Твой.Навек. (СИ) - "Дэви" (книги полностью бесплатно .txt) 📗
Я стал шарахаться от Владо, обходил его теперь десятой дорогой и в его сторону старался не смотреть. Я ведь, ко всему прочему, до одури боялся, что он догадается – и презирать меня будет или смотреть, как на больного.
Но Владо, как назло, теперь всё время сам навстречу попадался, где я – там и он. Ну, не закон ли подлости?! Я был уверен, что это так случайно выходит, даже мысли не было, что Владо нарочно меня выслеживает, как я его до этого.
Только он куда решительнее оказался, надоела ему однажды эта гонка преследования, он на лестничной площадке меня подстерег и напрямую спросил:
- Ты избегаешь меня? Почему?
Меня от этих слов… да просто от звука его голоса в жар кинуло, чувствую – красный стал, как помидор. Глянул на него мельком, и тут же снова глаза опустил. У Владо брови сдвинуты, и вид, похоже что, сердитый. Ну, чего я ему говорить буду? Если правду – стыдобища такая, что хоть сквозь землю провались, а врать я, не то, чтобы совсем не могу, а вот ему – никак.
Потому и попытался прошмыгнуть мимо него к своей квартире. Да куда там! Хваткий он, баскетболист хренов, – цап меня за руку. И мое запястье, как в тисках железных оказалось. Я, конечно, вырываться… И всё это молча, чтоб другие соседи не набежали, только сопим оба, как паровозы…
Не знаю, как долго бы продолжалось это идиотство, но он вдруг остановился.
- Мирко, - говорит. – Мирко, посмотри на меня.
Я смотрю – а он улыбается. И улыбка у него… Ты не представляешь – как будто кот пушистый к тебе ластится, вот так же – нежно, и тепло, и бархатно… Хватка его тут же ослабла, он больше не стискивал моё запястье, только держал легонько за пальцы. Но мог бы и совсем руку отпустить – его улыбка меня куда прочней удерживала.
- Пойдем, - прошептал он и мягко потянул за собой.
Тогда я сам ухватился за его руку, пошел за ним, и в этот момент всё понял: про себя, про него, про нас.
… Что, слишком длинно рассказываю? Но ты уж потерпи, просто мне в удовольствие то время вспоминать. Раз уж без ширева… Нужно же мне себя хоть чем-то подогреть, так хоть приятными воспоминаниями…
… Так вот, у него дома никого не было, пустая квартира. Так удачно получилось… Или это он так рассчитал, а я тогда не понял, потому что и не думал об этом… вообще не думал. А когда дверь за нами закрылась, мы не то, что до постели, до комнаты-то не дошли. Прямо в темном коридоре все и случилось.
Он что-то говорил мне, но я не слышал. Видел только, как движется его кадык. Другие звуки казались гораздо громче, они заглушали слова, заполняли все вокруг – шуршание моей рубашки, падающей на пол, металлический скрежет расстегиваемой молнии моих джинсов, влажный шелест ладоней по моему телу… А слова… Слова, теплые, тягучие, появились только, когда он коснулся губами моего уха:
- Мирко, мой малыш…
Самые простые, самые волшебные, как тайное могущественное заклинание из сказок, и нельзя не повиноваться, невозможно… А за этими колдовскими словами – мир… Весь мир – в полумраке коридора обычной городской квартиры…
Полированная тумбочка под моей спиной быстро стала мокрой и скользкой от пота. Тогда я уперся руками в стену за головой, отталкивался и скользил вперед… навстречу Владо. А в большом зеркале напротив белели наши нагие тела… Я не боялся боли – и её не было. Ни страха, ни стыда, только восторг и полный улет. Слышал про тех, которые танцуют босиком на раскаленных углях? Должно быть, они именно это чувствуют, такой же экстаз, когда больше нет ничего, кроме этого танца…
Я думаю, мне оттого так хорошо было, что я доверился ему целиком, вот, мол, я весь твой, с потрохами. Ещё тогда, когда за руку его ухватился, когда пошел за ним, не спрашивая… Я тогда душу ему раскрыл. А тело – оно уже само раскрылось…
… Самый сладкий плод – запретный, самое сумасшедшее – то, что нельзя.
У нас была тайна, был мир только для нас двоих. И от этого я ходил, как пьяный, отец даже требовал иногда: «Ну-ка, дыхни!» и смотрел недоуменно-подозрительно.
Это Владо так решил – что будем хранить всё в тайне. Владо – он вообще очень правильный, сказал, что родителей ни к чему расстраивать, не поймут они. Да, ко всему прочему, я – несовершеннолетний…
Я с ним согласился, особенно про родителей. Так-то они думали, что Владо мне с учебой помогает, к спорту приобщает и всё такое… Ну, и радовались, мои, по крайней мере. А если б мой папаша узнал… Прибил бы меня, как пить дать. Но, по правде говоря, я больше боялся, что он Владо прибьет, а за себя не боялся. Совсем. Потому, что знал: Владо – вот он, рядом, держит меня за руку, и это значит, что ничего со мной не случится.
… Так у нас год пролетел. Когда тоскливо, то время медленно тянется, а у нас – именно пролетел, свистнув крыльями.
За месяц до моего восемнадцатилетия Владо уехал в Германию, ему предложили играть за баскетбольную команду в каком-то заштатном немецком городишке. Но он согласился сразу: во-первых, неплохие деньги за это платили, во-вторых…
- Мирко, родной, я, как только обоснуюсь, обживусь, сразу тебя туда перетащу. Сможем жить, ни от кого не таясь.
И уехал…
Поначалу он часто звонил, каждую неделю. И, если родителей не было дома, мы болтали по часу, не меньше. Такое несли… и нежности, и похабщина – всё вперемешку. Ну, ни дать, ни взять, секс по телефону.
Со своего первого жалованья Владо мне подарок прислал – дорогие пижонские часы. Веришь, я их даже на ночь не снимал… А потом он стал реже звонить, говорил, мол, игры пошли, то-сё. Я верил, не дурак же, понимаю, что такое профессиональный спорт, денежки-то отрабатывать надо. Понимал… А, всё равно, сходил с ума от ревности, так и представлял, как моего Владо – до кончиков ушей моего, до последнего сперматозоида – облизывает какой-нибудь смазливый немецкий пацан…
Так больше года прошло – время, круто замешанное на любви, ревности, подозрениях и надеждах...
А потом началось всё это. И пошло-поехало. Привычный мир трещал по швам, нитки, видно, гнилые оказались… Вот ведь, раньше, кажется, не ебало никого, что один православный крест носит, а другой Аллаху молится, а тут вдруг – как с цепи все сорвались. Я не знаю, почему, кто виноват – пиздоболы-политики или мы все – я над этим тогда не думал, для меня не это было главное, а то, что Владо со мной нет. Может, глупо и по-детски, но я уверен, что всё иначе бы сложилось, будь он рядом.
… Мать всё чаще заговаривала о том, чтобы уехать куда-нибудь, где безопаснее. Но отец до поры-до времени держался: мол, никто нас не ждет, сбежим – нищими станем, а тут – квартира хорошая, добра столько нажито… Я отца поддерживал, ясно, что не из-за квартиры и добра, а ждал звонка от Владо. Ну, хоть каких-нибудь вестей… Но от него ничего не было.
И с каждым днем всё становилось только хуже…
Отец, в конце концов, сдался. Однажды вечером мы собрались по-быстрому и выехали. Помню, как отец всю дорогу ругался сквозь зубы, мать и сестра подавленно молчали. А я смотрел в окно, и все думал о том, что Владо так и не позвонил мне…
