По воле судьбы - Блэйк Стефани (книги полностью TXT) 📗
Обе жены Каллагана нашли себе занятие в нескончаемых домашних делах и шитье по вечерам. Андрия же тратила свою неуемную энергию во время верховых прогулок. Ее любимцем стал гнедой жеребец с белой, похожей на граненый алмаз звездочкой на лбу. Девушка и назвала его Бриллиант.
На прогулку Андрия, как правило, надевала костюм, который носили на Гавайях молодые женщины из состоятельных семей, – длинная широкая лента ярко-алого цвета, расшитая черными нитями. Лента обертывалась вокруг талии, пропускалась между бедер, еще раз обертывалась вокруг талии, снова пропускалась между бедер и так далее. Все устраивалось таким образом, что во время скачки свободные концы развевались по ветру. Наряд довершали веселенькая, украшенная цветами шляпка и башмаки из мягкой кожи. Андрия, уверенно державшаяся в седле, расправив плечи и радостно подставляя ветру лицо и груди, едва прикрытые узкой полоской материи, являла собой поразительное по красоте зрелище. Особенно когда пускала коня в галоп по бесконечным песчаным пляжам, и он летел вперед вдоль линии прибоя, поднимая веер брызг.
В первый год Калеб Каллаган ночевал дома, дай Бог, два-три дня за месяц. Окруженный охранниками, он, не слезая с седла, непрерывно разъезжал по острову, наблюдая, как идут дела на его плантациях сахарного тростника, кофе и на фермах. Или же переплывал на барке с одного острова на другой, разыскивая, куда еще можно с выгодой вложить свободный капитал. Калеб тесно общался с такими же, как и он, местными плантаторами, которые и стали основателями будущих знаменитых пяти больших семейств Гавайских островов.
Все эти разъезды означали только одно – вся бумажная работа, связанная с управлением плантациями, была отдана в руки надсмотрщиков, которые подчинялись Черити и Сэйде. Но обе жены Калеба не умели и не любили заниматься торговыми сделками и вести бухгалтерские книги. Поэтому эти обязанности целиком легли на хрупкие плечи Андрии.
Ее умение на лету схватывать суть дела, прекрасная память на цифры и понимание всех тонкостей ухода за сахарным тростником стали для Калеба неиссякаемым источником восхищения.
– Не могу поверить, что в этой очаровательной головке находятся мозги торговца лошадьми из Аризоны, – часто говаривал он.
Девушка каждый день объезжала поля, держа наготове записную книжку и остро заточенный карандаш. Для исполнения своих профессиональных обязанностей она одевалась намного строже: бриджи, высокие шнурованные ботинки и блузка с глухим воротом.
Калеб дал ясно понять своим людям, что «молодая леди остается за меня и все ее распоряжения должны исполняться быстро и беспрекословно, как если бы их отдавал я сам».
Андрия не только справлялась с делом, но и ладила со всеми, за исключением угрюмого шведа, который сбежал с корабля, чтобы остаться работать на Калеба. В те годы такое на островах случалось сплошь и рядом. У Олафа Олсона возник бурный роман с Черити Каллаган. Несколько раз Андрия замечала, как он на рассвете выскальзывал из ее спальни.
В один из дней, объезжая посадки, она наткнулась на Олсона, который осыпал перепуганного рубщика тростника из местных ругательствами и тумаками.
– Прекратите, мистер Олсон, – сказала Андрия обманчиво спокойным тоном. – Немедленно прекратите это!
– Да я просто учу уму-разуму тупого канака, – прорычал в ответ Олсон. – Эти чернозадые если что и понимают, так только после того, как вобьешь это в их безмозглые головы!
– Не эти ли слова Джек Трюдо сказал о вас на прошлой неделе? – холодно спросила Андрия. – Что вы тупой швед с безмозглой башкой? Потребовалось десять человек, чтобы оторвать вас от него.
Грубое лицо Олсона побагровело. Он схватил коня Андрии под уздцы. Близко посаженные голубые глазки смотрели на девушку с неприкрытой ненавистью.
– Такого я ни от кого не потерплю, тем более от косоглазой шлюхи!
Андрия изо всех сил хлестнула шведа хлыстом по лицу. У того через всю щеку протянулся вспухший багровый рубец. Олсон отшатнулся и схватился рукой за лицо, но быстро пришел в себя и снова надвинулся на Андрию. Ему наверняка удалось бы стащить девушку с лошади, не направь она на него револьвер со взведенным курком.
– Вы зашли слишком далеко, мистер Олсон. Я стреляю не хуже любого мужчины, и вы это прекрасно знаете.
Калеб всегда громогласно восторгался ее умением обращаться с огнестрельным оружием. Она научилась этому, когда была в плену у Хоакина Мурьеты.
Швед, потоптавшись на месте, неохотно отступил, пробурчав:
– Я ничего такого не хотел сказать, мисс. Просто немного погорячился.
Андрия спокойно засунула револьвер обратно за пояс и предупредила:
– Если еще раз увижу, что вы бьете канаков, тут же получите расчет. А теперь возвращайтесь к работе!
Когда девушка отъехала на порядочное расстояние, Олсон злобно бросил ей вслед:
– Ну, косоглазая вошь, ты у меня еще попляшешь!
К своему изумлению, он вдруг обнаружил, что его плотным кольцом окружили рубщики, с угрожающим видом сжимавшие в руках мачете и лопаты.
– Тронешь эту девушку хоть пальцем, мы тебя голыми руками порвем на куски, понял? – негромко сказал один из них. – Что потом с нами будет, нам наплевать.
– Да что вы, ребята, я до нее и десятифутовым шестом не дотронусь. Давайте-ка за дело приниматься.
Рубщики медленно разошлись, но у Олсона еще долго перехватывало дыхание от ужаса. Любовь к Андрии у работников плантации оказалась такой сильной, что им удалось поставить на место буяна. Безраздельная власть Олафа Олсона на плантациях закончилась навсегда.
Однажды утром Андрия сообщила Черити и Сэйде, что собирается съездить к Мауна-Лоа.
– Что ты там забыла, девочка? – поинтересовалась Сэйда.
– Канаки говорят, что вулкан проснулся. Последнее извержение было всего несколько лет назад. Я хочу сама во всем убедиться.
– Сохрани нас Господь! Что же мы будем делать, если начнется снова?
– Да мы просто перебежим на другую сторону, вот и все! – рассмеялась Андрия. – Здесь, на Гавайях, всегда так делали.
– Послушай, ты не должна ехать туда одна! – забеспокоилась Ли. – Я поеду с тобой.
