Изгнание (ЛП) - Мессенджер Шеннон (читать хорошую книгу .txt) 📗
Софи вылетела за дверь и нырнула прямо в коридор, когда Эделайн поднималась вверх по лестнице.
- Софи? - спросила она, продолжая подниматься, когда посмотрела сначала на Сандора, потом на комнату Джоли.
- Прости, - пробормотала Софи, пытаясь придумать объяснение, которое не показалось бы подозрительным. - Я знаю, что мне нельзя входить туда. Я просто... Я беспокоилась о Вертине. Она показалась такой одинокой в прошлый раз, когда я была там, поэтому я подумала, может мне иногда ее навещать.
Она задержала дыхание и попыталась не двигаться, когда почувствовала, как Сандор потянулся ей за спину и вытащил письма из их ужасного укрытия. Если он сдаст ее, она его придушит... но он спрятал их за свою спину, когда Эделайн вздохнула и покачала головой.
- Тебе не за что извиняться, Софи. Это твой дом. Прости, если тебе показалось, будто тут были места, куда тебе нельзя ходить.
- Не нужно говорить это. Я знаю, что эта комната особенная.
Эделайн улыбнулась. Но это не была счастливая улыбка.
- Нет, эта комната была особенной. Теперь это просто комната. И я думаю... - На мгновение она заколебалась, затем вышла вперед и открыла дверь комнаты Джоли, пробежала по ней взглядом прежде, чем сказала, - Думаю, пришло время отпустить.
- Я... ничего себе... правда?
- Я не знаю... Сегодня я видела Деллу, цепляющуюся за каждую крошечную вещь, которой когда-либо касался Олден, будто они могли его вернуть, так или иначе, и я видела, насколько хуже это все делает. Это ничего не изменит. Поэтому, возможно... - Ее голос надломился.
Софи изо всех сил пыталась придумать, что сказать.
- Мы не можем жить прошлым, - добавила Эделайн громче, решившись. - Мы должны позволить тяжести уйти... то, что произошло с Олденом, доказывает это. Я собираюсь попросить, чтобы гномы собрали все, и мы можем сделать эту комнату такой, как ты хочешь.
- Возможно, сначала... тебе нужно... согласовать это с Грэйди. - Софи знала, что Эделайн правильно решила двигаться дальше, но Софи требовалось больше времени, чтобы обыскать вещи Джоли, прежде чем они упакуют и уберут их.
- Думаю, да, - согласилась Эделайн, позволяя Софи привести себя к двери. - Но ты права насчет Вертины. Мы больше не должны оставлять ее одну в этой тусклой комнате. Хочешь, чтобы гномы перенесли ее в твою комнату?
Было трудно не застонать.
С другой стороны неприятная девочка действительно знала Джоли. Возможно, она знала что-то, что поможет.
- Конечно... но удостоверься, что они поставят ее в угол.
Эделайн улыбнулась.
- Я не виню тебя за это. И потом думаю, что мы должны сделать что-нибудь забавное сегодня. Завтра ты начинаешь свой первый целый год в Ложносвете... мы должны отпраздновать это. Начать новые традиции. Больше не жить прошлым.
Софи попыталась улыбнуться в ответ... но чувствовалось неправильным праздновать и начинать новый год в Ложносвете, когда Олден все еще не был вылечен.
Но Эделайн тоже была права. Жизнь действительно должна продолжаться. Таким образом, Софи пошла наверх, спрятала письма Бранта в основании ящика стола, переоделась из своей пижамы и провела весь оставшийся день с Эделайн, пируя недавно сделанным меллоу-мелт, взрывая заварной крем и играя с Игги, который требовал к себе внимания. Грэйди пришел домой как раз к ужину, и даже при том, что он выглядел утомленным, он взлетел прямо на борт корабля с планом новых традиций. Он даже пообещал, что они будут водить ее в Атлантиду каждый раз, когда ей захочется, таким образом, она сможет выбрать новый амулет для своего браслета. Это была одна из лучших ночей, которые у нее были за долгое время.
