Полное собрание сочинений. Том 15. Чудеса лунной ночи - Песков Василий Михайлович (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
Обычно они округло сжаты, но в нужный момент распрямляются, образуя со складками кожи прекрасный планер. То же самое про делывает райская древесная змея — метровое округлое тело при раздвинутых ребрах и втянутом животе превращается в плоскую прямую линейку, и этот планер, толкнувшись о дерево, пролетает до тридцати метров. Летающие рыбы, спасаясь от преследования, выпрыгивают из воды и, расправив громадные плавники, летят над водой десять — пятнадцать секунд.
К числу летунов относится и один из видов лягушек. Глянув на снимок, вы сразу вспомните акробатические трюки в воздухе прыгунов с самолета. Не раскрывая парашюта, широко расставив руки и ноги, люди не камнем летят к земле, а планируют: они могут сближаться друг с другом, даже берутся за руки, образуя фантастическое кольцо. Их парашюты в конце концов раскрываются. А вот лягушка от дерева к дереву или сверху к земле перелетает, лишь сплющив тело, расставив лапки и растопырив пальцы, между которыми натянута перепонка.
Такой причудливый маленький планер способен пролететь расстояние в семь — десять метров.
Расстегнутый полушубок, спасший не соблюдавшего технику безопасности человека, — всего лишь случайность. Но природой «полушубок» этот запатентован давным-давно и служит самым различным животным очень надежно.
Фото автора. 3 февраля 1985 г.
Побег
Этой истории сорок лет. Точная дата — 8 февраля 1945 года. Первая ее публикация была устной — неведомый телеграф разнес известие по фашистским лагерям смерти. Замученные, истощенные, на гибель обреченные люди радовались ей, как собственной победе. Это было то, о чем каждый мечтал. Бежали! Да как — на захваченном самолете!
Во фронтовой газете советских подступавших к Одеру войск появилась в далеком том феврале заметка со снимком: на подтаявшем поле на брюхе лежит самолет «Хейнкель». Из него только что вышли люди в полосатой одежде. Два часа назад они еще были узниками. Истощенные до предела — кожа и кости. Но долетели. Ад — позади…
В 1957 году история дерзкого, почти фантастического побега из плена стала достояньем больших газет. Главное ее лицо — летчик Михаил Петрович Девятаев был удостоен звания Героя Советского Союза. Имя его в тот год было у всех на устах. Но идет время. Выросло новое поколение людей. То, о чем было рассказано, превратилось в легенду. «Слышали, был такой случай.
Жив ли летчик сейчас? Нельзя ли вновь рассказать?» Это строчки из писем в редакцию.
Вновь рассказать… В прошлом году в ФРГ я вдруг обнаружил: и тут известно об этой истории. В журнале «Штерн», интересуясь именами знаменитых людей, занесенных в память компьютера, я прочел вдруг фамилию: Девятаев. Оказалось: тот самый! Быстро нашли журнальные публикации. В них — подробный рассказ о побеге, а также о том, что было на секретной фашистской базе в день, когда стало ясно: самолет «Хейнкель» угнан и настичь его невозможно.
Вернувшись в Москву из Гамбурга, я позвонил в Казань Девятаеву. Он был в добром здравии.
Пригласил: «Приезжайте, поговорим».
В Балтийском море на линии к северу от Берлина есть островок Узедом. На западной его оконечности располагалась секретная база Пенемюнде. Ее назвали «заповедником Геринга».
Тут испытывались новейшие самолеты. Тут находился ракетный центр, возглавляемый Вернером фон Брауном. С десяти стартовых площадок, расположенных вдоль побережья, ночами, оставляя огненные языки, уходили в небо «Фау-2». Этим оружием фашисты надеялись дотянуться аж до Нью-Йорка. Но весной 45-го им важно было терроризировать более близкую точку — Лондон.
Однако серийная «Фау-1» пролетала всего лишь 325 километров. С потерей стартовой базы на западе крылатую ракету стали запускать с Пенемюнде. Отсюда до Лондона более тысячи километров. Ракету поднимали на самолете и запускали уже над морем.
