Сестры из Сен-Круа - Костелоу Дайни (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT, .FB2) 📗

Молли прикусила язык и больше ничего не сказала. Она молча стояла перед маленькой монахиней.

— Вам ясно, Молли? Я не допущу никаких личных дел между вами и пациентами, помимо ухода за ними. — Она пристально посмотрела на Молли и повторила: — Вам ясно?

— Да, матушка, — покорно ответила Молли. Но в душе у нее не было покорности. Она не давала никаких обещаний, не брала обязательств вести себя «comme il faut» — она всего лишь сказала, что поняла приказ матери-настоятельницы. Пока та говорила, что-то сверкнуло в мозгу у Молли, и она внезапно осознала то, о чем раньше не задумывалась. Том Картер. Он был дорог ей не как друг Гарри, не как пациент, а просто как Том Картер, с его усталыми глазами и редкой улыбкой, озаряющей светом лицо. Молли вдруг ясно поняла: она не готова расстаться с ним. Она мысленно поблагодарила Бога за то, что мать-настоятельница выглянула в сад, когда они уже уходили, и видела только то, как она положила руку Тому на плечо, а не то, как они сидели рядом в тишине, как она, Молли, бережно держала его в объятиях, а главное — не видела, как Том целовал ей пальцы и как они смотрели при этом друг на друга.

Боясь, как бы ее лицо не выдало это неожиданное открытие, Молли опустила глаза и уперлась неподвижным взглядом в пол, с показной кротостью принимая распоряжения монахини. Та, кажется, удовлетворилась и велела ей пойти поесть чего-нибудь, прежде чем идти на похороны.

— Я предупредила падре Роберта, что вы придете, он попросит кого-нибудь встретить вас у ворот в половине четвертого. А с утра вы снова приступите к своим обязанностям в первой палате.

С этим ее отпустили.

Том стоял у могилы, когда ее засыпали землей. Мокрые тяжелые комья с глухим стуком падали на деревянную крышку гроба. Солдаты, которые несли гроб, вернулись в лагерь, и падре Кингстон сказал, что будет в церкви, если они захотят побеседовать с ним перед тем, как возвращаться в госпиталь.

— Только не нужно слишком долгих прощаний, Картер, — серьезно сказал он. — Вам вредно стоять на ветру в такую сырую погоду, правда ведь, мисс Дэй?

Молли подтвердила, что пастор прав, тот улыбнулся им обоим и ушел по своим делам.

— Меня перевели в другую палату, — сказал Том Молли, как только они остались вдвоем. — Куда-то в главное здание.

— Я знаю, — сказала Молли. — Мать-настоятельница сказала. Так что я уже больше не буду ухаживать за вами. — Она невесело улыбнулась. — Она видела нас утром в саду и теперь думает, что я завожу личные дела с пациентом.

Том потянулся к ее руке, прячущейся в шерстяной перчатке от ноябрьского холода. Его глаза глядели прямо ей в лицо.

— А это не так?

— Ну… — Молли отвела взгляд вдаль, на ряды деревянных крестов, — мы оба друзья… были друзьями Гарри.

— Но она же не это имела в виду, правда?

— Это я ей так объяснила, почему мы были вдвоем в саду.

— Я бы хотел, чтобы мы действительно стали друзьями, — неловко сказал Том. — Ну, знаете, не только из-за Гарри. — Его глаза снова пристально вгляделись в ее лицо, и на этот раз она не отвела взгляд. Он продолжал: — Я еще никогда не встречал такой девушки, как вы, Молли. Вы такая нежная. Понимающая. — Он подумал и добавил: — Заботливая.

— Сестры всегда заботливые, — почти оправдываясь, сказала Молли.

— Но не такие, как вы.

— Том, мне нельзя с вами видеться. Мне запретили приходить к вам в палату для выздоравливающих. Мать-настоятельница сказала, что иначе отправит меня домой.

— Значит, нельзя, — сразу же решил Том. — Молли, не беспокойтесь обо мне, я скоро вернусь на фронт. Ни к чему напрашиваться на неприятности. Значит, не будем настоящими друзьями, что ж теперь.

Они стояли на вечернем холоде в наступившей тишине.

— Мы можем встречаться здесь, — вдруг сказала Молли. — Будем встречаться, когда вы будете в лагере — я ведь могу туда приходить в церковь. Мне разрешают. Если выхожу из монастыря, все думают, что я иду на службу.

— Они скоро догадаются, — с сожалением сказал Том, — начнут за вами следить. Это того не стоит.

