Кофейная горечь - Ролдугина Софья Валерьевна (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Комнаты для мальчика мы выделили на южной стороне, светлой. Когда я вошла, солнце едва не ослепило меня после полумрака длинных коридоров. Энтони сидел на кровати и читал — ту самую книгу о принце Гае.
И, кажется, одну и ту же страницу уже который день.
— Здравствуй, Энтони.
— Здравствуйте, леди Виржиния, — он рефлекторно согнул ноги в коленях, словно хотел спрятаться и дернулся испуганно. Доктор Брэдфорд говорил, что мальчик до сих пор не привык к тому, что снова может ходить, как нормальный человек.
— Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, леди, хорошо.
Его коротко обстриженные после всех событий волосы топорщились в разные стороны и золотились в солнечных лучах, теперь еще больше, чем прежде, напоминая нимб создания небесного.
Я глядела на Энтони, он — на меня, а потом мы вдруг выпалили одновременно:
— Наверное, ты меня ненавидишь!
— Наверное, мне лучше было бы умереть еще тогда!
И замолчали сконфуженно. А потом Энтони отвел взгляд и произнес неожиданно серьезно и по-взрослому:
— Нет, леди. Я вам благодарен. Я… вспомнил все. И про маму тоже. Мы ведь тогда на самом деле не просто так уехали, — он поерзал на подушках, как будто спину ему что-то жгло, и вновь посмотрел мне в глаза. — Мы уезжали от папы. Насовсем. Те люди в балахонах стали приходить слишком часто и оставаться надолго. Мама говорила, что отец… заигрался, — Энтони с трудом выдавил из себя слово, но это словно вскрыло нарыв. Дальше речь потекла плавней, легче. — Ритуалы, приметы… Он начал действительно в них верить. Я простудился как-то, а отец, вместо того, чтобы дать мне лекарство, зарезал белую птицу и накапал мне крови на подушку. Мама очень кричала, а на следующее утро мы с ней собрали кое-что в дорогу — и сбежали из дома. Она хотела, чтобы мы поехали к ее двоюродной сестре, в Альбу. Тетя Анна добрая, и она жена генерала. Отец побоялся бы затевать скандал. Только у нас ничего не получилось. Был дождь, дорогу размыло, и экипаж упал с обрыва. А теперь, наверное, опять придется ехать к ней и проситься пожить хотя бы до совершеннолетия… Но уже без мамы.
Пылинки кружились в солнечных лучах — ужасающе медленно. Наверное, какая-то пыль попала и мне в глаза, потому что я вдруг ощутила резь и моргнула.
— Мне очень жаль, Энтони.
— Вы-то здесь точно ни при чем, — улыбнулся вдруг он той прежней своей улыбкой, от которой становилось так светло на душе и грустно. — Наверное, и отец не виноват тоже. Его свели с ума книги и ритуалы. Нельзя безнаказанно смотреть на зло — оно через глаза прорастает в душу.
В комнате было тепло, но меня пробрало ознобом.
— Мудрые слова.
Энтони смущенно потупился.
— На самом деле так говорила ведьма Гырра из книжки. Леди… Не смотрите на меня так. Если и есть несчастное существо в этом доме, то это не я. Я рад, что все закончилось наконец… Наверное, у меня тут, — он приложил руку к своей груди, — что-то устроено неправильно. Когда я сказал, что лучше бы умер раньше, то не чувствовал вины или горя. Просто тогда никто бы не погиб. Отец не испачкал бы руки в крови, а мисс Тайлер… мисс Тайлер была бы жива. Я скучаю по ней, леди, — добавил он вдруг.
— Я тоже, — на языке появился соленый привкус. — Я тоже, Энтони…
Вот тогда-то я и расплакалась наконец. Не после той жуткой ночи, когда Эвани умерла. И не потом, на похоронах, когда плакали все, даже, кажется, у Эллиса глаза подозрительно блестели… А в залитой солнцем комнате, перед мальчиком с улыбкой светлой и печальной.
Кажется, из всех нас он оказался самым сильным.
А потом были похороны.
Снова церковь, ладанно-полынный полумрак, тусклые огоньки свечей и блеклые витражи; снова ворохи белых и красных цветов, беззвучный плач и оглушающее молчание; снова солнце после церковной темноты — и будто новая жизнь.
