Счастливо оставаться! (сборник) - Булатова Татьяна (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
– Летом.
– Значит, торгуй тем, на что спрос зимой.
– Валенками, что ли?
Сильно беременная супруга прыснула, поперхнулась и неожиданно побледнела:
– Ой…
– Что с тобой? – жизнерадостно подхватил Вольчик.
Вика вскочила со стула и тут же согнулась, обхватив живот руками. Тянуло вниз. «Треклятое тяготение!» – возмутилась женщина, уставшая быть Ньютоном, и решила оказать судьбе стойкое сопротивление. Бывшая спортсменка аккуратно приземлилась на стул и приступила к дыхательным упражнениям. Вика знала, что делала: дыхательный ритм вскоре восстановился, и боль отпустила. «Значит, не схватки», – успокоила себя будущая мамаша и повернулась к побледневшему Гене.
– Матка тренируется, – сообщила она супругу и изложила краткое содержание последней лекции в «Школе будущих матерей» при женской консультации. Детализированный рассказ придал Гениной бледности свинцовый оттенок, а Вике – чувство уверенности.
– Рано еще! – залихватски пообещала она и предложила приступить к трапезе. В меню значились котлеты, алчно заглатываемые перенервничавшей женщиной. Вольчик ел без аппетита и с тоской поглядывал на жизнерадостную супругу.
– Я не понимаю, – с набитым ртом рассуждала Виктория. – Ты же отец! Чего ты так пугаешься. Неужели твоя бывшая жена не обсуждала с тобой…
– Я был на сборах, – вяло оборонялся Гена. – Когда Стас родился, я…
– Это неважно! – не без удовольствия подвела итог истребительница котлет. – Между супругами не должно быть секретов. Неужели тебе не интересно, как появится на свет наша девочка?
Вольчик постеснялся сказать, что вообще-то не очень, а поэтому старательно затряс головой.
Ночью Вику рвало, и с каждым позывом наполнялась влагой постель, и Гена мужественно подставлял размахренным в желудке котлетам пластиковое ведро до тех пор, пока измученная супруга не завопила во весь голос:
– Это во?ды!
– А-а-а?! – встрепенулся Вольчик. – Попить принести?
– Во?ды отходят! – истошно орала Вика и требовала телефон.
Гена вызывал «Скорую». Диспетчер зачем-то уточнял возраст роженицы, примерный срок родов, бестактно требовал отчета о характере выделений и наконец назвал будущего отца истеричкой.
– Ждите! – пообещала трубка и затрещала короткими гудками.
Пока ждали, изучали список необходимых вещей, нашли только зеленку, к ней прибавили одноразовые станки, тапочки и паспорт. Вика посмотрела на часы – было ровно 2.30 – и схватилась за телефон.
– Я рожаю, – радостно сообщила она сестрам Баттерфляй, только-только завершившим свой трудовой день. – Да не больно мне, – засмеялась когда-то главная бабочка. – Даже живот не болит.
Те, видимо, поинтересовались, а хорошо ли это, и, успокоившись, пожелали удачи. Следующая по списку была мама. Впрочем, до мамы дело не дошло, потому что до Вики «дошла» «Скорая помощь».
– Готовы? – устало поинтересовалась фельдшерица.
Вольчики весело замахали руками и затрясли головами.
– А это что? – зашипела та, тыча пальцем в заплывшие жирком крылышки.
Вика с недоумением начала разглядывать собственные руки.
– Кольцо.
– Какое кольцо?! – возмутился белый халат. – Это, я спрашиваю, что?
– Маникюр? – робко поинтересовалась Виктория.
– А ну срезайте! – строго приказала фельдшер и приготовилась ждать.
– Зачем? – изумилась Вика.
– Сказала – срезайте. А то в роддоме срежут. Додумалась тоже! Ты куда собралась? Рожать?! Или на дискотеку?
Вольчик обиделась и заплакала.
Фельдшерица осталась довольна реакцией роженицы и милостиво пояснила:
– Не положено! Полная санация.
Сидя у себя в коттедже за экстренным маникюром, Вика еще верила в сказку о «полной санации», поэтому легко рассталась с большим количеством женских мелочей – от пилки для ногтей до красивой ночной сорочки – при входе в «чистилище» городского роддома. Роженицу Вольчик, прошедшую через полный набор процедур и теперь сиявшую стерильной чистотой, препроводили под строгие очи дежурного врача, поднятого звонком из приемного отделения.
– Что-о-о-о? Подержать внизу не могли, что ли? – заворчал уставший за смену доктор. – Мне дежурство сдавать через час… На ком эта ваша Вольчик висеть будет?
