Чистые пруды. От Столешников до Чистых прудов - Романюк Сергей Константинович (книги онлайн бесплатно серия .TXT) 📗
Название Лучникова переулка произошло, по одной версии, от торговцев луком, а по другой — от ремесленников, изготовлявших метательное оружие — луки. До 1922 г. переулок назывался Георгиевским по церкви, здание которой стоит в Лубянском проезде (№ 9). Она называлась в древности «у старой Коровьей площадки», а в переписи 1638 г. — «Егорий в Лушках», то есть в лужках для выгона скота, ведь Георгий издавна считался на Руси покровителем скотоводства.
Еще одно название этой церкви — «что у старых тюрем», которые, очевидно, стояли за пределами посада, на торной дороге, которая проходила от Ильинских ворот по современным Лучникову и Милютинскому переулкам, Сретенке в направлении к северо-восточным городам Переяславлю и Владимиру. Ее каменное здание было возведено на средства богатого купца Гавриила Никитича Романова в 1692–1694 гг. Георгиевскую церковь закрыли в 1932 г. и передали соседнему ведомству, и за долгие годы хозяйничанья большевиков-чекистов она была настолько обезображена, что, глядя теперь на изящное здание с красивыми барочными наличниками окон, со стройной колоколенкой, завершенной острым шатриком над ярусом звона, трудно представить себе, что это представляло собой еще недавно.
Большой Златоустинский переулок. 1913 г.
Рядом с церковью стоял Армянский двор, где останавливались купцы с Востока; в 1635 г. он перешел к англичанам и стал называться Новым Английским двором (Старый находился на Варварке). После разрыва торговых отношений с Англией двор конфисковали и в нем разместили монетный двор, где чеканилась медная монета. Участок огородили тыном, а сверху на 10 саженей (около 20 метров) в глубь его натянули сети, чтобы помешать перекидывать отчеканенные монеты на улицу. На месте этого двора в XVIII в. уже находилось несколько участков частных лиц.
Дом № 1/11 по Лучникову переулку принадлежал к XVIII в. — это был пример обычного обывательского строения, не лишенного определенного изящества благодаря крупному русту. Дом, на первом этаже которого работала закусочная, работавшая когда-то всю ночь (редкий случай в Москве), сломали, и на его месте выстроен в 1997 г. новый в формах, похожих на архитектурные формы соседнего, через переулок. Левая часть дома № 5 по Лучникову переулку показана на плане 1827 г. Через 50 лет архитектор М. И. Никифоров капитально перестраивает его, увеличивая до четырех этажей и делая справа пристройку. В этом доме жил поэт А. М. Жемчужников. Напротив, во дворе дома № 4, находятся мало кому известные палаты XVIII в., в которых, может быть, есть и части значительно более старые. Этот дом в начале XIX в. принадлежал И. В. Скворцову, владельцу того самого участка на углу Малой Почтовой улицы и Госпитального переулка, где 26 мая 1799 г. родился А. С. Пушкин.
Из Лучникова переулка мы выходим в Большой Златоустинский переулок, названный по монастырю, стоявшему в нем с XV в. и разрушенному советской властью в XX в. Она же и переименовала переулок в июне 1930 г. в Большой Комсомольский в разгар антирелигиозной кампании, — возможно, что какой-нибудь чин из ОГПУ просто приказал переименовать переулок, ведь тогда здесь планировался для них жилой дом (часто пишут, что переименовали его потому, что в переулке находился центральный комитет комсомольцев, но это ошибка).
В самом начале левой стороны переулка — два дома. Дом под № 1 построен в 1871 г., а № 3 был построен архитектором В. В. Шаубом в 1900 г. для конторы и магазина Невской ниточной мануфактуры. Эти два здания располагаются на большой усадьбе, которая в начале XVIII в. принадлежала стольнику Федору Михайловичу Клешнину, а с 1738 по 1775 г. — генерал-аншефу и кавалеру ордена Св. Александра Невского Ивану Алексеевичу Салтыкову (брат его Глеб был женат на Салтычихе) и его жене Анастасии Петровне, урожденной Толстой, у которых в центре участка стояли каменные палаты. В 1758 г. владелец просил переменить на них кровлю, и к этому прошению был приложен план, на котором изображены каменные палаты глаголем, стоящие в глубине участка, в 8 саженях от линии переулка. Потом они принадлежали княгине М. С. Голицыной (7 февраля 1777 г. в «Московских ведомостях» объявили о продаже его), купцу Ф. И. Кожевникову и его сыну.
