Горец. Гром победы - Старицкий Дмитрий (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt, .fb2) 📗
Оборудование для печатания банковских чеков и нот дало дополнительный заработок от заказов бланков векселей, акций и других ценных бумаг с тройной степенью защиты: металлографическим «паркетом», особыми красками и бумагой. Тут активно порезвился неугомонный Помахас, который увлеченно каждый месяц изобретал в этой области что-то новенькое.
Так в моем промышленном концерне появилась своя фабрика «госзнака» во Втуце и бумажная фабрика в Калуге. Отходы от спецбумаги, смешиваемые с макулатурой, шли на производство тонких школьных тетрадок в клеточку. Их у нас моментально забирали прямо со склада и просили еще.
Но в разговорах с чиновниками я активно жаловался на нехватку звонкой монеты. Они в свою очередь жаловались мне на истощение золотых рудников и слабое поступление серебра из-за границы. Ритуальный обмен жалобами позволял оставить все как есть «до после войны».
Но Имперский банк признал мой опыт положительным и стал выпускать свои банкноты на крупные суммы в 1000, 5000 и 10 000 серебряных кройцеров, что облегчало расчеты между фабрикантами. Только вот подделывать их стали практически сразу, ибо такой защиты, как у меня, у них не было. Так что в скором времени я ждал от Имперского банка или заказа бланков, или вкусного предложения о покупке у меня передовой технологии.
Несмотря на все трудности, среди деловой части общества царила, можно сказать, эйфория. И казалось, что, закончись завтра война, они этим очень сильно огорчатся.
Я же заранее планировал перестройку своих заводов на мирную продукцию. Специальная группа инженеров-технологов готовила для этого разнообразные технологические карты в зависимости от оборудования каждого завода. Война не вечна. Выбрасывать же на улицу толпу квалифицированных кадров из-за сокращения военных заказов я не хотел.
12
Падал с неба редкий пушистый снежок. Рождественский такой. Красивый и нарядный. Елки в лесу превращались в декорации к сказке «Морозко».
Наконец-то забортная температура показала небольшой минус, и морозец сковал фронтовую грязь.
«Железная» бригада расположилась в редком смешанном березово-еловом, слегка заболоченном лесу ближнего тыла, рассредоточившись и замаскировавшись еловыми ветками. Далеко мы забрались от Реции волей императора, своего герцога и фельдмаршала графа Аршфорта. И не в самые благодатные края. Я бы тут жить не хотел.
В обшитых кожей бурках, ватных штанах под грудь на лямках и коротком ватнике мне было тепло. Колени, зад и локти были дополнительно обшиты кожей. А форменный головной убор нам, бронеходам, давно заменили ребристые кожаные шлемы с амортизаторами из толстой резины (очередного подарка неутомимого Помахаса, после того как он сделал мне гусматик для колес). Никаких знаков различий на боевой форме не было, и не сказать, что она была красивой, зато в ней мы не мерзли в выстуженных броневых коробках самоходных орудий. Опыт не пропьешь. Я хорошо помнил свои ощущения от российского бронетранспортера, как в нем по зиме давал дуба. Вот и постарался для личного состава, благо выделенные финансы позволяли.
Сидел на броне «артштурма» и ел кашу, приготовленную полевой кухней при управлении бригады. Вкусная каша получилась. А то! Хороший ресторан во Втуце на повара обездолили… по мобилизации. Вальд постарался. Все же у него опыта фронтового быта поболее, чем у меня.
Шкрябал себе ложкой по луженым стенкам медного котелка и жмурился от тройного удовольствия: вкусной еды, прекрасной погоды и окончания «грязевого похода» от железной дороги к указанному фельдмаршалом месту сосредоточения бригады перед наступлением.
Мимо по лесной дороге проезжали верхом два офицера в плащ-накидках, закрывающих не только их самих целиком, но и крупы коней. То, что всадники офицеры, можно было догадаться только по цветным форменным кепи, отнюдь не полевым, те от солдатских головных уборов ничем не отличались.
Остановились они у моей командирской машины с тактическим номером 001 на борту. Их денщики, влекущие за собой еще по одной нагруженной вьюками лошади, остановились чуть в стороне.
