Эта сука, серая мышь - Сафронова Ника (читать книги бесплатно .txt, .fb2) 📗
– Что, доченька?.. Ой, а куда же ты собралась? Я думала, мы успеем вместе позавтракать…
– Думала она… только бока отлеживать мастерица! Нет бы встать пораньше, завтрак дочери приготовить…
– Бабуленька, ну не надо так! Я же уже давным-давно справляюсь сама. Пусть мама в свой законный выходной отдыхает!
– Ах ты моя деточка! Всех-то ты у нас жалеешь! – разуми-лялась бабушка, целуя меня в лоб… и вдруг закряхтела: – Ох!., что же это живот-то крутит? Наверняка из-за твоих щей вчерашних, – сердито зыркнула она на маму. – Предупреждала ведь, не вари на тухлятине. Да!., говори, не говори, все как о стенку горох…
Сказав так, она поспешно зашаркала по коридору своими дремучими – дырка на дырке – тапками.
Мама вздохнула.
Мне вдруг стало ее так жалко. Бедная… бедная моя мамочка! Не могу смотреть в ее несчастные, уставшие от жизни глаза! Не могу видеть эту горестную морщинку между бровей!
Вот теперь я, кажется, уже готова была согласиться с Ок-санкой, которая как-то в сердцах обозвала мою бабушку Старым Пляжем. Я даже не сразу поняла, что это очередная цитата (Оксанка страсть как любит декламировать наизусть всякую чушь). Но потом и сама увидела выпуск «Комеди клаб», где применительно к пожилому человеку обыгрывалось выражение «олд бич». Даже мне стало понятно, что Оксанка подразумевала вовсе не то значение слова «бич», которое переводится как «пляж»…
– Ну перестань, мамочка, не расстраивайся!
Я погладила ее по руке. Рука была такой теплой и мягкой… как булочка!
– Не буду, милая, – мама улыбнулась. – Так ты что, уже убегаешь?
– Да, только хотела сообщить тебе одну новость.
– Какую?
– Зоя в больницу ложится. Мне нужно ехать в Воронеж, чтобы приглядеть за Славиком.
– О господи! – схватилась мама за сердце. – Что с ней? Ей стало хуже?
– Да нет, не волнуйся! Ее просто надо немного понаблюдать. Обычная профилактика.
– Ну слава богу! А когда ты едешь? Тебе же еще билет нужно взять…
– Нет, я поеду на машине.
– Что?! На машине?! Доченька, да ты с ума сошла! Это же пятьсот с лишним километров! А у тебя опыта вождения – ноль! Да мало ли что еще в пути может случиться! Тем более зима на дворе!.. И потом, ты вспомни, какие там в Воронежской области дороги! Чтобы проехать, бульдозер нужен, не меньше! Нет-нет, об этом не может быть и речи!..
– Но, мама!..
– Слышать ничего не хочу!..
В самый разгар наших дебатов из дальнего застенка послышалась ария Мистера Икс из «Принцессы цирка». Голос слегка дребезжал, но в целом выводил чрезвычайно задушевно: «Цветы-ы роня-я-яют лепестки на песо-о-ок…»
«Старый Пляж в своем репертуаре», – сказала бы на это Оксанка. А я лишь с еще большей горячностью стала уговаривать маму.
В конце концов она уступила. Главным образом подействовал довод, что Зое будет нелегко добираться до больницы самостоятельно. Мама все-таки обожала дочь своей умершей сестры и очень ее жалела.
– Ладно, Поленька, бог с тобой! Но, пожалуйста, поезжайте вместе с Оксаной. Не то совсем себе места не найду. Это же уму непостижимо! Такая даль!..
Мне было не по себе бросать маму в подобном смятении чувств, но время не стояло на месте.
– Пока, мамочка! – Я вышла и уже из-за двери предупредила: – Вечером пройдусь по магазинам. Так что буду попозже.
Маминых слов я не разобрала. Но зато четко расслышала, что, оказывается, судьба моей бабушки – пожизненно носить чужую личину. Надо же, как интересно!
«Всегда быть в маске судьба моя…»
Эта строка из арии, прозвучавшая как напутствие, вертелась потом у меня в голове целый день.
Это ведь не про бабушку! Это же как раз про меня саму! Разве нет? Почему я такая зажатая? Почему на людях не умею быть естественной, раскрепощенной? Делать и говорить то, что мне нравится? Не бояться выглядеть глупой, скверно воспитанной? Отвечать на грубость грубостью! На хамство – хамством!
