Война (СИ) - Архипова Анна Александровна (книги онлайн полные версии TXT) 📗
Ну а новый узник воистину стал для него наваждением. Мысль о том, что тот знает о его наклонностях, соблазняла старика, хоть он и отдавал себе отчет в том, что высказывание Ива являлось чистейшей воды провокацией. К концу второй недели Портной все же решился провести повторную встречу с таинственным узником.
- Я все гадал, когда же вы не выдержите, и я вновь окажусь здесь, - первое, что сказал Ив, когда его привели в кабинет психолога. Он выглядел все так же самоуверенно и, похоже, дурные условия содержания еще не сказались на его здоровье, только на лице виднелась многодневная щетина: заключенным разрешалось бриться только раз в неделю.
- Вы находитесь здесь, потому что это обязательная процедура, - ледяным тоном откликнулся Портной, не глядя на него и старательно изучая какие-то документы, разложенные на столе. Он ждал, что скажет Ив еще, но тот замолчал, предпочитая оглядывать кабинет, нежели болтать. Подождав, для вида минут пять, штатный психолог оторвался от бумаг и посмотрел на посетителя: - Итак. В мои обязанности анализ вашей личности, с целью определения вашей социальной стабильности; только после этого будет окончательно определен ваш распорядок дня. В ваших интересах сотрудничать со мной, ведь, пока вы упрямитесь и не желаете проходить личностные тесты, я не могу позволить вам посещать места общего скопления заключенных, будь то душевая или площадка для прогулок. Не думаю, что вам нравится круглые сутки торчать в камере. Скажите же, вы собираетесь идти мне навстречу?
- Пожалуй, - Ив сверкнул белоснежными зубами в улыбке, что резко сконтрастировало с черной порослью на его лице, - куда мне еще деваться, начальник?
- Вы пройдете личностные тесты?
- Да, если вы так настаиваете.
- Хм!… – хмыкнул Портной, узник удивил его в очередной раз, какая неожиданная сговорчивость! Изволил сменить тактику? Или просто собирается повторить свои дурачества, как и на прошлом тестировании? – Рад, что вы приняли именно такое решение. Что ж, приступим к обработке тестов немедленно.
- А что потом?
- Потом? Потом я решу, стоит ли дать вам возможность находиться в одном помещении с другими заключенными.
- Нет, я не об этом, - рассмеялся насмешливо зеленоглазый мужчина. – Что вы потом делать будете? Следить за мной исподтишка и дрочить на мой светлый образ по угрюмым вечерам?
Павел Портной начал желтеть от гнева, несмотря на многолетнюю свою выдержку.
- Если будете продолжать в том же тоне, вернетесь в свою камеру и вновь окажетесь там запертыми, - предупредил он узника. – Так что следите за своими словами.
- Разыгрываете одну и ту же карту… И не надоело? Может, попробуете что-то еще для разнообразия?
- И что же мне может посоветовать такой человек как вы?
- Зачем так презрительно? Вам обо мне ничего не известно. А совет мой прост: позвольте себе то, что так хотите, - Ив вытянул вперед руку, насколько позволяли кандалы, и с вызывающе-лукавой уже улыбкой прибавил: - Прикоснитесь ко мне. Почувствуйте, как это.
Портной посмотрел ему в лицо, затем на руку, окаменев. Как-то вдруг, стремительно и ярко, вспыхнула перед его глазами вся его прожитая жизнь, пересыпалась из одного конца в другой и обратно… Вся его жизнь – зима. Тусклая, холодная, полная только воя снежных бурь или звенящей от тревоги пустоты. В эту зиму не смотрели даже глаза звездного неба, там просто не было для этого места. Всю жизнь он рьяно и остервенело отталкивал от себя все, что могло, как Портной считал, разрушить его жизнь, отнять право быть уважаемым человеком – а тут… ладонь с длинными пальцами, правильной формы, приятная даже просто на вид, сама тянется к нему. И, стоит только протянуть свою руку, как он почувствует тепло этой ладони… Такое желанное и запретное тепло…
- Рекомендую немедленно оставить свои грязные намеки! - рявкнул Павел Портной, наведя на себя воинствующую строгость. – Или вы беретесь за тесты, либо…
- Я выбираю тесты, - перебил его Ив с показным смирением, опустив руку. - Если меня протестируют, то я смогу выходить на прогулку и в комнату отдыха?
