Они выбрали ночь (СИ) - Кузнецов Константин Викторович (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
Тени осторожно кружились вокруг человека - теперь Джинкс отчетливо различил, что тело мужчины облачено в саван. Еще миг и процессия скрылась в бездонном переулке, словно за непроницаемым занавесом - представление окончилось.
- Нет!!! Прошу не надо!!! - раздалось сверху.
Джинкс поднял голову и увидел в окне совсем еще молодую девушку. Ее глаза были залиты слезами - и никто сейчас был не в силах унять неизмеримое горе.
Рванувшись вперед, констебля остановила крепкая рука Ночного провожатого.
- Она может спрыгнуть! - воскликнул инспектор.
- Не станет. У нее трое детей и этот порыв - лишь минутная слабость. Через пару лет боль уйдет без остатка, и она встретит достойного человека. Поверь так и будет. И беда больше не постучится в ее дом, - раздался в голове знакомый голос.
Констебль обернулся. Его губы дрожали от напряжения. Воспринимать мир таким, каков он есть, сейчас, было совершено невозможно.
- Кто вы? - голос констебля предательски дрогнул. Ему очень хотелось, чтобы собеседник ответил, что он демон воплоти, и он специально показал ему это представление.
Тогда все стало бы на свои места.
И тогда случившиеся события приобрели привычную логическую форму. Выстроились вряд! Упорядочились!
Но вместо рокового признания патрульный пожал плечами и неуверенно произнес:
- Наверное, просто человек, который слишком много видел в своей жизни. Я каждую ночь молю Всеединого, чтобы он не показывал мне больше иную жизнь города. Но попытки тщетны.
- И что же так происходит всегда, когда человек уходит в другой мир? То есть умирает...- поразился констебль.
- Практически, - подтвердил собеседник и осторожно добавил: - Но бывает, что эти кошмарные твари уносят и живых людей. Я часто видел это собственными глазами. Они вырывают из человека его суть, его дух. Не знаю, как это назвать. Только те, которые так поступают, выглядят иначе. У них такие маленькие ножки и они противно стучат по брусчатке. Тук-тук-тук. Аж, мороз по коже! - усач заметно вздрогнул и затих.
Констебль побелел.
- Скажи, а видел ли ты среди этих ночных созданий - ворона. Такого огромного крылатого демона способного одним голосом убить человека?
Ночной провожатый на секунду задумался, странно зашевелив густыми усами и, наконец, испугано замотал головой.
- Нет, такой твари я не видел. Возможно, она появляется в квартале Отрешенных или где-нибудь в тех краях. Те, кто выбрал ночь, знают об этих существах куда больше нашего.
Глаза констебля удивленно расширились.
- Но почему?
- Кто знает, - пожал плечами патрульный. - Возможно, они живут по другим, неведомым нам законам.
Они молча прошли вдоль того самого злосчастного дома, на стене и мостовой которого остались длинные грязные следы, напоминающие запекшуюся кровь. Ночной провожатый как бы промежду прочим заметил, что вскоре отметины обязательно исчезнут, не оставив ни следа.
Дойдя до конца улицы, они оказались на Часовой площади. Отсюда было рукой подать до квартала Отрешенных, но в ту минуту констебль думал о другом. Он самим сердцем чувствовал, что странное дело сдвинулось с мертвой точки и теперь осталось лишь не упустить путеводную нить, дарованную ему Лизой.
Откланявшись, патрульный пожелал констеблю приятных сновидений, и еще раз извинившись за свою излишнюю назойливость, молча удалился. Ему больше нечего было рассказать Джинксу. Излив душу, он словно очистился от мучавших его сомнений и страхов. Они помогли друг другу поверить собственным глазам, избавившись от страшного недуга под названием - недоверие.
Часы на башне пробили полночь. С последним звоном, карманные хранители времени, сместив свои стрелки всего на пару секунд, продолжили нарушать тишину незамысловатой мелодией. Инспектор подвел точный механизм - никак не отреагировав на странную заминку. Он просто стоял посреди площади и всматривался в циферблат башенных часов пустым взглядом, представляя как на флюгере с надменным выражением, восседает огромная черная птица - только на этот раз ворон был скорее иллюзорным, нежели реальным.