Авиационное подразделение, осуществлявшее испытания новейшей техники, возглавлял тридцатитрехлетний ас Карл-Хайнц Грауденц. За его плечами было много военных заслуг, отмеченных гитлеровскими наградами.
Десятки «Хейнкелей», «Юнкерсов», «Мессершмиттов» сверхсекретного подразделения участвовали в лихорадочной работе на Пенемюнде.
В испытаниях участвовал сам Грауденц. Он летал на «Хейнкеле-111», имевшем вензель «Г. А.» — «Густав Антон». База тщательно охранялась истребителями и зенитками ПВО, а также службой СС.
8 февраля 1945 года был обычным, напряженным, с нервными перегрузками днем. Обер-лейтенант Грауденц, наскоро пообедав в столовой, приводил в порядок в своем кабинете полетные документы. Внезапно зазвонил телефон:
— Кто это у тебя взлетел, как ворона? — услышал Грауденц грубоватый голос начальника ПВО.
— У меня никто не взлетал…
— Не взлетал… Я сам видел в бинокль — взлетел кое-как «Густав Антон».
— Заведите себе другой бинокль, посильнее, — вспылил Грауденц, — мой «Густав Антон» стоит с зачехленными моторами. Взлететь на нем могу только я. Может быть, самолеты у нас летают уже без пилотов?
Таким Михаил Девятаев встретил войну.
— Вы поглядите-ка лучше, на месте ли «Густав Антон»?..
Обер-лейтенант Грауденц прыгнул в автомобиль и через две минуты был на стоянке своего самолета. Чехлы от моторов и тележка с аккумуляторами — это все, что увидел оцепеневший ас.
«Поднять истребители! Поднять все, что можно! Догнать и сбить!».
…Через час самолеты вернулись ни с чем.
С дрожью в желудке Грауденц пошел к телефону доложить в Берлин о случившемся.
«Геринг, узнав о ЧП на секретнейшей базе, топал ногами: «Виновных повесить!» 13 февраля Геринг и Борман прилетели на Пенемюнде…
Каким образом голова Карла-Хайнца Грауденца уцелела — остается загадкой. Возможно, вспомнили о прежних заслугах аса, но, скорее всего, ярость Геринга была смягчена спасительной ложью: «Самолет догнали над морем и сбили».
Кто угнал самолет? Первое, что приходило на ум Грауденцу, — «томи»… Англичан беспокоила база, с которой летали «Фау». Наверное, их агент. Но в капонире — земляном укрытии для самолетов, близ которого находился угнанный «Хейнкель», нашли убитым охранника группы военнопленных. Они в тот день засыпали воронки от бомб.
Срочное построение в лагере сразу же показало: десяти узников не хватает. Все они были русскими. А через день служба СС доложила: один из бежавших вовсе не учитель Григорий Никитенко, а летчик Михаил Девятаев.
Михаил Девятаев… Мы сидим в его доме.
Михаил Петрович вспоминает.
Он мордвин. Он был у матери тринадцатым ребенком. Отец умер от тифа, когда мальчику было два года. Легко представить, как жилось в многодетной бедной деревенской семье. Однако все дети выжили. И по законам жизни выросли крепкими, смелыми, не боящимися невзгод.
Немецкая «Фау».
В 1934 году в мордовский поселок Торбеево прилетел самолет — забрать больного. Михаилу было шестнадцать лет. Вид самолета на поле, короткий разговор с летчиком поселили в юной душе мечту. Школа окончена. Матери он сказал: «Еду в Казань. Вернусь летчиком».
В Казань он явился босым, в майке, сшитой из стираного кумача. Первые две ночи спал на вокзале. Путей в летчики сразу найти не мог, определился в речной техникум. И окончил его успешно. Одновременно учился в аэроклубе. Потом военное училище. В 1939 году он явился в родное Торбеево лейтенантом: «Мама, я — летчик!»
