Год 1976, Незаметный разворот - Михайловский Александр (книги онлайн полностью бесплатно .txt, .fb2) 📗
Наши не совсем добровольные гости могли бы вообразить, что тут снимается исторически-фантастическое кино, но ни камер, ни софитов, ни работников сцены, ни прочего кинематографического персонала здесь не наблюдалось. Зато замок и окрестности заполняли люди в псевдосоветской военной форме со знаками различия РККА начального периода войны, на улицах были видны колонны танков, вполне современных на середину семидесятых годов, а воздухе сами по себе, без всякой опоры, с тихим свистом парили фантастические аппараты вроде бы как из далекого будущего. Удивительно: смешение времен и стилей – и тут же товарищ Сталин собственной персоной, как признак ужасного прошлого…
– Добрый день, панове, – поприветствовал я польских офицеров. – Меня зовут Сергей Сергеевич Серегин. Несмотря на свой относительно небольшой чин, это я тут самый главный воинский начальник и командир всех этих людей…
– Добрый день, пан капитан, – по-русски, с сильным акцентом, ответил пилот польского вертолета, – меня зовут капитан войск пограничной охраны Ксаверий Козловский, а это мой летчик-наблюдатель, поручик по-вашему, старший лейтенант Петр Михалик. Нас послали осмотреть столб пара, поднимающийся к облакам прямо из воздуха на высоте полукилометра…
– Ну и осматривали бы из своего воздушного пространства, – проворчал я, – а границу между мирами зачем было пересекать?
– Между мирами, пан капитан? – недоумевающе переспросил капитан Козловский.
– Да, именно между мирами, – подтвердил я. – А то вы и не заметили? Там у вас зима, холодно и идет снег, а тут, наоборот, лето и довольно жарко. Тут у нас тринадцатое июля сорок первого года, уже идет война с Германией, кровавые сопли с обеих сторон летят во все стороны…
– Но позвольте, пан капитан! – воскликнул Ксаверий Козловский, – насколько я помню, германцы взяли Белосток уже двадцать седьмого июня!
– Да взяли, пан Ксаверий, – ответил я, – а потом отдали, причем с поклоном, а те германцы, что не хотели нам кланяться, уже гниют в земле. Тут, видите ли, не обычный мир второй мировой войны, где все идет как написано в ваших учебниках истории – тут искусственный мир, получивший сильный удар в бок в результате вмешательства извне. Моего вмешательства, панове. Я не зря назвал себя тут главным воинским начальником: все эти фантастические для вас летательные аппараты и современные танки, как и десятки тысяч идеальных солдат женского пола из далеких миров, подчиняются именно мне и никому более. Моих сил вполне хватило для того, чтобы, открыв дверь в этот мир второго июля, к настоящему моменту полностью сорвать германский блицкриг и организовать тут, в глубоком вражеском тылу, освобожденную зону…
– Но это же невероятно! – воскликнул пан Козловский. – Такого просто не может быть!
– Товарищ Серегин, – мысленно сказала мне Бригитта Бергман, – бессмысленно вести разговоры с этими офицерами, мелкими, как инфузории. Таких можно только накормить и отпустить, ибо их бесследное исчезновение на нашей территории будет совершенно нежелательным. Все, что от них требуется, это информация о дате и точном времени в том мире. А нужен нам их начальник, заместитель министра внутренних дел генерал бригады Мирослав Милевский, так как по долгу своей службы именно он курирует собственную польскую Службу Безопасности [1], а также связи со спецслужбами Советского Союза, Восточной Германии и Болгарии…
– Выхода на советское КГБ нам не надо ни сейчас, ни впоследствии, – так же мысленно ответил я. – продвигаясь по этой линии, мы упремся в фигуру председателя КГБ товарища Андропова, а к этому человеку у меня имеется стойкое недоверие, и даже отвращение. Во-первых, именно он притащил на самый верх такое дерьмо, как месье Горбачев, и это мне известно совершенно достоверно, как капитану Серегину. Во-вторых, энергооболочка доложила, что его подозревали в организации убийства Петра Машерова, и это далеко не единственное подобное преступление. Есть у меня такое чувство, что, если порыться в этом деле со всевозможным тщанием, то за ним всплывут и другие случаи интриганства и нечистоплотного поведения. А как нашим смежникам-чекистам завещал товарищ Дзержинский, руки у них в любом случае должны оставаться чистыми. Выход на ваших товарищей из «штази» для нас сейчас куда интереснее. Вряд ли генерал-полковник Эрих Мильке захочет, чтобы через пятнадцать лет свои внутренние и советские предатели сдали его на бойню как барана, вместе со всей вашей страной…
– Туше, товарищ Серегин, – подумала Бригитта Бергман, – если кто и отнесется к вашему предупреждению серьезно, то это мои коллеги из министерства государственной безопасности Восточной Германии. Но, скажите, какую цель будет преследовать это контакт, который отдалит нас от эпицентра событий в Москве, а не приблизит к нему?