Холодные брызги дождя хлестнули в лицо, и Том с Молли вместе повернули обратно к монастырю. Когда они подошли к ограде, Молли сказала:

— В воскресенье падре будет служить вечернюю службу. Спросите, можно ли вам пойти. Некоторые из той палаты ходят.

В тот вечер Молли сидела за столом в трапезной и слушала чтение. Недавно она с удивлением обнаружила, что способна ухватить общий смысл в потоке слов, но сегодня не могла думать ни о чем кроме того, что произошло днем. Она была рада, что за едой не полагается разговаривать: ей хотелось посидеть в тишине и покое и обдумать последствия случившегося. Сразу после ужина она поднялась в их с Сарой комнату. Сара нашла ее там через полчаса, когда вернулась из церкви. Она села на край кровати и сказала:

— Я слышала, бедный Гарри Кук сегодня умер. Бедная Молли, мне так жаль.

Молли, уже лежавшая на кровати, тихо ответила: — Да, сегодня утром. Вечером похоронили.

— Ты, конечно, была там.

— Да, сестра Элоиза отпустила меня после обеда и сказала, чтобы я не возвращалась до завтрашнего утра.

— Счастливая ты, — с завистью сказала Сара. — Вот бы мне сестра Бернадетт хоть раз дала лишний выходной.

— Я хоронила своего кузена, — напомнила ей Молли.

Сара тут же устыдилась.

— Ой, Молли, прости меня. Конечно же… Я сама не понимаю, что говорю. Это, наверное, было так тяжело. Ты ведь знаешь Гарри всю жизнь.

— Он учил меня плавать, — проговорила Молли, и в голосе у нее было столько грусти, что Сара не знала, что еще сказать. Она повторила то, что в последнее время все чаще и чаще приходило ей в голову:

— Я буду молиться за его душу.

— Помолись лучше за тех, кто остался, — ответила Молли. — За его мать, за отца и других родных — за всех, кто будет тосковать по нему. За Тома Картера.

— За Тома Картера?

— Это его друг, который привез его сюда. Он тоже был на похоронах. — Тут она проговорила уже другим голосом, с внезапной горячностью: — Ты знаешь, что Тома Картера перевели из первой палаты к выздоравливающим?

— Так это же хорошо, разве нет? — словно бы удивленно переспросила Сара.

— Только дело не в том, что он уже готов перейти туда — он не готов. Это не доктор Жерго его перевел. Нет, все дело в том, что мы с ним подружились, потому что мы оба знали Гарри, и теперь у меня «личные дела» с пациентом. Я «подаю ему ложные надежды» — так сказала мать-настоятельница. — Молли говорила с горечью. — Нас просто на минуту сблизило общее горе, вот и все.

Сара вспомнила свою стычку с сестрой Бернадетт, когда она поцеловала в щеку рядового Макдональда.

— Думаю, это их больше всего беспокоит, когда дело касается нас, — рассудительно сказала она. — С монахинями все иначе, они защищены своим саном. Никому из мужчин и в голову не придет, что у него с ними может быть что-то «личное». — Она коротко рассмеялась. — Их даже трудно было бы поцеловать, в таких-то шляпах.

Это замечание вызвало у Молли невольный смех, и Сара поспешила сменить тему.

— Сегодня утром я получила письмо от Фредди, — сказала она. — Угадай, что он пишет? Он будет проездом где-то неподалеку и заедет ко мне. Всего на полдня, но это ведь тоже кое-что, правда? Я еще не сказала сестре Бернадетт и не спросила матушку, можно ли ему будет зайти, но она же непременно позволит, правда? Он же не просто какой-то посторонний джентльмен? Он мой брат. И тетя Энн тоже захочет его повидать.

— Конечно, ему позволят. — Молли никогда не называла мать-настоятельницу «матушкой» без крайней необходимости. Мысль о том, чтобы называть так кого-то, кроме родной матери, казалась ей дикой, особенно когда речь шла о монахине. — Конечно, позволят, а может, и выходной тебе в этот день дадут.

— Ты права, — радостно согласилась Сара. — Завтра схожу к матушке. Было бы чудесно повидать Фредди, я ведь его уже несколько месяцев не видела.

Они улеглись в постели. Сара, измученная физически после трудного дня, но полная радостных мыслей о предстоящем приезде Фредди, мгновенно погрузилась в сон без всяких сновидений, а Молли, измученная душевно, все лежала в темноте и думала о Томе, заново переживая минуты, проведенные с ним в саду и на холодном сыром кладбище, пока наконец тоже не провалилась в беспокойный сон, который, как ни странно, не принес ей ни отдыха, ни утешения.