Огнепоклонники (Адский огонь) - Робертс Нора (прочитать книгу txt, fb2) 📗
— Мистер Хейл, к сожалению, я пока не могу позволить вам войти.
— Я хотел взглянуть. Вы видели… Вы смогли найти, где начался пожар?
— Как раз об этом я и хотел с вами поговорить. А это кто? — спросил Мингер, улыбнувшись Рине.
— Моя дочь Катарина. Извините, вы представились, но я…
— Мингер, инспектор Джон Мингер. Вы говорили, что одна из ваших дочерей видела, как начался пожар, и разбудила вас.
— Это я! — пискнула Рина. — Я первая увидела.
Она знала, что хвастовство — это грех, но про себя понадеялась, что это простительный грех.
— Что ж, вот об этом и поговорим. — Мингер бросил взгляд на полицейский автомобиль, подкативший к тротуару. — Можете подождать минутку? — Не дожидаясь ответа, он подошел к машине и о чем-то негромко переговорил с полисменом. — Мы можем где-нибудь переговорить, где нам будет удобно? — спросил он, вернувшись.
— Мы живем в двух шагах.
— Отлично. Еще минутку.
Он подошел к другой машине и снял с себя, как поняла Рина, защитный комбинезон. Под ним обнаружилась обычная одежда. Комбинезон и каску он спрятал в багажник вместе с ящичком с инструментами, запер багажник и кивнул полисмену.
— Что там у вас? — спросила Рина. — В ящике?
— Разные вещи. Я тебе как-нибудь покажу, если хочешь. Мистер Хейл, можно вас на секунду? Ты не могла бы подождать нас здесь, Катарина?
И опять он не стал дожидаться ответа, просто отошел на несколько шагов.
— Если вы хоть что-то можете мне сказать… — начал Гиб.
— Сейчас мы к этому подойдем. — Мингер вытащил пачку сигарет и зажигалку. Сделав первую затяжку, он убрал зажигалку обратно в карман. — Мне надо поговорить с вашей дочерью. Вы, конечно, захотите подсказать ей, восполнить за нее пробелы. Будет лучше, если вы от этого воздержитесь. Если вы позволите нам все обговорить вдвоем…
— Да, конечно. Рина у меня глазастая.
— Вот и хорошо. — Мингер вернулся к Рине. Глаза у нее были не карие, а скорее янтарные, и, хотя под глазами залегли черные круги, ее взгляд казался ясным и острым. — Ты увидела пожар из окна своей спальни? — спросил он, пока они двинулись к дому.
— Нет, с крыльца. Я сидела на крыльце своего дома.
— А не поздновато ли? Разве тебе не пора было спать в такой час?
Рина задумалась, как бы так ответить, чтобы не лгать и в то же время избежать деликатных подробностей.
— Было жарко, и я проснулась, мне было нехорошо. Я взяла в кухне имбирной шипучки и вышла попить на крыльцо.
— Хорошо. Может, покажешь мне, где ты сидела, когда увидела огонь?
Рина бегом бросилась вперед и послушно села на белые мраморные ступени, насколько ей помнилось, в том самом месте, где сидела раньше. Пока мужчины подходили, она устремила взгляд на пиццерию.
— Тут было прохладнее, чем наверху, в моей комнате. Жар кверху поднимается. Мы это в школе проходили.
— Все верно. Итак, — Мингер сел рядом с ней и тоже взглянул на пиццерию, — ты сидела здесь со своей имбирной шипучкой и увидела огонь.
— Я увидела свет. Огоньки. Я увидела огоньки за стеклом, и я не знала, что это такое. Я подумала: вдруг Пит забыл выключить свет внутри? Но было не похоже — они двигались.
— Как?
Она пожала плечами, чувствуя себя немного глупо.
— Они вроде как плясали. Это было красиво. Я хотела понять, что это такое, и подошла поближе. — Рина закусила губу и опасливо поглядела на отца. — Я знаю, мне нельзя уходить без спроса.
— Мы об этом после поговорим.
— Мне хотелось посмотреть. Я слишком любопытна для моего собственного блага. Бабушка Хейл так говорит. Но мне просто хотелось посмотреть.
— До какого места ты дошла? Можешь показать?
— Да.
Мингер встал и прошел рядом с ней несколько шагов, стараясь представить себе, что должна ощущать маленькая девочка, идущая жаркой ночью по темной улице. Волнение? Запретное удовольствие?
— Я взяла свою шипучку и пила на ходу. — Рина нахмурилась, стараясь вспомнить каждый свой шаг. — По-моему, я остановилась здесь, вот прямо здесь, потому что я увидела, что дверь открыта.
— Какая дверь?
