Воспитан рыцарем - О'Санчес (Александр Чесноков) (прочитать книгу TXT) 📗
Однажды примчался из замка гонец на взмыленном коне (другой в поводу), с нижайшею просьбой от господина Олекина: его жена, сиятельная госпожа Олекин, оступилась на каменной лестнице, да и упала, расшиблась так, что второй день с постели не встает, кровь с кашлем выходит… Не мог бы святой старец, взявший себе прозвище Снег, осмотреть госпожу Олекин, и буде возможно, облегчить ее предсмертные страдания?
— Ну уж, сразу предсмертные… Она же не старая еще. Ладно, поеду. Конь для меня, что ли? Тем более успеем. Лин, покорми гонца, напои, чем найдешь, я же пока соберусь, да травы приготовлю, да книгу выберу…
Не впервой Лину оставаться в пещере за старшего, вот и сейчас он принял участь бестрепетно, хотя и с тяжелым вздохом: с Мотоной-то в сто раз было бы лучше, но Мотоны в ближайшие дни тоже не будет, у нее в деревне своя жизнь, которая также требует сил и времени… С другой стороны, в деревне Мотону уважают, к ее мнению прислушиваются: а как же, у святого старца служанка. В случае какой просьбишки по лечению, либо волшебству — и слово замолвит перед ним…
И сразу в пещере тихо, скучно, учеба на ум не идет… На охоту тоже не выйдешь: пещеру страшно без присмотра оставлять, он пока еще не Снег и без опаски жить в пещере, опутанной сторожащими заклинаниями не умеет, накладывать их толком — также не умеет, сложны больно… Вот и ходит Лин, всюду сопровождаемый верным Гвоздиком, из двора в двор, из комнаты в комнату, каждая из которых похожа на настоящую, как в любом просторном доме, да вот — без окон. В кладовых, в погребе окна и не надобны, а в жилых если — в самый раз бы пришлись… Но, уж — чего нет, того не будет… Зато отхожее место… Весь мир к тебе в гости, все видишь, сидючи, от облаков до птиц… А они тебя. И хотя Снег сто раз уверял возмущенную Мотону, что все там укрыто нарочно подобранным заклятием невидимости, Лин втихомолку сомневается в словах учителя: никакой магии он там не ощущает, нет ее, одна природа…
Это люди злопамятны, долго зло помнят, бессмертные боги же и богини — вообще ничего не забывают: Умана внимательно стерегла миг, чтобы вернуть себе жертву, некогда переданную людьми ее слугам, нафам, и безжалостно отобранную у нее этим… тем, кто… кто… Все просто: надо лишь дождаться ночи и удобного случая. Случай представился: в пещере нет достойной защиты, мальчишка один, спустилась ночь, а дверца закрылась неплотно, оставив щелочку, в которую и волос-то не просунуть… Но магия тоньше волоса и сильнее урагана… Спи, мальчик, спи змееныш, уж не проснуться тебе… А и проснешься напоследок — горько пожалеешь, защитить тебя некому… Из ручья выпрыгнуло что-то длинное, блестящее, ухватилось зубами за край деревянного помоста, извернулось — и вот уже крадется по помосту к двери в пещеру странная тварь, одновременно похожая на ящера, змею и рыбу… Это наводящая на всех ужас гадина зовется щура, а принадлежит она только богине Умане, ибо и создана ею… Щура — волшебная тварь, она всегда переполнена злобой ко всему живому и хочет только одного: убивать. А убитое пожирать. Сильна щура: ей и наф по зубам, и волк, и цераптор… А если в своих угодьях, в подземных пещерах, то и с небольшим медведем при случае справится, ибо пасть у нее огромна, когти остры, силы неисчерпаемы. Силы ее способны морок наводить и ядовитый сон. У щуры нет разделения на самцов и самок, ибо так повелела создавшая их богиня Умана, у щуры нет высокого, близкого к человеческому, разума, каким обладают нафы, другие поданные богини подземных вод Уманы, но у щуры есть сила, есть покровительство хозяйки, есть звериная хитрость, есть способность светить тусклым и подлым светом магии, ибо этим наделила ее богиня Умана… Локоть в высоту, да пять локтей в длину, из которых одна только пасть — в локоть без малого, пасть, набитая острыми клыками.
Лин весь в ужасе и в сонном оцепенении, проснуться он не в силах, избавиться от ужаса — нет, также не может. Ему хочется закричать и стряхнуть с себя кошмары, оплетшие его, подобно паукам-паутинникам, но он лежит тихо, как спеленатый, ни рукой, ни ногой не двинуть…
Щура ползла к постели не спеша, чтобы не расплескать из себя ни единой капельки злобы и лютого голода… Убить, отпить из теплого еще тела того волшебства, что зовется жизнью, а покорные остатки утащить в пещеру… Это легко, это очень легко…
Охи-охи редко поддаются на чужую магию, уж очень она должна быть мощна и для этого на-рочно на них направлена, впрочем, Умане и в го-лову не пришло — учесть наличие какого-то щенка охи-охи.
Гвоздик не рычал и не ворчал: он открыл глаза и прыгнул, бесшумный, как летучая мышь. Когти его впились… попытались впиться в панцирь на спине щуры, а зубы заскрежетали поперек шеи. Щура взмахнула хвостом, усаженным ядовитыми шипами, и Гвоздик кубарем покатился по полу, теперь уже воя в полный голос от жуткой боли. Но Лин, хозяин и лучший на свете друг, не просыпался отчего-то и на помощь не спешил. Гвоздик продолжал выть и кататься по каменному полу, пока не оказался рядом с щурой, — та уже чуть ли не успела позабыть о мелком досадном препятствии. Но коварный Гвоздик вдруг подпрыгнул и вновь оказался верхом на щуре, теперь уже прижавшись вплотную, поближе к голове и подальше от страшного хвоста. Когтями передних лап он с маху и одновременно ударил по глазам щуры, но и глаза ее оказались с надежной защитой: тут же на них надвинулась роговая заслонка. И все же когти охи-охи сумели взломать одну из заслонок, обнажить круглый и неподвижный глаз… Щура завизжала так, что воздух в пещере колыхнулся, из очага вылетели хлопья сажи… Заорал и Гвоздик: щура опять сбила его с себя и решительно отвлеклась от своей первоначальной цели: единственный оставшийся глаз ее слепила неистовая жажда мести и убийства, двойного теперь убийства… Приказ богини будет выполнен, смерть будет доставлена по назначению, жертва будет принесена, но сначала умрет кусачая теплокровная тварь на четырех лапах…
Гвоздику было страшно: за свою короткую жизнь ему уже доводилось драться с птерами и шакалами, один раз, на позапрошлой охоте, он даже одолел волка, но тогда рядом были вожаки: Снег и Лин, а теперь он один, один… А друг и хозяин не идет на помощь… с ним что-то не то, он тоже в беде… О, какая сильная и быстрая эта гадина…
