Змей-искуситель - Смит Дебора (книги регистрация онлайн TXT) 📗
– Вашему сыну ничего не грозит в моем присутствии, – парировала она.
– Перестаньте хмуриться, иначе вам придется повторить курс инъекций ботокса.
Крупица информации от Якобека. Эдвина не осмелилась спросить, откуда мне об этом известно, только повернулась к Якобеку и мрачно посмотрела на него. Он делал вид, что изучает гору Вашингтон.
В общем, день оказался удачным.
Но потом в холле отеля какието люди узнали меня и стали просить автограф. Никогда в жизни никто не просил у меня автограф, я не дала его и теперь. Хуже было то, что узнали и Якобека. За те десять минут, что мы провели в ожидании у стойки портье, несколько человек со страхом смотрели на него. Я видела на его лице выражение спокойной решимости и циничную усмешку: он сознавал, что на него смотрят, как на сторожевую собаку, которую не следует выпускать на улицу без поводка и намордника. Поэтому я изобразила, что меня невероятно нервируют просьбы дать автограф, и спросила Якобека, не возражает ли он против ужина в моем номере. Он сразу же понял, что я старалась ради него.
– Если ты полагаешь, что я проявлю себя настоящим стоиком и откажусь от приглашения, ты ошибаешься.
Во всяком случае, мы оба понимали, во что ввязываемся.
– Как самочувствие? – поинтересовался Якобек, когда мы покончили с едой. Атмосфера в комнате вдруг стала очень напряженной.
Я положила салфетку на стол.
– Отличное.
– Мы впервые ужинаем вдвоем…
– Это прекрасно, но я почемуто нервничаю.
– Ты чересчур все усложняешь. Лично я люблю простоту. – Он едва заметно улыбнулся и указал на пустую тарелку. – Когда я голоден, то так и говорю. – Он произнес эти слова так, что я занервничала еще сильнее. – Когда я смотрю на тебя, я умираю с голода.
В эту минуту я вдруг почувствовала, что принадлежу ему. Якобек подстерег меня там, где я жила, дышала, где мне не приходилось думать. Я словно услышала шепот Большой Леди: «Он – твое счастье, и ты его заслужило».
– Джейкоб!.. – простонала я.
Он привстал в кресле, я поднялась ему навстречу…
И тут в дверь постучали.
На пороге стояли Эдди и Дэвис. Эдди явно только что плакала. Дэвис выглядел рассерженным. За ними маячили Люсиль и ее агенты. Они устало кивнули нам. – Я достаточно погостила у матери, спасибо, – заявила Эдди. – Теперь мы можем ехать домой.
Понадобилось около трех часов задушевных разговоров, чтобы с языка Эдвины сорвалась маленькая бомба. Сначала она была очень осторожной и задавала самые простые вопросы, как любая мать. Соблюдает ли Эдди диету, как она спит, хорошо ли себя чувствует и понравился ли ей гинеколог, которого она посещает в Атланте? Между прочим, этого доктора Эдди рекомендовала я – врач была моей подругой.
«Да, все в порядке, – отвечала Эдди. – Я хорошо питаюсь, отлично сплю, замечательно себя чувствую».
И тут Эдвина потеряла бдительность и сказала:
– Я знаю, что твой гинеколог – садоводлюбитель. Именно так она познакомилась с Хаш. Это было в то время, когда Хаш руководила мастерской Общества садоводов штата…
При этих словах Эдди застыла.
– Откуда тебе это известно, мама, если вы с Хаш почти не разговаривали?
– Ну, я, право, не помню… Наверное, ты мне сама об этом рассказала, детка. Такая забавная история…
– Я точно помню, что не рассказывала тебе ничего подобного! Господи, мама, неужели ты собрала информацию и о моем враче? Ты провела очередное расследование? Ты попрежнему шпионишь за мной?
Эдвине ничего больше не оставалось, как признаться.
Мне было ее почти жаль. Если не считать того, какую ночь мы с Якобеком упустили, ведя грузовики обратно в Джорджию, вместо того чтобы утолить голод наших сердец…
Глава 15
Примирение между Эдди и ее матерью не состоялось, и жизнь в Долине снова вошла в свою непривычную колею. Ни Якобек, ни я больше не отважились вспоминать о том, что едва не произошло в Вашингтоне. Нам обоим казалось просто неприличным быть счастливыми, когда несчастливы наши дети. Потом возобладали более разумные мысли, и я сказала себе, что Эдвина спасла нас. Ни Якобек, ни я не смогли бы найти благополучного выхода из сложившейся ситуации. Якобек не был фермеромсадоводом. Я была и навсегда им останусь. Он двадцать лет ездил по миру и жил запасами своего вещмешка. А я приросла корнями к одному месту.
