Сидни Шелдон. Если наступит завтра – 2 - Бэгшоу Тилли (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Он ступил в тесную ванну. Вода обожгла кожу, ошпарила пах, но он сел и полностью погрузил ноги в воду. И вздохнул от удовольствия.
Первое убийство Дэниел Купер совершил в двенадцать лет.
Жертвой была его мать,
Дэниел зарезал Элинор Купер в припадке ярости, из-за ее романа с соседом Фредом Циммером. Циммер был осужден за преступление, которого не совершал, а потом и казнен, и все из-за трогательных показаний Дэниела, от которых плакали присяжные. Дэниела взяла к себе тетка, которая часто слышала, как мальчик кричит во сне. Дэниел любил мать.
Но мать Дэниела была шлюхой.
Дэниел верил в существование ада. Он знал, что единственная надежда на спасение – искупить прошлые грехи. Вину в смерти матери и Циммера. Искупление – вот чему он посвятил большую часть взрослой жизни, пытаясь осуществить его тем или иным способом.
Наконец-то здесь, в Севилье, все становится на свои места.
Теперь Трейси придет к нему. С Джефом Стивенсом в качестве наживки она прилетит к нему, как мотылек на огонь.
Вдохновленный священной плащаницей, как многие пилигримы до него, он, Дэниел, наконец сумеет закончить труд своей жизни, понести наказание, предназначенное для него Господом. И этой последней жертвой он заплатит за смерть матери. А потом спасет душу Трейси Уитни и свою собственую святыми узами брака.
Его любимая мать умерла в ванной.
Опустив руку под воду, Дэниел начал мастурбировать.
Скоро нужно будет уходить.
Церковь Святого Бонавентуры была укрытым от мира сокровищем. Затерянная в узком переулке церквушка с виду была совсем неприметна. Но за простыми деревянными дверями открывалось ослепительное великолепие. Сейчас, ночью, церковь и переулок опустели. Но над алтарем постоянно горела лампада – сверкающий слиток золота, который был бы уместен даже во дворце римского императора.
Джеф Стивенс ахнул. В этой крошечной церквушке шедевров на миллионы долларов, а ведь она – одна из десятков, разбросанных по городу. Искусная резьба по слоновой кости и мрамору состязалась по красочности с золотыми статуями и поразительными средневековыми фресками, привлекающими внимание прихожан, хотя истинной целью было прославление Господа.
Джеф подумал, что в таком месте он легко мог бы стать верующим. Вдыхая вечные запахи благовоний воска и полироля, он вспомнил суровые пресвитерианские церкви своего детства в Мэрионе, штат Огайо, времен семидесятых: беленые стены, простые кресты и грязное, вонючее оранжевое ковровое покрытие. Неудивительно, что он стал атеистом.
– Привет! – Его голос эхом отозвался в пустой церкви. Здесь было так холодно, что дыхание паром выходило изо рта. – Купер! – позвал он. – Я пришел один.
Нет ответа.
Джеф посмотрел на часы. Начало двенадцатого. Дэниел Купер, которого он знал, – фанат пунктуальности. Ну не мог же он уйти? Нет. Это просто не имеет смысла. Сам Купер попросил о встрече, Купер, который считал, что ему есть что сказать. Который хотел заключить сделку.
Джеф опустился на колени в одном из приделов, запрокинул голову и стал смотреть в потолок, впитывая красоту и величие этого места. Всю дорогу сюда он нервничал, представляя встречу с Купером после стольких лет. Теперь, оставшись в одиночестве, он испытывал ни с чем не сравнимое чувство покоя.
Он повернулся, чтобы полюбоваться статуей святого Петра. И тут его настиг удар. Такой внезапный, такой неожиданный, что Джеф даже не запомнил боли. Холодный металл врезался в череп с треском, как от разбившейся яичной скорлупы. Джеф обмяк и упал лицом вниз, на мгновение поняв, что по шее течет что-то теплое и липкое.
А потом – темнота.
Когда Жан Риццо пытался разыскать в Лос-Анджелесе Трейси Уитни, пришлось ездить от отеля к отелю. Но теперь времени для этого не было Вместо этого, как только Жан узнал Дэниела Купера в человеке на фотографии из музея, он стал рассылать снимки имейлами и факсом по всей Севилье.