– Через генерала Мильке, курирующего не только политическую, но и военную разведку, я планирую выйти на своих коллег из главного разведывательного управления советского министерства обороны, – мысленно ответил я. – А вот это уже будет совсем другое дело, потому что эти люди еще не скурвились и не прогнили. И, кроме того, они всегда будут рады вставить фитиль конкурентам-смежникам, и министр обороны приветствует это стремление, ибо межведомственную грызню еще никто не отменил. И вот, когда подобный контакт будет налажен, можно подумать о том, чего бы учинить такого эдакого – грохнуть какого-нибудь западного политикана во время перелета через Атлантику, чтобы раз и навсегда выбить тот мир из Основного Потока и получить в нем свободу перемещения…
Бригитта Бергман на меня как-то странно посмотрела и мысленно сказала:
– Тот мир середины семидесятых годов, товарищ Серегин, уже вышел из Основного Потока, хотя в нем мы еще не шевельнули и пальцем. Своими способностями мага Истины я чувствую это совершенно определенно. Скорее всего, это произошло сразу после возникновения постоянного портала, потому что после этого в любом случае ничего в этом мире не может остаться таким, каким было прежде. Но об этом мы можем поговорить и потом, а сейчас нужно решить вопрос с панами вертолетчиками, выяснить точную текущую дату и отпустить их обратно – как у вас говорят, до дому до хаты.
– Ну, товарищ Бергман, если этот мир и так вышел из Основного Потока, то ничего особенного учинять нам и в самом деле не требуется, – подумал я. – Тихо пришли, тихо сделали свои дела – а потом глядь, а что-то в лесу сдохло, и ветра не было. А вот панов польских летчиков за генералом Милевским отпустить надо, и как можно скорее. В первую очередь, для того, чтобы этот деятель со своей стороны организовал особый режим охраны, а то на наш исходящий паром посреди зимы портал в самом ближайшем времени толпами полезут всяческие любопытствующие туристы. Угораздило нас учинить свою манифестацию не на поляне посреди глухой пущи, а рядом с крупным городом…
– Ну, кто же тогда знал… – пожала плечами Бригитта Бергман, на чем наш мысленный обмен мнениями был закончен.
– Панове офицеры, – сказал я вслух, обращаясь к польским вертолетчикам, – я не вижу смысла спорить с маленькими людьми о том, что случиться может, а чего нет. Самое главное – то есть переход в другой мир и расположившуюся тут мою армию – вы видели собственными глазами. Могу вас заверить, что тут только часть моих сил, причем не самая большая, а с главной моей боевой единицей встречаться нежелательно даже американским империалистам, ибо все будет в прах и пепел, как после ядерной войны. Но это я говорю вам не с целью напугать, а для общего понимания, ибо не имею ничего против вашей Народной Польши. Но имейте в виду, что тот круг в небе – это тоже граница, и не только с сопредельным государством, но и с сопредельным миром, и будет очень нехорошо, если через несколько дней в Белосток вашего мира поглазеть на дивное диво толпами начнут наезжать разного рода любопытствующие со всей Польши, в том числе и шпионы всех мастей. Там у вас такое может начаться, что западногерманский осенний пивной фестиваль покажется образцом благопристойности и порядка.
