Соблазны бытия - Винченци Пенни (электронную книгу бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
– Они с Кэти затевают устроить пикник на воде. Прямо на борту лодки. Я случайно подслушала их разговор.
– Тогда их пикник должен быть утренним, и как можно раньше. Ну вот, опять меня ждет сражение с дочерью… Иззи, как ты себя чувствуешь? Не слишком устала?
Селия наговорила Барти таких страстей по поводу физического состояния Иззи, что Барти с опаской ожидала увидеть, как несчастную выносят из самолета на носилках. Однако Иззи сошла сама. Она улыбалась. Правда, сильно исхудала. Увидев в зале ожидания Барти, Иззи бросилась к ней и порывисто обняла. Понаблюдав за ней, Барти поняла, что Селия отчасти была права. Иззи действительно быстро уставала. Нередко она без видимых причин затихала, а в некоторых случаях столь же беспричинно плакала. Барти решила не обращать на это внимания. От Селии она научилась не вмешиваться в чужую жизнь. Они обе умели, не расспрашивая о причинах депрессии, ясно показать свою осведомленность и сострадание. Тем не менее Селия все же нарушила свое незыблемое правило. Она почувствовала, что Иззи действительно очень плохо и ей требуется срочное вмешательство извне.
И даже тогда Селия терпеливо ждала больше часа, пока Иззи выплачется. Выслушав все ее словесные увертки и отговорки, Селия спросила напрямую:
– Изабелла, прости меня, но это каким-то образом связано с Генри? С Генри и тобой. Ты беременна?
Шок от догадки, попавшей в цель, сломил всю оборону. Иззи, не сомневавшаяся в порядочности Селии, вдруг рассказала ей о случившемся, не утаив ни одной мерзкой детали. Селия слушала не перебивая, а затем воздержалась от комментариев и лишь настоятельно предложила Иззи пройти осмотр у ее гинеколога.
– Изабелла, эта женщина – образец врачебной этики. Тебе обязательно нужно ей показаться. Осмотр очень важен для твоего здоровья в будущем и для твоего счастья.
Дальше последовали практические советы, очень дельные и конструктивные.
Барти придерживалась той же тактики. Она не расспрашивала Иззи, почему той вдруг понадобился творческий отпуск. Не спрашивала о причинах худобы Иззи и ее подавленного состояния. Как-то вечером Иззи рассматривала старые снимки, где она была сфотографирована вместе с кланом Уорвиков, и вдруг разрыдалась. Барти и тогда воздержалась от вопросов.
– В последнее время мне было очень одиноко. А снимки напомнили о давних счастливых днях, – только и сказала Иззи, объясняя свои слезы.
– Я хорошо знаю, что такое одиночество, – отозвалась Барти. – Так что, когда понадобится, смело можешь плакать у меня на плече.
Однако и эти слова не вызвали Иззи на откровенность. Она с большим сочувствием посмотрела на Барти и лишь сказала:
– Да, Барти, ты действительно знаешь. Бедняжка! Эта рана до сих пор не затягивается?
– Она уже болит не так, как прежде. И потом, я же не совсем одинока.
– Неужели у тебя не появлялось хотя бы отдаленных чувств к другим мужчинам? – осторожно спросила Иззи.
– В общем-то, нет. Но поскольку нас с тобой ждет долгий вечер, расскажу тебе об одном чувстве, не то чтобы отдаленном. Вероятно, ты познакомишься с этим человеком. Даже наверняка познакомишься. Он отец лучшей подруги Дженны. А сейчас давай откупорим бутылочку вина, и, если не возражаешь, я расскажу тебе об этом человеке. Я сама толком не знаю, что мне делать и какие чувства я к нему испытываю. Я в затруднительном положении. В весьма затруднительном.
Этим же вечером Иззи довелось встретиться с отцом лучшей подруги Дженны. В школе наступили летние каникулы. Барти с Дженной на несколько недель перебирались в Саут-Лодж. В том случае, если Барти понадобится вернуться в Нью-Йорк, Дженна останется под присмотром Иззи и миссис Миллз.
– Постараюсь, чтобы этого не случилось. В конце концов, я тоже имею право на отпуск. Но в издательском мире бывает всякое. А сейчас наше положение легким не назовешь.
– Я хотя бы отработаю свое проживание, – обрадовалась Иззи. – А то в прошлый раз я неделями бездельничала здесь и развлекалась беседами с твоими чудесными друзьями.