Но относиться лучше к Эдвине я не стала. Всетаки она отняла у нас эту ночь.
Якобек ничего мне не сказал, да и не обязан был ничего говорить. Он с мрачной решимостью грузил яблоки, командовал последней осенней стрижкой газонов, вставал на заре и возвращался поздно вечером. Он работал больше любого на ферме, за исключением меня, и произвел неизгладимое впечатление на моих родственников. Но Якобек работал не для того, чтобы расположить их к себе. Он делал это для того, чтобы забыть ту ночь, которую мы упустили. Я занималась тем же самым.
Обычно во время осеннего сезона «Ферма Хаш» принимала в будние дни по пятьсот посетителей, две тысячи по субботам и тысячу по воскресеньям. Благодаря свалившейся на нас известности ферму посещали около двух тысяч ежедневно и по пять тысяч каждую субботу и каждое воскресенье. Прибыли оказались огромными, работа – невероятно тяжелой. Мэри Мэй, которая до сих пор избегала Якобека и все еще злилась на меня, продолжала играть свою роль в этом шоу, эксплуатируя известность Эдди Джекобс Тэкери. Эдди не обращала внимания на свою популярность, оборачивающуюся прибылью для фермы. Дэвис мрачно делал вид, что ничего особенного не происходит, и по вечерам часами сидел за компьютером в их с Эдди спальне. Они оба разрабатывали бизнесплан, который, по их мнению, должен был вывести нашу ферму на новую орбиту в следующем тысячелетии. Днем Дэвис грузил кондитерские изделия в грузовики, пока Эдди делала пончики, пироги и яблочную соломку. При этом ее по утрам тошнило, но она завоевала расположение всех моих родственников. Она оказалась доброй и умной девушкой.
Об Эдди много говорили в округе Чочино, и, несмотря на все мои усилия лишить наши отношения финансовой подоплеки, благодаря ей в кассу потекли деньги.
– Я ничего не имею против того, что мое имя приносит вам прибыль, – мягко сказала мне Эдди. – Это само собой разумеется.
– Но я возражаю! – ответила я. – Ты моя невестка…
Эдди обняла меня, а я обняла ее.
Влияние Эдди на жизнь округа дошло до меня в полной мере на ноябрьском заседании торговой палаты округа Чочино. Оказалось, что наши ресторанчики, небольшие гостиницы и все магазины удвоили свои доходы благодаря любопытным, желавшим своими глазами посмотреть на дочь президента США.
Таким образом, Эдди получила ключи от нашего округа – вместе с грамотой в рамке, в которой жители округа благодарили ее за то, что она открыла нас всему миру.
– Вы оказали мне высокую честь, – с милой улыбкой сказала Эдди двум сотням жителей округа, собравшимся в церкви, – но я всего лишь делала пончики.
Все засмеялись и зааплодировали, а Дэвис просиял. Люсиль и ее команда наблюдали за происходящим с хоров, словно вооруженные ангелы. Якобек в вельветовых брюках и коричневой кожаной летной куртке сидел рядом со мной, ловя на себе любопытные и недоброжелательные взгляды. Когда Бернард Далиримпл, мой друг и бизнеспартнер, мужчина приятный, умный, но маленького роста, нагнулся ко мне и прошептал:
– Ты отлично выглядишь, позвони мне, – Якобек медленно повернулся и уставился на него.
Бернард сел на свое место и громко сглотнул. И, да поможет мне господь, я была этому рада.
Чем больше я влюблялся в Хаш, не слишком надеясь на то, что нам удастся преодолеть каньон семейных обязанностей и бремя примеров для подражания, каковыми мы пытались выглядеть, тем больше мне хотелось сфотографировать ее. Одной фотографии, спрятанной в моем бумажнике, мне было недостаточно. Хаш была такой… Я долго вспоминал и всетаки вспомнил немного старомодное слово «щедрая». Мне всегда нравился язык старых книг, галантные разговоры, элегантные, вежливые выражения. Я попрежнему пытался спастись от холода, воздвигая вокруг себя стены из цинизма и невозмутимости. Но я знал, что рано или поздно, когданибудь или сейчас, мне придется открыться для чегото или когото невероятно теплого. Хаш…
