История Авиации Спецвыпуск 1 - Журнал История авиации (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Японские ВВС сравнительно поздно (по сравнению с союзниками) начали получать на вооружение бортовые РЛС. Несмотря на германскую помощь в разработке и освоении этих устройств, их надежность и эффективность были чрезвычайно низкими. На снимке вверху и справа видна антенна радиолокатора «Яги».
G4M3A Модель 34а на одной из японских авиабаз в конце войны.
НАПЕРЕГОНКИ СО ВРЕМЕНЕМ
Несмотря на тяжелые потери, понесенные в кораблях и самолетах обеими противоборствующими сторонами в ходе боев на Новой Гвинее и особенно у Гвадалканала, состояние вооруженных сил противников кардинально отличалось. В то время как Америка стремительно наращивала боевую мощь своей авиации и флота, Япония с трудом восстанавливала боевой состав частей и соединений после понесенных ими тяжелейших потерь. Причины последних к концу 1942 г. уже не вызывали никаких сомнений и фактически именно в это время в Главном штабе Императорского флота впервые самым недвусмысленным образом была подвергнута сомнению доктрина, в рамках которой собственно говоря и создавался бомбардировщик-торпедоносец G4M.
Именно в последние месяцы 1942 г. стала очевидна ошибочность требования обеспечения возможно большей дальности полета базовой машины в ущерб всем остальным характеристикам, и в первую очередь живучести и оборонительному вооружению. Но если в первой половине 1942 г. эпизодические «кровопускания», устраиваемые время от времени союзными истребителями эскадрильям G4M, удавалось списывать на неудачно сложившиеся обстоятельства, то события второй половины года заставили высшее командование взглянуть правде в глаза.
Уже в ноябре 1942 г. обеспокоенный Главный штаб Объединенного флота направил фирме «Мицубиси» запрос, в котором конструкторскому бюро предлагалось создать компромиссный вариант G4M, сочетавший уменьшенный объем бензобаков, обеспечивавший дальность полета всего лишь 3336 км и усиленную защиту экипажа, важнейших узлов и топливных баков.
Задача по изучению вопросов практической реализации предложенных требований с точки зрения производства была возложена на главу 1 -го Конструкторского отдела фирмы Т.Такахаси. По мнению инженеров, находившихся под его руководством, помимо перечисленного военными необходимо было как можно больше облегчить конструкцию самолета, поскольку относительный рост максимальной скорости за два года производства бомбардировщика составил жалкие 5,6%, в то время как взлетная масса увеличилась более чем на 23%, что вкупе с возросшим аэродинамическим сопротивлением из-за установки более тяжелого оборонительного вооружения практически «съело» увеличившуюся мощность двигателей.
Была переработана конструкция крыла, ставшего однолонжеронным, причем снизился его вес, а кроме того, появилась возможность изготавливать крыло, как единое целое, устранив необходимость его сборки из двух частей, характерную для всех предшествующих моделей. Топливо помещалось в 12 протезированных интегральных баках общим объемом 4400 л. На машину установили двигатели «Касей-25» и готовый прототип, получивший наименование G4M3A Модель 34, был перевезен из Нагойи в Судзуки 1 января 1944 г., а 20 января был закончен постройкой второй прототип. Результаты летных испытаний были вполне удовлетворительными, устойчивость и управляемость в целом не вызвали нареканий у летчиков-испытателей и соответствовали модификации G4M2A.
Переданный на испытания 20 февраля 1944 г., третий прототип при взлетном весе 11.000 кг достиг скорости 464 км/ч на высоте 2400 м, а на высоте 5065 м была зафиксирована скорость 481 км/ч. При этом выяснилось, что новое крыло обладает недостаточной прочностью, что вынудило конструкторов усилить лонжерон. Окончательные испытания конструкции закончились 30 марта 1944 г., когда было сделано заключение, что прочность крыла соответствует максимальному весу равному 13.000 кг.
Получив такую «фору» (около 2000 кг) по величине взлетной массы, которая по мнению конструкторов позже должна была быть израсходована на дальнейшее наращивание пассивной защиты экипажа, а также наиболее важных узлов и агрегатов, японские адмиралы не удержались от соблазна и перед началом серийного производства предложили разработчикам установить еще два крыльевых топливных бака! Кроме того, была переработана хвостовая стрелковая точка, в конструкции которой были использованы многие технические решения заимствованные у американских механизированных турелей, устанавливаемых на бомбардировщиках В-17, В-24, В-25 и В- 26. Это уменьшило общую длину фюзеляжа на 0,5 м, вызвав смещение центра тяжести всего самолета, последствия чего были скомпенсированы путем изменения угла установки хвостового оперения.
Все эти изменения существенно задержали начало серийного производства G4M3A и первая машина выкатилась из стен сборочного цеха лишь в конце октября 1944 г. На этот же месяц приходится пик производства всех моделей G4M, темпы которого в дальнейшем неуклонно снижались вследствие непрерывных налетов американских «Суперкрепостей» на промышленные объекты и в результате мощного землетрясения в декабре 1944 г.
Большинство новых бомбардировщиков было выпущено в варианте G4M3b Модель 34А для чисто морского использования и были снабжены радаром Тип 3 Мк.1 Модель 4 с антенной, установленной в носу и Н-образными антеннами, установленными по бортам фюзеляжа. Этот же локатор устанавливался на поздних G4M2 и теоретически обладал дальностью обнаружения надводных целей равной 140 км, однако на практике при полете на высоте 3000 м дальность обнаружения составляла всего 48 км.
При других обстоятельствах, появление эскадрилий четырехмоторных G8N1 могло бы оказаться весьма неприятным сюрпризом для американцев, но начинать разработку этого самолета в 1943-м было уже поздно.
Трудно сказать, какие надежды на самом деле возлагали адмиралы на создававшиеся модификации G4M, но в любом случае в конце 1942 г. этот самолет уже не рассматривался японскими штабистами в качестве станового хребта будущей морской авиации берегового базирования. По мнению экспертов Главного штаба Объединенного флота куда большей ценностью обладали четырехмоторные тяжелые хорошо защищенные бомбардировщики с большим радиусом действия, способные наносить мощные удары по базам противника далеко за пределами периметра обороны Японской Империи и без истребительного прикрытия. По иронии судьбы именно этот вариант G4M был отвергнут адмиралами четыре года назад, как йе приспособленный для нанесения торпедных ударов по надводным кораблям противника.
В дискуссиях, звучавших между моряками и конструкторами, к этому времени стали появляться совершенно новые мысли. В частности, признавалось, что задача нанесения поражения оперативным соединениям противника вообще должна решаться самолетами другого типа (в основном одномоторными). Выданное тактико-техническое задание поначалу было довольно общим и содержало лишь два вполне определенных требования: обеспечить максимальную скорость в 368 миль/час (592 км/ч!!) и дальность в 4605 миль (около 8530 км!!). С учетом нехватки времени, возможность реализации указанных требований в серийной машине за достаточно короткий срок лежала явно в области фантастики, тем более что к рассматриваемому периоду японские конструкторы вообще не имели полноценного проекта четырехмоторного бомбардировщика.
Действительно, оба представленных на рассмотрение военным проекта от «Мицубиси» (G7M1) и «Каваниши» (К-100) представляли собой в той или иной степени удачные двухмоторные бомбардировщики, а потому довольно быстро были отвергнуты. Фактически это привело к определенному охлаждению отношений командования флота с руководством фирмы «Мицубиси», которая, впрочем, быстро нашла нового заказчика в лице Главного штаба Императорской армии, жестоко соперничавшей с моряками почти во всем.
