Шпага императора - Коротин Вячеслав Юрьевич (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
Понеслось! Забабахали пушки, полетели гранаты, завизжали осколки.
Артиллерия действительно Бог Войны. Именно бог, жестокий и равнодушный. Самое большое количество жизней на поле сражения забирают не ружейные выстрелы, не штыки, не сабли или пики кавалерии. Ты, как правило, вообще не видишь не только лицо человека, который тебя убивает, но и даже его силуэт. А он за версту отсюда просто зарядил пушку, просто поднёс пальник…
И пришла смерть. Не только к тебе — ко многим из тех, кто стоит рядом в строю. Это потом подойдут вражеские колонны и жахнут залпом в лицо. Это потом будет удар, где штыки в штыки и глаза в глаза…
Но тогда от тебя самого будет хоть что-то зависеть. Хоть что-то…
Не сейчас. Сейчас — стой. И смыкай ряды, когда выкосит твоих соседей по строю. И радуйся, что пока ещё жив…
Однако пушек у нас побольше. И батареи обустроены получше. И войск, выдвигаемых для атаки, поменьше. Да и артиллеристы, как минимум, не хуже. Так что дебютная ситуация в сражении за нами.
Это понял и Наполеон.
Пошли. Двинулись на наш центр. Смотреть на это было жутковато. Казалось, что ничто не сможет остановить натиск такого количества пехоты.
Хоть и наших-то здесь стояло — страшно взглянуть… Тем не менее. Жутковато.
Но сейчас не до эмоций — мне к батареям. Гальваническим.
…Всё-таки красиво идут стервецы, любо-дорого посмотреть! Под нашим артобстрелом идут, невзирая на ядра и гранаты. Да-да, именно ядра — кроме начинённых порохом гранат использовались и банальные чугунные «колобки». Причём эти мегапули были весьма эффективны не только против укреплений (пробивали метровую кирпичную кладку или два с половиной метра земляного вала со ста шагов), но и против плотного пехотного строя. При попадании в первые несколько шеренг человеческая плоть не могла служить сколько-нибудь серьёзной преградой для рвущегося вперёд и только вперёд металла. Ядро пронизало колонну, встретившуюся на пути, практически не потеряв своей бешеной энергии. Потом зачастую рикошетило от земли и обрушивалось на следующие свои жертвы…
Но всё это французами ожидаемо, этим покорителей Европы не удивишь…
Вроде пора… Я замкнул первый контакт, и метров со ста, практически параллельно земле, потянула свой дымный хвост первая ракета, за ней вторая, третья, четвёртая…
Представили себе ощущения атакующих гренадёров, или кто там они на самом деле?..
К тебе не прилетает взорваться неизвестно откуда граната, которой ты морально готов проиграть в эту рулетку: «А ля Гер, ком, а ля Гер…»
Ты конкретно видишь след летящего снаряда, экстраполируешь и понимаешь, что он упрётся в тебя.
В этом случае маршировать вперёд сложнее, не правда ли?
А после того как взорвалась в рядах французов первая серия ракет, то следующие две четвёрки, вылетевшие навстречу атакующим колоннам, встретили уже разбегающиеся в стороны шеренги.
Вот так вот, ребята! Я вас ещё на Немане предупредил: сама русская земля будет нести смерть любому, кто припёрся сюда непрошеным и с оружием в руках.
А подполковник Засядько немедленно продемонстрировал, что в России имеется не только земля, но и те, кто на ней проживает: с батарей жахнули его ракетные установки… Не «катюши», конечно, но для нынешнего времени вполне впечатлило. Подозреваю, что для многих до состояния «полные штаны». Пусть и не в буквальном смысле.
Жаль, что наши егеря до них на таком расстоянии не добивали, а то очень даже качественно подвыкосили бы атакующие колонны. Но ничего — время ещё есть, и неприятных сюрпризов для наполеоновских солдат хватит. То есть я очень надеюсь, что хватит.
Послышалась канонада и с правого фланга. Но это явно демонстрация — не станет Наполеон бросать серьёзные силы на самую укреплённую позицию, где у нас более всего войск.
Главный удар состоится здесь. Очень надеюсь, что не ошибся. До жути хочется верить, что наши вчера умирали на передовых позициях в боях с наполеоновским авангардом не зря.
