Куда он денется с подводной лодки - Труш Наталья Рудольфовна (книги без регистрации .TXT) 📗
Шлагбаум поднялся перед носом у машины, навстречу из теплой будки вышел охранник в тулупе и валенках. Показал Инге место на стоянке, подождал, пока она припаркуется, помог выбраться из машины, достать из багажника чемодан, проводил ее в дальний домик, выяснив предварительно по телефону, в каком номере размещать «госпожу Валевскую».
Домик был замечательный. Когда Инге рекомендовали этот пансионат, почему-то обозвали теремок «бунгало». Ну какое на фиг «бунгало», когда есть хорошее русское слово «теремок»?! Теплая и уютная избушка со всеми удобствами. Деревянные стены, деревянная мебель, домотканые коврики и вместе с этим – все удобства под одной крышей, сауна, огромный телевизор в гостиной – это на первом этаже. А на втором, под самым коньком крыши, уютная спальня, заваленный снегом балкон.
Инга скинула сапоги, присела на диван перед телевизором. Она не включала его, слушала голос дома. Под ногами тихонько поскрипывали выскобленные добела половицы, потрескивал радиатор, отдавая дому тепло, стучалась в окно ветка сосны. Все это безумно нравилось Инге. Так нравилось, что она от удовольствия зажмурилась. «Как во сне!» – подумала и не открывала глаза, боялась, что все пропадет.
Как же так? Она столько жила и не знала, что есть на земле такое уютное место, где тихо и спокойно. Вместо этого она каждый год летала в отпуск за тридевять земель, к теплым морям, где сливалась с пестрой толпой туристов и, повязав на голову цветной платок с шишечками, лезла куда-то в горы, нюхала дурманные травы, ела незнакомую острую пищу, отбивалась от назойливых местных мужчин. И самое главное, жутко мучилась в дороге: Инга не любила перелеты.
А тут, едва переступив порог дома-теремка, сразу поняла, что ее ждут две недели настоящего отдыха. Без утомительных экскурсий, без пыльных автобусных маршрутов, без подруг и друзей. Здесь можно позволить себе лениться и заказывать завтрак, обед и ужин прямо в теремок. А можно отправиться в большой дом, в ресторане пересечься ненадолго с остальными отдыхающими, отметиться: «А вот она я!» – и снова нырнуть в уютную норку. А утром можно выползать на балкон и купаться в снегу, потом бежать на первый этаж в сауну – греться. Ура!
– Ура! – крикнула в восторге Инга и прикрыла рот ладошкой: незапертая дверь бесшумно отворилась и на пороге появился незнакомец.
– Это вы мне? – спросил он опешившую Ингу.
Она кивнула:
– Да. То есть нет! Нет, конечно! Я... просто так... А кто вы?
Я ваш сосед. Если вы посмотрите из окна на главный дом, мое бунгало будет сразу слева.
Ингу резануло по уху это слово, которым незнакомец назвал свое временное пристанище.
– А здесь, в моем теремке, вы что делаете?
Незнакомец рассмеялся:
– Здесь нас так мало, что каждое новое лицо вызывает пристальный интерес. А поскольку у нас тут бывают танцы, я решил вас застолбить.
– Что вы решили меня?..
– Застолбить! Ну, если хотите, познакомиться первым. Знаете, вы – привлекательны, я – чертовски привлекателен...
– ...зачем время терять?! – закончила за него Инга.
– Точно! Зачем время терять? – рассмеялся незнакомец. – Ну а если серьезно, слух о том, что наши ряды пополнились симпатичной дамой, уже разнесся по «Светлому», и я решил всех опередить. У меня получилось?
Инга улыбнулась:
– У вас получилось. Но, если честно, я бы хотела, чтобы вы меня сейчас оставили. Я только-только приехала, устала с дороги, хочу в душ, хочу отдохнуть...
– Конечно-конечно! – Незнакомец, как шут, раскланялся. – Сергей Иванович Панин. Если хотите – настоящий полковник.
– Вот так уж и настоящий? – приняла игру Инга.
– Самый что ни на есть! Могу я вас видеть за ужином, или вы предпочитаете трапезничать в гордом одиночестве? А может, дуэтом?..
– Я приду в ресторан.
– Тогда ваше место рядом со мной! Удаляюсь. И надеюсь...
Что делать с этим «настоящим полковником», Инга пока не представляла. Ей, конечно, было приятно мужское внимание.