Мадлен во время поминальной службы потеряла сознание, и Брэдфорд вынес бедняжку на улицу на руках. Уже после окончания церемонии, на свежем воздухе, Эллис отозвал меня тихонько в сторону и, оглядевшись подозрительно, прошептал:
— Конечно, я обычно не сую нос в чужие дела, но сейчас… Приглядывайте за мисс Мадлен. Натаниэлл, бесспорно, человек хороший, но у него за плечами четыре развода и несколько дюжин легковесных романов. Когда он оказывал знаки внимания вам, я был спокоен. Во-первых, вы здравомыслящая девушка, во-вторых, вы настоящая леди и попросту не способны разглядеть мужчину в человеке заведомо более низкого положения. Чего не скажешь, к сожалению, о мисс Мадлен.
Я ахнула, прикрывая рот ладонью.
— Вы хотите сказать, что он может…
— Может, — вздохнул Эллис покаянно, будто это лично он нес ответственность за любвеобильность доктора. — При этом будет уверен, что не совершает ничего плохого. Неплохой человек… но не без странностей, как говорится.
Солнце защекотало мне веки — мы вышли из-под деревьев на свободное пространство, — и я рассмеялась, кажется, впервые за последние три или четыре дня.
— Что ж, спасибо за предупреждение, Эллис, — серьезно поблагодарила я детектива.
— Пустое, — отмахнулся он, щурясь. — Давайте пройдемся по округе и поищем вашу Мадлен и моего несносного друга. А потом у меня будет к вам разговор. Вы ведь хотели узнать, чем кончилось это дело?
— Скорее, с чего началось, — помрачнела я.
— Я готов отдать вам отчет и даже рассказать кое-что не вошедшее в него, — пообещал Эллис.
Приблизительно подсчитав, сколько времени еще потребуется на завершение всех формальностей, я решительно кивнула:
— Тогда через три часа на веранде. Я прикажу подать кофе.
— Лучше сварите его сами, не доверяя служанке, — невесело усмехнулся детектив. — Там такая история, что запивать его нужно чем-нибудь покрепче.
Подобное вступление не могло не разбудить интерес. К тому же я чувствовала, что во всей этой истории нужно поставить точку… А как ее поставишь, если нет ни начала, ни конца?
…Мэдди нашлась быстро. Недалеко от Управления она с независимым видом разглядывала незрелые ягоды на колючих кустах шиповника. Доктор Брэдфорд сидел на ступенях и задумчиво потирал щеку. Судя по цвету и форме отпечатка, Мэдди не изменила своей привычке бить кулаком и со всей силы. Исключительно для острастки, разумеется.
— Вижу, здоровье моей подруги уже в полном порядке? — спросила я подчеркнуто-вежливо, и доктор Брэдфорд в той же своей задумчивой манере ответил:
— В совершенном, леди. Просто совершенство…
Мэдди нахмурилась, топнула ногой, погрозила доктору пальцем и гордо прошествовала под мою защиту — то есть ко мне за спину. Судя по странно изменившемуся лицу Брэдфорда, «совершенство» не преминуло тайком от меня показать обидчику язык.
Домой я возвращалась со смешанным чувством легкости и грусти. Впрочем, грусть, кажется, целиком растворилась в кофе, пока он неторопливо томился на огне. Эллис, сделав первый глоток из кружки, поморщился.
— Горько.
— Вы же просили покрепче, — пожала я плечами и милостиво подвинула к детективу сливочник и сахарницу. — Добавьте по вкусу.
— А вы?
— А мне сойдет и так. Вы обещали отчет, Эллис?
— Обещал, — согласился он. — Но сначала позвольте рассказать вам о том, чего в отчете не будет. А именно — о Хэмбле.
Бог мой, а я о нем и забыла! И о бедняжке Кэтрин!
— Что с ним?
Эллис вздохнул.
— Сейчас он, полагаю, у себя дома. Кажется, слег от беспокойства. Обыск оказался для него… неожиданностью, скажем так. Баронету было, что скрывать.
Сердце у меня заколотилось чаще.
— Это как-то повлияет на судьбу Кэтрин?
— Ну, только если изменит в лучшую сторону, — усмехнулся детектив. — А, подлец, из-за него следствие пошло по ложному пути! По описаниям Хэмбл совпадал с одним из помощников Шилдса — тем, кого видела вдова О'Бёрн. Да еще эта история с инструментами, с шантажом…
— Эллис, не томите, рассказывайте уже! — я не выдержала и стукнула чашечкой по блюдцу, едва не расколов его и порядком расплескав кофе.