— Парадная дверь «Сирико». Она была открыта. Я видела, что она открыта, и я подумала: «Господи боже, Пит забыл запереть дверь, и теперь мама шкуру с него спустит». В нашем доме мама главная по спусканию шкур. Но потом я увидела огонь. И дым был. Я увидела, как он валит из дверей. Я испугалась. И я закричала что было сил и побежала обратно домой. Я взбежала прямо на второй этаж, и, мне кажется, я все это время кричала как полоумная, потому что папа уже успел вскочить и натягивал джинсы, а мама схватилась за халат. И все кричали. Фрэн повторяла: «Что, что это? Дом горит?» А я сказала: «Нет, нет, это лавочка». Так мы между собой называем «Сирико». Лавочка.
Она хорошо продумала свой ответ, понял Джон Мингер. Вспомнила все, от начала до конца, во всех подробностях.
— Белла стала плакать. Она часто плачет, у нее возраст такой. Ну, в общем, папа выглянул в окно и тут же велел маме позвонить Питу, он живет над лавочкой, и сказать ему, чтоб хватал жену и ребенка и бежал. Пит женился на Терезе, и у них девочка родилась в июне. Папа велел передать Питу, что в доме пожар и чтобы он скорее выбирался оттуда, а потом позвонить в пожарную охрану. Он уже бежал по лестнице, когда крикнул маме, чтобы звонила пожарным. И еще он велел позвонить 911, но она уже позвонила.
— Весьма подробный отчет.
— Я еще кое-что помню. Мы все побежали, но папа быстрее всех. Он добежал до самой лавочки. Огня было все больше. Я его видела. Витрина разбилась, и огонь выскочил. Папа не пошел к парадной двери. Я боялась, что он пойдет и с ним что-нибудь случится. Что он обгорит. Но он не пошел. Он побежал к задней двери и наверх, к Питу.
Рина замолчала, плотно сжав губы.
— Чтобы помочь им выбраться, — мягко подсказал Джон Мингер.
— Потому что они важнее, чем лавочка. Пит схватил малышку, а папа схватил Терезу за руку, и они побежали вниз по ступенькам. Люди начали выходить из домов. Все кричали, визжали. Мне кажется, папа хотел бежать прямо в огонь, но мама ухватилась за него и сказала: «Не надо, не надо». И он не пошел. Он остался рядом с ней и сказал: «О боже, боже, детка». Он ее так иногда называет. А потом я услыхала сирены, и приехали пожарные грузовики. Пожарные выпрыгнули и начали прицеплять шланги. Папа сказал им, что в лавочке никого нет, что все вышли. Но они все-таки пошли проверить. Не знаю, как они сумели, там был огонь и дым, но они пошли. Они были как солдаты. Солдаты-призраки.
— А ты ничего не упускаешь, верно?
— Папа говорит, что у меня слоновья память.
Джон с улыбкой посмотрел на Гиба.
— У вас тут настоящий снайпер, мистер Хейл.
— Гиб. Зовите меня просто Гиб. Да, вы правы, это снайпер.
— Ладно, Рина, что еще ты видела? Пока ты сидела на ступеньках, до того, как заметила огонь. Давай вернемся, сядем, и ты попробуешь вспомнить.
Гиб бросил взгляд на пиццерию, потом на Мингера.
— Это было хулиганство, да?
— Почему вы так решили? — спросил Джон.
— Дверь. Дверь была открыта. Я поговорил с Питом. Он запер дверь вчера вечером. Я был с семьей на бейсбольном матче.
— Наши «птички» надрали задницу «Рейнджерам».
— Да. — Гиб выдавил из себя улыбку. — Пит запер на глазах у Тони… Девчонка молодая, подрабатывает у меня. Он запер, он это точно помнит, потому что Тони — Антония Варгас — заговорила с ним о брелоке на ключах, пока он запирал. Он никогда не оставлял дверь незапертой. Значит, кто-то вломился туда, если дверь была открыта.
— Мы об этом еще поговорим. — Джон сел рядом с Риной. — Приятное место. Тут приятно попить холодненького в жаркую ночь. А ты знаешь, который был час?
— М-м-м… было десять минут четвертого. Я посмотрела на часы в кухне, когда брала имбирную шипучку.
— Думаю, почти все по соседству в это время спали.
— Свет нигде не горел. Только на крыльце у Касто, но они вечно забывают его погасить. И еще я видела, как горел ночник в спальне у Минди Янг. Она каждую ночь спит с ночником, хотя ей уже десять. Да, и еще я слышала, как собака лаяла. Я думаю, это Фабио, пес Пасторелли, я знаю, как он лает. Он залаял, а потом перестал.