– Черт-те что, никакой дисциплины у этих новых войск, – заявил тот, что выглядел старше, своему собеседнику и, повысив голос, обратился уже ко мне: – Эй, военный, где тут блиндаж командира бригады?
– Нет у него блиндажа, – ответил я, не переставая сёрбать кашу с ложки. – У нас соединение подвижное.
– А ну встань как следует, когда говоришь с офицером. Честь отдай, – строго прикрикнул младший из их компании на меня.
– Воинская честь согласно уставу отдается погонам, а не морде, – ответил я равнодушно и продолжил шкрябать ложкой по стенкам котелка с противным скрежетом. – Погон я не вижу.
– Да я тебя сгною! – прикрикнул тот, кто постарше.
Поглядел я на него. Ба! Знакомые все лица. Барон Тортфорт собственной персоной. Давно не виделись.
– М-да?.. – ехидно переспросил я, хохотнув. – И каким же таким образом?
Поставил на броню котелок и переложил себе на колени автомат. Душа мстительно ликовала, глядя на пунцовеющую рожу моего бывшего ротного. Как бы удар его, случаем, не хватил. Но все развлечение мне испортил не вовремя появившийся из-за елок Вальд.
Приблудные офицеры сразу переключились на него. Благо тот рассекал по расположению в короткой шинели, больше похожей на морской бушлат, с явно зримыми полевыми полковничьими погонами. Ворот бушлата был распахнут, чтобы все видели висящий у него на шее Рыцарский крест.
– Господин полковник, с кем имею честь? – козырнул ему Тортфорт, не слезая с седла.
– Заместитель командира «железной» бригады гвардии майор Вальд, – возвращая ему воинское приветствие, ответил мой зам по пехоте. Или как я их сам неофициально называл – панцергренадеры.
– Командир шестого Оногурского саперного батальона майор барон Тортфорт. Прибыли в ваше распоряжение приказанием начальника штаба фронта для обеспечения прорыва, – доложился он.
– Всем батальоном? – переспросил Вальд.
– Пока только передовым отрядом. Батальон еще на марше, господин майор.
– Гвардии майор, – поправил его Вальд, всегда ревниво относившийся к своему рангу. – Но то, что прибыли, это хорошо. Своих саперов нам для выполнения поставленной задачи не хватает. Все заняты на маскировке. И еще взлетную полосу готовят. Так что вы нам в самый раз.
– Дисциплина у вас в части хромает, как я заметил, – не удержался от шпильки Тортфорт, слезая с седла и обмениваясь с Вальдом рукопожатием. – Прошу доложить о нас комбригу.
– Нет ничего проще. – Вальд пропустил мимо ушей замечание комбата о дисциплине и развернулся ко мне, по-уставному прикладывая ладонь к шапке.
– Господин комбриг, запрошенный вами саперный батальон в ваше распоряжение прибыл. Как прикажете его использовать?
Вальд всегда обращался ко мне по должности, так как в воинских чинах мы были равны.
На офигевшие вытаращенные глаза Тортфорта стоило посмотреть и насладиться. Не ожидал я от себя, что такой мстительный.
– Карту, – приказал я, спрыгивая с брони на землю.
Вальд потянулся к полевой сумке.
Я отрицательно покачал головой.
– Вашу карту, майор, – посмотрел я на Тортфорта.
Тот вынул из своего планшета карту и расстелил ее на гусеничной полке самоходки. Меня он не узнал. И не только из-за бородки, которую я, служа в военных строителях, не носил. Думаю, ему и в кошмарном сне не могло присниться, что я буду его командиром, пусть даже временным.
– Вот здесь, здесь и здесь в тылу наших траншей, – отметил я карандашом, который подал мне как из-под земли появившийся Ягр, – должны быть построены мосты через лесную речку грузоподъемностью до тринадцати тонн, лучше пятнадцати. Сроку вам трое суток, начиная с завтрашнего дня.
– Простите, господин комбриг, но это невозможно, – возразил мне младший саперный офицер.
– А мне возможно одной бригадой прорывать пять рядов проволоки и четыре ряда траншей, которые укрепляли больше двух лет? Трое суток, и ни часом больше. Не справитесь – расстреляю перед строем как пособника врага.