В городе было свыше сотни отелей, не считая бесчисленных пансионов. Жан знал, что и Купер, и Элизабет Кеннеди были практичны и не любили бросаться деньгами. Это означало, что Купер, возможно, предпочел остановиться недалеко от музея, но без всякой роскоши и пыли в глаза. «Альфонсо» можно было вычеркнуть сразу, как и мотели с пансионатами в городских предместьях. Воспользовавшись гуглом и туристической картой центра города, взятой в своем отеле, Жан сузил список до десяти заведений. Он решил сначала попытать счастья в них. А потом обыскать улицу за улицей, милю за милей.
Он найдет Купера!
Иного пути нет.
Жан не ожидал так скоро выиграть джекпот. Но всего на третьем звонке в маленький отель в еврейском квартале девушка-портье услужливо ответила:
– О да! Конечно, я его знаю. Это сеньор Эрнандес. Он живет у нас почти месяц.
Месяц!!!
– Он еще не съехал?
– По-моему, нет. Позвольте мне свериться с компьютером.
Ожидание было пыткой. Жан едва выносил напряжение.
Наконец в трубке послышался голос девушки:
– Да, он все еще живет у нас. Хотите, я проверю его комнату, посмотрю, в отеле ли он сейчас?
– Нет! – почти завопил Жан. – То есть нет, спасибо, в этом нет необходимости.
Отель был совсем недалеко. Нужно было только пройти через парк.
– Дело крайне деликатное. Я сам приду. Буду минут через пять.
Быстро шагая по подземному коридору, ведущему к номеру 66, Жан Риццо чувствовал странное спокойствие. Надежная тяжесть пистолета, прижатого к ребрам под голубой ветровкой, конечно, была аргументом в его пользу. И не важно, выиграет он или проиграет, выживет или умрет, – эта сага будет закончена.
Тринадцать женщин.
Одиннадцать городов.
Девять лет.
И все кончится здесь.
Сегодня ночью.
Обитателю номера 66 Хуану Эрнандесу, он же детектив Луис Коломар, он же Дэниел Купер, бежать некуда. Через несколько мгновений он будет либо пойман, либо убит. Прибыв в отель, Риццо позвонил комиссару Дмитри, объяснил ситуацию и, не дожидаясь ответа, повесил трубку. Если Куперу каким-то образом удастся пристрелить Жана и сбежать, Дмитри со своими людьми будет поджидать его. Конечно, будет крайне неприятно отдать победу над Купером одиозному испанскому полицейскому, но что поделать?
Жан думал об этом, пересекая дворик, окруженный высокой каменной оградой. Плюсом во всей этой ситуации будет то, что Жан погибнет и уже ничего не узнает. В каждой неприятности есть своя светлая сторона.
На дальнем конце двора четыре каменные ступеньки вели к другому подземному коридору, который кончился почти сразу же, как начался.
Жан очутился в тупике перед номером 66.
Выхватив пистолет, он дважды стукнул в дверь. Сильно.
– Сеньор Эрнандес!
Никто не ответил.
– Сеньор Эрнандес, вы здесь? У меня для вас важное письмо.
Вынув ключ, взятый у девушки на ресепшн, Жан стал вставлять его в скважину. Дверь со скрипом открылась сама. Жан ворвался в комнату с поднятым пистолетом.
– Дэниел Купер, это Интерпол. Вы арестованы!
«Черт бы все это побрал!!»
Постель застелена. Никаких чемоданов. Все чисто, ни соринки, сверкает, как новое. У кровати на тумбочке лежит Библия, открытая на Евангелии от Иоанна, глава 19, стих 16.
Подчеркнутая цитата гласила: «Тогда наконец он предал его им на распятие. И взяли Иисуса и повели».
Жан Риццо ощутил, как в желудке все перевернулось. Так он был прав! Дэниел Купер и есть Библейский Убийца. Теперь никаких сомнений не осталось. Номер 66 напоминал все остальные сцены преступления, с одним разительным исключением: здесь не было тела. Пока.
Только тогда Жан Риццо заметил конверт, белоснежный и чистый. Совсем как тот, что нашла сеньора Прието в витрине плащаницы. Он был прислонен к подушкам. На конверте всего одна фраза, написанная аккуратным почерком: «Трейси Уитни или инспектору Жану Риццо».