А ведь французские офицеры молодцы, ничего не скажешь — достаточно быстро привели свои колонны в порядок и двинули их вперёд, выполнять приказ.
Засядько отметился по наступающим ещё двумя сериями, но после огонь прекратил — больно много дыма выплеснули из своих сопл ракеты, «уплывающие вдаль», артиллеристам стало невозможно наводить пушки.
Но ничего, противник уже дошагал до места, где вчера весь день исправно трудились минёры Первого пионерного и матросы-гвардейцы. Как будто утроилась плотность огня наших батарей — под ногами вражеской пехоты стали одна за другой рваться гранаты, заложенные в качестве противопехотных мин.
Как только «поле чудес» оказалось пройденным, тут-то и жахнул выстрелами Второй егерский… Ещё и ещё…
Командующие атакой поняли, что до основных позиций они доведут лишь жалкие ошмётки своих полков, и шанса у атакующих не будет даже выжить. Не то что захватить наши батареи.
Отступили достаточно шустренько, под градом гранат, но недалеко…
— Как думаете, Вадим Фёдорович, — ко мне подошёл Горемыкин, попыхивая трубкой, — рискнут ещё в ближайшее время? Или перенаправят удар?
— Я бы на их месте повторил атаку здесь же — наши заграждения уже практически разминированы, а на других направлениях нужно опасаться повторения концерта. Скорее всего, снова бросят все силы именно сюда.
— Но на левом фланге мин значительно меньше.
— А французы откуда об этом знают? Я так думаю, что теперь они как раз решат, что надавить на корпус Тучкова их просто приглашают… Вряд ли рискнут — почти уверен: снова пойдут сюда, а у нас действительно почти всё закончилось по инженерной части. Слово за пехотой и молодцами графа Кутайсова.
…Как выяснилось потом, к отступающим прискакал сам маршал Ней, тоже понявший, что путь к батареям уже расчищен от рвущейся под ногами смерти. Заново построив колонны, французы опять ломанулись на приступ укреплений.
Жуткое зрелище: тысячи и тысячи врагов наплывают на тебя со штыками наперевес. Среди их шеренг рвутся гранаты, выкашивая людей десятками, а они смыкают ряды и продолжают свой путь…
Уже отстрелялись и отошли егеря, уже обеспечили переломами и вывихами десятки наступающих «заячьи ямки» — идут.
Батареи перешли на картечь — устилают поле сотнями окровавленных тел, но не останавливаются…
Уже пройдены волчьи ямы, где на врытых в землю кольях повисли очередные подданные чванливого корсиканца, и наконец-то атакующие вступили в непосредственный бой с солдатами Второй гренадёрской, оборонявшей укрепления центра.
Доблести французам не занимать, не зря в моей реальности кричал им «Браво!» сам Багратион. Но и гренадёры Киевского, Астраханского, Московского и Фанагорийского полков им ни в чём не уступали. Первая волна была отброшена легко, почти играючи.
Накатила новая, и русская пехота чуть подалась назад…
А справа от укреплений началась нешуточная рубка кавалерии — схлестнулись наша Вторая кирасирская дивизия при поддержке киевских и черниговских драгунов с лавиной латников Латур-Мобура и польских улан.
Загрохотало и слева: Понятовский повёл свои войска по новой Смоленской дороге. А ведь там у нас всего один корпус и ополчение. Как бы чего не вышло…
Мин — кот наплакал, в основном «чеснок». Да и как дорогу минировать? Вроде пара фугасов у обочин имеется и всё…
А ведь бьются поляки вдохновенно, покруче, чем сами французы зачастую. Это вам не какие-нибудь португальцы или пруссаки, многие из польских офицеров ещё под знамёнами Костюшко воевали с нами…
Ой, туго Тучкову с его гренадёрами и егерями сейчас придётся!
Однако у нас тут свои проблемы: прут, гады, натиск бешеный, уже на батареи карабкаются, паразиты…
— Лей!
Бочки опрокинулись, и в канавки, вырытые между флешами, потёк мой «напалм». На самом деле просто нефть с добавкой селитры и негашёной извести. (Известь на случай дождя, которого на данный момент не имелось.)
Как только наши отошли за линию потенциального заграждения, перед атакующими встала стена огня. Причём «продублированная» три раза — зажмурив глаза, не проскочишь.