Панин выпасал Ингу у входа в ресторан. Он был элегантен и внимателен. И, черт возьми, он был ей не безразличен, приятен, что ли...
Казалось, он хорошо знал ее привычки и пристрастия. Стол к ужину был изысканно сервирован. В хрустальных изломах бокалов отражались свечи, тени от них плавали по темной шелковой драпировке, отделяющей их от общего зала. Красное вино и ароматное сочное мясо, свежие овощи и фрукты, красивая музыка, не оглушающая, а нежно проливающаяся где-то под столом и выплывающая из складок темного шелка.
Удивительно был оформлен изнутри ресторан. Снаружи дом деревянный, бревенчатый, как и все в пансионате. А ресторан оказался совсем в ином стиле: высокий потолок с затейливыми светильниками, шелковые стены, окна узкие, с мелкой расстекловкой. Тоже сказка, только другого автора, вроде Андерсена или братьев Гримм, а не русская народная.
– Здесь красиво, – задумчиво сказала Инга, рассматривая зал.
– Вам нравится? Я рад! – засиял, как медный таз, «настоящий полковник» Панин. Он гордился, будто это была его собственная заслуга. – Здесь у нас каждый вечер так: ужин, танцы, кальян. Вы курите кальян?
– Я вообще не курю.
– Прекрасно! – Инге показалось, что в этом слове у полковника Панина «прорычало» не меньше десятка «р».
– Как сказать, – снова задумчиво ответила ему Инга и внимательно посмотрела в глаза полковнику. – Это значит, что в компании кальянщиков я не появлюсь. Что же касается танцев... Танцы я люблю, но...
– Никаких но, никаких но!!! – шутливо перебил ее новоиспеченный кавалер. – Я же вам сказал, что застолбил вас на танцы. Я, между прочим, танцую профессионально, поэтому за ваши ножки можете не опасаться – не отдавлю.
– Да я за свои не опасаюсь, я за ваши опасаюсь... – Инга хитро посмотрела на Панина. – Я в бальных танцах плохая партнерша. Увы, знаете ли, не получилось в детстве ни музыке поучиться, ни танцам, хоть и хотела очень.
Она завидовала тем, кто ловко умел выделывать замысловатые па, уверенно вытанцовывая ча-ча-ча или румбу, но сама не рискнула бы попробовать. Медленное танго – переминание с ноги на ногу, которое по сравнению с настоящим аргентинским танго танцем-то и назвать было неудобно, – не в счет. Это все умеют. На вечеринках и в ресторанах, не обойденная мужским вниманием, она с удовольствием выходила потанцевать. И, качаясь в руках партнера под красивую музыку, представляла, как это могло бы быть, будь у нее в ногах и во всем гибком, податливом обучению теле то умение, которое и делает танец танцем. Как великолепно смотрелась бы она в изумрудном (почему-то именно в изумрудном!) платье с открытой спиной, с пышной, с оборками юбкой, подчеркивающей тонкую талию и открывающей в разрезах красивые стройные ноги, и, конечно, в открытых босоножках на высоченном каблуке! Ко всему этому великолепию прилагался бы партнер в черном смокинге с бабочкой, стройный, похожий на кузнечика.
Увы, на деле попадались упитанные сослуживцы, друзья Стаса Воронина, какие-то случайные мужчины в ресторане, с которыми муж «отпускал» ее потанцевать. Все они, все без исключения, танцевали так, как научились в юности: переминаясь с ноги на ногу, они не «вели» даму никуда. Хорошо еще, если брали ее руку в свою, а не складывали: одну – на плечо, а другую – вообще ниже талии!
– Э-э-й! Инга-а-а-а! Вы тут? – отвлек ее от воспоминаний полковник Панин. – Скажите, Инга, вы, надеюсь, взяли с собой вечернее платье?
Вечернее платье Инга взяла с собой совершенно случайно. Просто когда она закидывала в чемодан вещи у себя дома, платье случайно попалось ей под руку, и Инга машинально подумала, что не за горами Новый год, и, скорее всего, ей захочется провести праздник в гостях у Тонечки, как тут без платья? Оно было новое, ни разу не надетое. Очень красивое. Платье весной ей привез брат. У Ингмара был удивительно тонкий для мужчины вкус. От папы.
– Да. Вечернее платье я взяла. – Инга сделала глоточек из высокого хрустального бокала – вино было терпким, не обжигающим, а приятно согревающим. И послевкусие тонкое, запоминающееся. Инге очень нравилось.