У них снимал квартиру историк и журналист М. П. Погодин с семьей (матерью и братом), у которого с 27 марта 1829 г. за дружеским завтраком собрались А. С. Пушкин, А. Мицкевич, С. Т. Аксаков, А. Н. Верстовский, М. С. Щепкин, А. С. Хомяков и др. Это была одна из последних встреч двух великих славянских поэтов. Погодин записал в дневнике: «27. <…> Завтрак у меня: представители русской образованности и просвещения… Разговор от еды и <?> до Евангелия, без всякой последовательности, как и обыкновенно. Ничего не удержал, потому что не было ничего для меня нового, а надо бы помнить все пушкинское. Верстовскому и Аксакову не понравилось… Нечего было сказать о разговоре Пушкина и Мицкевича, кроме: предрассудок холоден, а вера горяча». С. Т. Аксаков передавал свои впечатления: «С неделю назад завтракал я с Пушкиным, Мицкевичем и другими у Михаила Петровича. Первый держал себя ужасно, гадко отвратительно; второй — прекрасно. Посудите, каковы были разговоры, что второй два раза принужден был сказать: ”гг., порядочные люди и наедине сами с собою не говорят о таких вещах”».
А. С. Пушкин еще раз приезжает сюда к Погодину: 23 марта 1830 г. он проводит день в обществе Н. И. Надеждина, А. С. Хомякова, Н. М. Языкова, К. Ф. Калайдовича, Ю. И. Венелина, и др., а также преподавателей Московского университета Д. М. Перевощикова и М. А. Максимовича. Погодин рассказывал об этой встрече в письме С. П. Шевыреву: «Литературных новостей множество. Пушкин здесь. Как бы ты думал — его ругают во всех почти журналах… Мои отношения к нему прежние, то есть очень хорошие… Языков тоже здесь, привез нам множество драгоценных исторических материалов и предан „Московскому вестнику” душевно… И Хомяков здесь. Вчера были они все вместе у меня, и недоставало тебя для этой кадрили поэтов. Другая кадриль была Славянских археологов…»
На месте дома № 5 находились постройки Златоустовского монастыря. Он был одним из древних в Москве — несомненно, существовал еще до первого упоминания его в Новгородской летописи 1412 г. о кончине архидьякона новгородского митрополита владыки Ивана: «Ездил владыко Иван на Москву к митрополиту Фотею; и тамо преставися Иаким диакон, месяца марта 9, и положен бысть в монастыри святаго Иоана Златоустаго».
Монастырь значился как «изначала гостей Московских строение». Небольшой и не очень известный монастырек на восточной окраине города дожил до того дня, когда на него обратил внимание сам великий князь Иван III. Монастырь «уже и оскудевати начят» и весьма нуждался в поновлении, но помогло то обстоятельство, что монастырский собор был освящен в память Иоанна Златоуста, соименного великому князю. В 1479 г. Иван III разобрал «преже бывшую древяную» церковь и вместо нее заложил каменное здание собора монастыря, освященного также во имя Иоан на Златоуста, «понеже бо имя его наречено бысть, егда бывает праздник Пренесения Ивана Златоустаго». Уже построенное здание долго стояло неосвященным, так как великий князь и митрополит не могли прийти к очень важному соглашению, как ходить с крестами — по солнцу или против. Иван III построил в монастыре также и еще одну церковь — Св. Тимофея, память которого праздновалась в день рождения великого князя: «в той бо день родися». В Никоновской летописи было сказано: «того же лета (6987, то есть 1479 г. — Авт.) князь великый Иван Васильевичь заложи церковь каменную Ивана Златоустого, а преже бывшую древяную, разобрав, бе же та церковь изначала гостей Московских строение, и понеже бо имя его наречено бысть, егда бывает праздник Пренесения Ивана Златаустого генваря 27; а в застинки тоя церкви повеле церковь другую учинити того же месяца 22 Тимофея Апостола, в той бо день родися; а ту разобранную церковь повеле поставити в своем манастыре у Покрова в Садех».