Зажмурившись, Джинкс глубоко вздохнул и покачал головой, отгоняя странный морок.
Открыв глаза, констебль вновь посмотрел на башню. Случайный шум спугнул пару десятков крохотных птиц, которые с криком покинули насиженные места. Едва различимые точки, слившись с мрачным свинцовым небом, исчезли над кварталом Отрешенных.
Инспектор задумчиво улыбнулся. Если поверить в упрямую закономерность происходящего, каждый его шаг был предрешен - и с этим необычным фактом, как назло, ничего нельзя поделать.
- Не ошибается только тот, кто ничего не делает, - произнес в пустоту констебль, одну очень старую прописную истину. Повернувшись вполоборота, он направился в квартал Отрешенных, надеясь, что невидимая путеводная нить приведет его к разгадке неведомых по своей природе событий.
2
Шрам не привык к яркой, пестрящей своей диковинной красотой роскоши. И каждый раз, когда жизнь заставляла его вступать на идеальный, начищенный до блеска мраморный пол, старого мастера начинало подташнивать, и он как можно скорее пытался покинуть дорогое убранство.
Но сейчас такой возможности у него просто-напросто не было.
Его не пригласили в гости - хотя и предложили глубокое мягкое кресло; не собирались вести долгие приятные разговоры - хотя и налили терпкого вина; даже излишняя любезность скользящих вокруг него слуг - не сулила Шраму ничего хорошего.
- Ты поразил меня в самое сердце, amicus, - без особого интереса произнес светловолосый.
Мастер опустил голову и тяжело выдохнул. Раньше мир виделся ему куда тривиальней, а смерть - прозаичней. Он тешил себя надеждой избавиться от бремени проклятия, укрывшись от всех деревянной крышкой гроба, но вместо этого получил лишь очередную шишку на свою бедную голову.
- Ex ungua leonem cognoscimus, ex auribus asinum , - слегка подумав, изрек Гарпий. - Скажи, как ты посмел меня ослушаться?
- Я не раб и не собираюсь пресмыкаться, - мрачно ответил мастер.
Оказавшись на ногах, демон недовольно осклабился и отвернулся, уставив свой взор на широкое полотно, где было изображено извержение вулкана и погибающий среди потоков лавы город.
- Тебе необходимо было только вырезать куклы, не более того!
Брови сошлись над переносицей, и Шрам сплюнул в сторону, выразив тем самым свое отношение к сказанному.
- А, кажется, я понял! Восставшие вселили в тебя излишнюю надежду, и ты решил бороться, - озаренный мыслью внезапно догадался светловолосый, даже не обратив внимания на жест мастера.
Возникнув рядом с убийцей, Гарпий впил ему в плечи свои острые ногти.
- Гордый, несокрушимый дух. Признаюсь, это не может не радовать. Только придется тебе еще немного послужить.
Приподняв бокал вина, демон произнес неведомый звук - слово, и жадно отглотнул.
Совладав с собой, Шрам едва не выплеснул содержимое бокала в лицо надменного наглеца. Только был ли в этом смысл? Бороться с тем, кто сильнее самой смерти, кому не ведом ни страх, ни боль - напрасная затея.
- Fiat lux ! - Голос демона прозвучал уже в темноте.
Мастеру был не ведом звучный язык светловолосого, но он четко понимал, что сопротивляться бесполезно.
Зал потух словно свечка, превратившись в одну кромешную тьму. Шрам ощутил, как по телу поползли мерзкие густые тени, потянув свои длинные щупальца к его шеи.
Затем раздался хлопок. Круглый столп света окружил стул, на котором сидел смертный, заключив его в плотное кольцо. Поток света медленно стал увеличиваться, тесня тьму.
Мастеру все это действо напомнило театрализованное представления с площади Марки: он - главный герой, освещаемый светом софитов - и интрига готовая вот-вот повергнуть зрителя в настоящий шок.