Как выяснилось часом позже, вешалка для нее была подготовлена заблаговременно в лице заведующей отделением Алевтины Петровны Уткиной.
О ее мастерстве и деловитости в Краснодаре ходили легенды, рожать у Уткиной было не просто безопасно, но уже и статусно.
– И у кого вы рожали? – брезгливо морщила носик молодая мамаша, качающая в сквере коляску.
– Так вот и так вот. У Алевтины Петровны, – отвечала непрезентабельная с виду еще одна молодая мамаша.
– У Алевтины Петровны? – не верила своим ушам мамаша номер один. – У Уткиной?
Получив положительный ответ, быстро успокаивалась и приглашала дружить уж очень с виду непрезентабельную мамашу номер два. Так формировались целые сообщества молодых матерей имени Алевтины Петровны Уткиной. Активным членом такого сообщества предстояло стать и Виктории Вольчик, на встречу с которой так спешила знаменитая обладательница птичьей фамилии. Разумеется, не бескорыстно. Но, стоит добавить, к чести Алевтины Петровны, всегда добросовестно и ответственно. Уткина искренно любила свою профессию, себя в профессии, своих девочек и свои гонорары.
Вот и сегодня она просто любовалась своей новой пациенткой, умоляющей принять экстренные меры.
– Ложись, ласточка, сейчас я тебя посмотрю.
– Меня уже смотрел он, – капризно поджав расплывшиеся по лицу губы, сообщила Вика.
– Альберт? Мы знаем.
Виктория оглянулась по сторонам, пытаясь обнаружить хотя бы одного человека, присутствие которого позволило бы произносить Уткиной это величественное «мы». Алевтина Петровна ласково погладила свою протеже по животу и нежно заворковала:
– А схваточек-то у нас нет. И водички-то у девочки нашей маловато. Вот мы сейчас мою красавицу простимулируем… – Посмотрела на часы. – И скоренько родим…
Вика возмутилась:
– Не надо мне никакой стимуляции! Я хочу рожать сама! Естественным образом, – потребовала теоретически грамотная роженица.
– И рожай на здоровье, – продолжала нежно крякать Уткина. – Говорю же – приедь заранее, я тебя откапаю, подготовлю, понаблюдаю – и в срок родим… Не-е-ет, они сами… Сами… Сами с усами. Стимулируем! – крякнула Алевтина Петровна в коридор и присела на кровать.
Вика уливалась слезами: все шло наперекосяк, не так, как она планировала, по-дурацки.
По-дурацки крякала Уткина, по-дурацки ставили систему, по-дурацки задавали вопросы и зачем-то заглядывали под простыню, сопровождая таинственным: «Два пальца, три пальца…» Наконец-то Алевтина Петровна посмотрела на часы и скомандовала: «На кресло!»
Возлежащую на кресле Вику просили о невозможном и кричали: «Какай! Какай вниз!» Роженица возмущалась и жалобно просила: «Я здесь не могу! Пустите меня в туалет». В туалет пускать отказывались и бестактно переглядывались между собой.
«Они думают, я сумасшедшая!» – догадалась Вика и разом устала, отчего Алевтина Петровна рассвирепела и хлопнула роженицу по голому бедру.
– А ну прекрати истерику! Тужься!
– Я тужусь, – залилась слезами Вика.
– Плохо! Плохо тужишься, озорница! – прикрикнула на роженицу пожилая акушерка и панибратски окликнула Уткину: – Аля!
Аля подскочила и заворковала:
– Давай! Давай! Давай!
Ну… Вика и дала… Девочку Дарью Геннадьевну Вольчик весом 2750 г и ростом 52 сантиметра. На часах было 14.21.
Дашку крутили, хлопали по попе, радовались, что та орет, и тестировали по Апгару. Уткина хмурилась и выжидательно смотрела на неонатолога. Неонатолог – на Дашку. Дашка – в никуда. А новоиспеченная мамаша требовала приложить новорожденную барышню к груди, дабы восстановить прерванную насильно связь.
Гонорар требовал соответствия, и Дашка уткнулась головенкой в материнскую грудь. А дальше процесс пошел иначе, чем обещали авторы многочисленных энциклопедий для беременных. Вместо совместного пребывания матери и ребенка Дашке была предложена палата интенсивной терапии и компактный кувез, а Вике – «что пожелаете». Молодая мамаша пожелала восполнить утраченные силы и жалобно попросила еды. Еда в виде тарелки с застывшим пюре была возложена Вике на грудь. И это была самая вкусная еда в мире!