- А вас не беспокоит, как к вашему появлению отнесутся прочие заключенные?
- Вы считаете, что я им не понравлюсь? – состроил из себя дурачка тот.
«Нарочно дразнит, зеленоглазый бес, - вздохнул про себя Портной. – Однако, если взять с другой стороны, будет интересный опыт. Позволить ему посещать площадку и комнату досуга, затем посмотреть, как он себя поведет. Оттуда и решать дальше, как с ним поступать…»
Это было его роковой ошибкой. Когда тем же вечером Ив вошел в комнату досуга и на него устремились взгляды находящихся там заключенных, то возникла гробовая тишина. Атмосфера в помещении будто сгустилась, став предгрозовой – яркая внешность мужчины вызвала у всех узников алчный блеск в глазах. Телевизор, подвешенный к потолку и вещающий главный телеканал страны, остался без внимания. Играющие в настольный теннис узники замерли с ракетками в руках, а шумные компании, устроившие партию в домино, притихли.
- Ну, прямо как в родной спецшколе, - усмехнулся Ив, перед тем как затеять драку.
После того, как с огромным трудом надзирателям удалось разогнать толпу, обнаружилось по крайней мере полдюжины серьезно покалеченных людей. Сам зачинщик не получил ни царапины.
- Немедленно его бросить в карцер! Уведите его прочь с глаз быстрее! – кричал Степан Кузнецов, прибежавший на место преступления, выкатив глаза на Ива. Потом он обрушился на штатного психолога: - Как вы могли дать такую осечку, Павел Олегович? Он же только что отправил в лазарет кучу людей только потому, что вы дали «добро» на его присутствие здесь. Вы понимаете, чем это грозит? Он же прибыл сюда с особой директивой! А если это каким-либо образом выйдет за пределы тюрьмы?
- Да, это моя вина, - каялся Портной, кляня все на свете и себя в том числе.
Через три дня отсидки в карцере зеленоглазый узник покинул стены «Никанорушкиного ледника». Прилетевшие на военном вертолете люди с удостоверениями сотрудников госструктур, потребовали, не вдаваясь в подробности, предъявить им «особого узника». После чего Ива выудили из карцера, погрузили на борт летательного аппарата и увезли.
И все, что осталось у Павла Портного – это несколько видеозаписей и щемящее воспоминание о протянутой руке…
_______________________
17
Вертолет проносился над таежным океаном, равномерно урча работающими винтами. Ив, повернув голову в сторону небольшого окошка, с легким интересом смотрел на открывающиеся отсюда виды – на этот раз мешок на голову ему одевать не стали. Внизу, пробиваясь сквозь густую чащобу, островками возникали болотистые низменности, выделяющиеся более сочной зеленью, и немногочисленные возвышенности, уже начавшие буреть, предчувствуя раннюю в этих краях осень. Всюду царила дикая, первозданная природа - страшная своей необузданностью; прошло уже несколько часов полета, а на глаза не попалось и намека на человеческой жилье или автомобильную дорогу.
Потом, на исходе третьего часа, начали попадаться редкие вкрапления цивилизации: небольшие хозяйства, лесопилки, а меж ними кривые царапины насыпных проселочных дорог, узких и витиеватых. Следом вдали появились первые очертания небольшого, низкорослого городка, прилепившегося к протоке широкой, величавой реки – в нем не виднелось высоких зданий, все постройки выглядели старыми и по-советски однообразными. Судя по положению солнца, они летели на запад, и рекой, несомненно, являлся Енисей.
- Вот и почти прилетели, - подал голос один из тех, кто забирал Ива из «Никанорушкиного ледника». Это был двухметровый молодой мужчина, на чьих чрезмерно мощных плечах, воинский мундир с лейтенантскими нашивками, казалось, вот-вот затрещит по швам. Родители наградили его открытым и незатейливым лицом простачка, святящимся добрым, даже каким-то щенячьим взглядом голубых глаз – ну совсем как один из деревенских здоровяков, которые весьма способны на любую тяжелую работу, но не склонные к большому уму. Ив молча взглянул на этого голубоглазого Геркулеса, рядом с которым он, при своем росте и отличной физической форме, выглядел нежным одуванчиком, затем вновь повернулся к окну. Вел себя Ив спокойно, не давая поводам окружающим его вооруженным военным, держать палец на спусковых крючках автоматов, коими те были вооружены.