Вот сейчас, например, когда какой-то чернорабочий крикнул мне:
– Эй, чего раскорячилась здесь? Давай! Двинь тазом! Мне бы ему «Да пошел ты, козел вонючий!» А я:
– Извините, пожалуйста! Не подскажете, где можно Жору найти?
– Вон он, твой Жора! Возле белого мерина трется. Жора – красивый молодой парень. Высокий. Жгучий брюнет. Он такой ладный, что его не портит даже промасленная роба.
– Ну, рассказывайте, какие у вас проблемы?
– Да нет. Проблем никаких. Я бы хотела, чтобы вы диагностику провели. Мне на ней больше тысячи километров предстоит ехать.
– На ней? – Жора недоверчиво покосился сначала на ласточку, потом на меня. – Да я бы вам не советовал…
– Ну, пожалуйста, Георгий! Мне очень нужно!
– Ну ладно, – покорно пожал он плечами, – как скажете. Только не говорите потом, что я вас не предупреждал.
Расплатившись с механиком, я пошла в ближайшую продуктовую лавку. Вспомнила, что сослуживцы навесили на меня покупку растворимого кофе и сахара. Оттуда – прямиком на трамвай.
Жутко неудобный район! На самом отшибе. Чтобы попасть в центр города, нужно сделать никак не меньше трех пересадок.
А люди в метро все же какие-то странные. Вот, взять мужчину напротив… Интересно, он никогда не задумывался о том, что ковырять в зубах в общественном месте чревато последствиями? Даже если проделывать это модным мужским журналом?.. Или этот, который только что вошел и встал у меня перед носом? Ну что, спрашивается, он потерял в своей ширинке? Щупает, щупает. Тьфу, срамота! Смотреть противно!..
А ноябрь в этом году совсем теплый! Обычно в это время уже настоящая зима, а сейчас еще и снега нет. Да и руки без перчаток не мерзнут. Но, блин, скользко!..
Милая какая тетенька – отряхнула меня! Неужели еще сохранились сердобольные люди?.. Вот уж не ожидала.
Фу-у, дошла наконец! Надо же, запыхалась. Вот что значит – отвыкла ходить пешком!
Я остановилась возле офисного крылечка. Над ним, погасив до ночи неон, красовалась помпезная вывеска: «Продю-серский центр Ирины Чижовой».
Несложно догадаться, кому мы были обязаны этим названием. Хотели мы того или нет, но оно приехало к нам из Тюмени и прижилось. Как и тот, кто его привез. Как и криволапая птичка на логотипе. Теперь уже поздно что-то менять. Стоит стронуть эту махину – и развалится весь уклад. Но Миша Талов, поначалу ратовавший за сохранность данного бренда, внезапно изменил точку зрения. Стал всерьез подумывать о том, чтобы выкинуть из названия имя никому неизвестной дамы. Если он это сделает, Чижова ни минуты не останется в фирме…
Прежде чем позвонить в домофон, я слегка перевела дух. Поправила волосы. Не то Оксанка сейчас опять спросит: «В подворотне вас ждал маниак»?
Замок щелкнул, и я вошла внутрь.
Как ни странно, ни Дороховой, ни Чижовой еще не было и в помине. Только смешливый Олежка да добросовестный дизайнер Алексей – сокращенно ЯДА. Это Оксанка ему такую кличку придумала. Так мы его теперь все и зовем.
– Привет, мальчики! – поздоровалась я.
– А-а, так вот кто к нам пожаловал! Что-то ты припозднилась сегодня. – Олежка вылез из-за стола и пошел мне навстречу. – Полина, голубчик, рад видеть!
Он галантно и очень ненавязчиво приложился к моей руке.
Менеджер у нас просто душа-человек! С первого дня, как он появился в офисе, мы только и держимся за животики. Бывало, так насмеешься с ним за день, что к вечеру щеки болят. Непонятно, откуда он набрал столько забавных историй? Откуда в нем вообще столько жизнелюбия и какого-то доброго, интеллигентного юмора?
Олежку, как ни поставь, он всегда будет одного роста. Это значит, примерно с меня. Хоть на бок его положи, хоть на живот. Вообще эпатажная личность! У него черные курчавые волосы, доходящие ему до середины спины. Манеры аристократа. И осанка оперного певца.
В отличие от Олежки ДДА встретил меня суровым молчанием.
Это легко объяснить.
Дизайнерский стол ближе всех расположен к выходу. Поэтому именно ДДА давит на кнопку, если звонят в домофон. Из-за этого имеет возможность устанавливать личность входящего раньше других. А кроме личности Дороховой, никакая другая личность ДДА не интересует. В ее отсутствие он может часами жевать свой блондинистый ус и сосредоточенно хмуриться в экран «макинтоша».
