здесь не появятся. Но времени все равно мало.
Громкий свист заставил Сосновского повернуть голову. На дорогу выбежали двое мужчин с немецкими автоматами. Один был одет в короткую кожаную потрепанную куртку, на втором – видавший виды пиджак. Первый остановился в нескольких шагах от Сосновского и крикнул по-русски, стараясь произносить слова как можно четче:
– Двадцать семь, пятнадцать, зеленый трамвай!
– Белая цапля на болоте, – ответил Сосновский условной фразой.
Мужчины бросились к машине, вытащили убитого лейтенанта на обочину и положили его лицом вниз, поправив пистолет в его руке так, чтобы была видимость, что немец отстреливался до последнего. Они завели машину и направили ее на толстый дуб у самого края дороги. С треском и грохотом смялся от удара капот, из разбитого радиатора ударила струя горячего пара. Тот, что был в пиджаке, вытащил из кармана гранату и сделал знак всем укрыться. Он бросил ее так, чтобы она взорвалась неподалеку от мертвого немецкого лейтенанта. Короткой очередью в заднее стекло второй завершил дело. Теперь ни у кого не возникнет сомнений, что водитель «Мерседеса» был убит сзади партизанской пулей.
– Все, у нас приказ сразу уходить, – сказал мужчина в кожаной куртке.
– Подождите, небольшой нюанс остался, – улыбнулся Сосновский, протянул свой пистолет и показал на рукав выше локтя: – Вскользь, пожалуйста. Я через неделю должен выздороветь.
– Вы уверены? – серьезно спросил мужчина, беря пистолет и прислушиваясь к автоматной стрельбе на дороге. – У меня такого приказа не было.
– Это экспромт. Очень нужный сейчас. Поверьте, мне здесь еще работать.
– Хорошо, – мужчина в кожаной куртке без предупреждения вскинул руку и нажал на курок.
Сосновский вскрикнул вполголоса и зажал рану рукой, чувствуя, как рукав форменного армейского кителя наполняется кровью. Мужчина протянул Михаилу его пистолет и кивнул товарищу. Оба побежали в сторону деревьев.
Автоматная стрельба на дороге уже прекратилась. Сосновский посмотрел вслед убегавшим партизанам, поморщился и пошел к разбитой машине, чтобы лечь неподалеку от мертвого немецкого лейтенанта.
В который уже раз Михаил удивлялся талантам Платова, который умудрялся организовывать такие вот операции в тылу врага. Кто были эти люди, которые устроили в нужном месте в нужное время нападение на конвой мотоциклистов, связали их боем и дали уйти легковой автомашине? И здесь, опять же в условленном месте, пришли на помощь, чтобы инсценировать нападение на Сосновского? Это поможет его внедрению в Праге.
И эти люди не были из пражского подполья. Видимо, у Платова не было надежной группы в Праге, иначе бы он поручил это задание не группе Шелестова, а тем людям. И местному подполью он не доверял, не стал выводить Шелестова на контакты, которые у него наверняка были. Не хотел рисковать группой. А эти, кто помог сейчас, скорее всего, бойцы отряда НКВД, одного из многих в тылу врага, занимающегося сбором разведданных и диверсиями. Они прибыли в назначенное место издалека, может, даже за сотню-другую километров, чтобы помочь своим товарищам и снова исчезнуть. Платову нужна была стопроцентная гарантия, что «нападение» пройдет успешно и Сосновский сможет внедриться в окружение пражского резидента.
Канал с резидентом у Платова, конечно, был, но использовать его для введения в операцию группы Шелестова руководитель не стал. Каждый человек нужен и важен на своем этапе. И чем больше ты нагружаешь каждого члена группы, тем больше вероятности, что в какой-то момент он или ошибется, или ситуация сложится так, что он не справится. Риск срыва операции нужно сводить к минимуму, не должны пересекаться действия участников основной группы и групп поддержки и прикрытия. Каждый привлеченный к операции человек знает ровно столько, сколько ему необходимо. И не больше!
Рев мотоциклов заставил Сосновского открыть глаза. Он чувствовал, что его слегка мутит. Автоматчики остановились около разбитой машины, напряженно глядя по сторонам. Рыжий ефрейтор обошел машину и, присев на одно колено, стал осматривать лес за дорогой. Убедившись, что опасности нет, он, пригибаясь, подбежал к раненому майору.
– Куда вас, господин майор?
– В руку! – ответил Сосновский, стараясь не казаться излишне бодрым. – Ерунда вроде, кость не задета.
– Ганс! – обернувшись, позвал ефрейтор. – Принеси аптечку.
Он помог Сосновскому снять китель и, когда подбежал солдат с аптечкой, принялся накладывать жгут, чтобы остановить кровь, затем перевязал рану. Михаил стискивал зубы и думал о том, что нельзя терять сознание. Он вообще-то мог и до прибытия автоматчиков остановить кровь. Для этого существует несколько приемов. Но Сосновскому обязательно нужно было попасть в госпиталь. А для этого он должен был выглядеть ослабевшим.
После перевязки ему накинули на плечи китель и налили немного шнапса из фляжки ефрейтора. В голове сразу зашумело. Сосновский отрешенно смотрел, как солдаты осматривали убитого лейтенанта, как вытащили из машины тело мертвого водителя. Обоих уложили на обочине и накрыли брезентом.
– Сколько их было, господин майор? – в третий раз спросил ефрейтор, когда раненый офицер сфокусировал на нем свой взгляд.
– Не знаю, наверное, не очень много, – помотал Сосновский головой. – Когда машина ударилась в дерево, я выпрыгнул из нее. В нас стреляли оттуда. Потом взрыв гранаты, и меня оглушило. Кажется, я стрелял, Гюнтер тоже стрелял. Больше ничего не помню.
Высота свода ливневой канализации была не больше полутора метров. То, что ею не пользовались очень много лет, помогло Ивану – здесь было сухо. В противном случае сейчас бы он шел по колено в воде и грязи. Первый обвалившийся участок Ивану встретился метров через тридцать. Это была куча земли и кирпича, из которого был выложен свод. Большая, почти под самый потолок, куча вселяла уныние. Если такое встретилось в самом начале пути, то что же будет дальше? А до выхода к реке надо преодолеть почти пятьсот метров тоннеля. Черняев понимал, что у него просто не хватит сил на такую дорогу.
– Спокойно, солдат, – сказал он сам себе вслух. – Не паникуй. Помни, что пути назад нет, там только смерть, а впереди надежда.