После того, как они укрыли ее, Софи выбралась из кровати, достала письма Бранта и свой журнал памяти. Она взяла флягу с лунным светом, но потом поняла, что не было никакого смысла прятаться. Она щелкнула пальцами, затопив комнату светом, когда залезла обратно под одеяло. Игги свернулся рядом с ней, и она взъерошила его все еще розовый мех, когда развернула первое письмо.
Моя Дражайшая Джоли, так начиналось письмо, затем шло то, что, возможно, было самым сочным любовным письмом, когда-либо написанным. Софи читала вскользь... это чувствовалось странным - читать что-то настолько личное... и она перешла дальше, к следующему, которое, возможно, было еще более сочным. То же самое дальше. Брант, казалось, действительно скучал по своей девушке, в то время как она находилась далеко в элитных башнях... что было странно, он не был там с ней. Действительно ли он был старше Джоли?
Следующее письмо было своего рода липким стихотворением о любви, а Софи собиралась окунуться во всю стопку. Но следующее письмо чувствовалось еще тяжелее, чем другие, и когда она развернула его, маленькая фотография упала на ее колени.
Она судорожно вдохнула, когда смотрела на счастливую пару, прежде чем огонь разрушил их. Джоли выглядела точно так же, как в видении, которое показал ей Прентис... что означало, что он, должно быть, знал ее в реальной жизни. И без шрама, Брант был похож на рок-звезду, вплоть до взъерошенных волос и кривой улыбки.
На Джоли была серебряная накидка со значком единорога, значит, фотография, скорее всего была сделана, когда она была на Восьмом Уровне - последнем году элитных уровней. Единороги были последним талисманом.
Что означало, что фото было сделано всего за несколько месяцев до того, как она умерла. Возможно даже за недели.
Брант был одет в зеленую тунику с черной полосой на груди и с гербом над сердцем: красный треугольник, перекрещенный двумя серыми наборами линий на фоне синего. Что-то в символе чувствовалось знакомым... но Софи не могла расшифровать, что это было.
Она закрыла глаза, сосредотачиваясь на размытом изображении, формирующемся в ее уме. Синий рукав с подобным символом... хотя цвета отличались. Она не могла вспомнить ничего больше, и это была только быстрая вспышка. Будто остальная часть памяти была потеряна.
Или изъята.
Она положила фотографию и стала листать свой журнал памяти, проектируя размытое изображение, прежде чем оно сбежит. Когда она уставилась на него, другое туманное изображение повторно появилось в ее уме.
Завитые, волнистые линии простирались вдоль края ярко-розовой страницы.
Она узнала бумагу из старого дневника, в котором раньше писала, когда была младше... пока она не заскучала. Она вспомнила, что использовала его, чтобы жаловаться на раздражающие вещи, которые делала ее сестра. Но она писала что-то еще?
Софи порылась в памяти, пытаясь сфокусировать изображение, прежде чем спроектировать его на новую страницу. Изображение было тусклым и нечетким, но она видела блестящий край розовой книги и слегка искривленные загогулины, написанные по краю. Она не помнила, как писала их, и они были слишком расплывчатыми, чтобы прочитать то, что они говорили. Но она могла назвать одну важную деталь.
Это были эльфийские руны.
Глава 38
Журнал памяти упал на пол, когда Софи помчалась к своей книжной полке, шепча:
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. - Она просмотрела ряды, но не нашла признака никакого блестящего розового журнала.
Она подбежала к своему столу, стала копаться в ящиках.
- Что происходит? - спросил Сандор, когда ворвался в ее комнату... но она была слишком занята, подбегая к шкафу, чтобы ответить.
Она вытащила обувь и стала копаться в маленькой груде мятых джинсов и футболок, о которых она давно забыла. Но то, что ей было нужно - это фиолетовый брезентовый рюкзак, лежащий внизу. Он чувствовался пустым, когда Софи взяла его, но она все же проверила каждую застегивающуюся секцию. Все, что она нашла – это несколько раздавленных оберток от леденцов и сломанный карандаш.
Она опустилась на пол, потирая виски, когда пыталась думать. Она не забыла, как мчалась вверх по лестнице в тесном доме ее родителей, спотыкалась по коридору и закрывалась в своей комнате, чтобы упаковать вещи. Она взяла только рюкзак, чувствуя, что большинство ее вещей не принадлежало новой жизни, которую она начинала.