Иззи особенно нравилась милая и по-домашнему уютная Фелисити Бруер и ее сын Кайл – мужчина средних лет, немного располневший, но сохранивший живость и энергию.
– Если бы не его возраст, я бы подумала, что у тебя с ним завяжется роман, – сказала Барти. – Ты ему явно нравишься. После развода он так снова и не женился.
– Нет, Барти, это не мой типаж мужчины. И дело не в его возрасте. Я вдруг поняла, что мне нравятся мужчины заметно старше меня. Наверное, это у меня от матери. Я нахожу их более интересными, восприимчивыми и, пожалуй, более остроумными. Но Кайл для меня… несколько шумноват. Однако насчет его обаяния спорить не стану.
За эти годы Кайл очень сблизился с Барти, став неотъемлемой частью ее жизни. Кайл был весьма преуспевающим литературным агентом. По словам Кайла, с его помощью заключалась половина подписываемых в Нью-Йорке контрактов. За двадцать лет работы в издательском бизнесе у него сложилась обширная сеть контактов. Он прекрасно знал специфику разных издательств, а отсутствие некоторых навыков с лихвой перекрывалось деловым чутьем, унаследованным от отца.
Еще несколько лет назад Барти попросила его стать одним из попечителей учрежденного ею фонда. Доходы, получаемые от акций «Литтонс» и акций, оставленных ей Лоренсом, создавали у Барти ощущение неуправляемых денег и приводили ее в некоторое замешательство. И тогда она решила половину доходов перечислять в фонд, учрежденный ею для Дженны.
– У нее, по сути, никого нет, кроме меня. Ей нужна помощь и поддержка. Вдруг со мной что-то случится? Я хочу, чтобы у Дженны был надежный финансовый тыл. К тому же мне хочется, чтобы интересы «Литтонс» тоже были представлены надлежащим образом. Я не могу поручить это кучке напыщенных старых юристов. У нас разное понимание. Кайл, ты согласен пойти мне навстречу и стать попечителем? Я уже спрашивала Джейми. Он согласился.
Кайл поцеловал ее и ответил, что почтет за честь.
– Мне только очень не хочется, чтобы это твое «вдруг» когда-нибудь произошло. Ты уж береги себя.
Вечером в Саут-Лодж приехал Чарли Паттерсон, чтобы забрать Кэти и отвезти ее к бабушке. Это известие вызвало у его дочери череду истерик, насупленные взгляды и угрозы покончить с собой, если он посмеет разлучить ее с Дженной.
– Боюсь, Дженна заразила ее своей необузданностью, – словно извиняясь перед Чарли, сказала Барти.
Едва услышав о поездке к бабушке, Кэти устроила спектакль в духе шекспировских трагедий.
– Ни в коем случае, – с улыбкой возразил Чарли. – Моя дочь всегда обладала изрядным актерским талантом.
– Мне очень интересно твое мнение, – сказала Барти. – Каким он тебе покажется? Очень милый и обаятельный человек. Мы с ним прекрасно ладим. Ему часто удается меня рассмешить. Добавь к этому чисто внешнюю привлекательность. И тем не менее…
– Тогда чего ты еще ждешь? – засмеялась Иззи. – Ты дала ему такую впечатляющую словесную характеристику.
– На словах все легко. Наверное, я жду той же легкости в чувствах. Не в общении с ним. В своих чувствах к нему. Что-то меня удерживает. Потому мне так интересно твое мнение.
– А вы, должно быть, Иззи. Дочь знаменитого Себастьяна Брука. Ваш отец – гений. Он помог мне скрасить немало длинных вечеров, когда Кэти болела или у нее было плохое настроение. Обязательно передайте это вашему отцу.
– Обязательно передам, – пообещала Иззи. К ней без конца обращались с подобной просьбой. – Папа будет очень рад.
– И как вам Нью-Йорк?
– В полном восторге. Кстати, я уже бывала в Нью-Йорке.
– Вот как? Я и не предполагал.
– Правда, только однажды. Мне тогда было всего шестнадцать.
– Слишком молоды, чтобы оценить его очарование. А в Саутгемптоне бывали?
– Да. Вот это место, – махнула в сторону океана Иззи, – кажется мне наиболее близким аналогом рая. Пока у меня… не появится возможность сравнить. Не удивлюсь, если я ошибалась.
