За Веру, Царя и Отечество - Шамбаров Валерий Евгеньевич (версия книг txt) 📗
Он заносчиво ответил: "Сообщите генералу фон Притвицу, что генерал Франсуа прекратит бой, когда разобьет русских". И донес о победе и 3 тыс. пленных. Откуда он взял этих пленных, исследователи гадают до сих пор. Видимо, таким количеством генерал оценил число раненых, оставшихся на поле боя. Но даже в этом случае они пробыли в руках немцев недолго. Отступившие русские опомнились от неожиданности, сорганизовались и перешли в контратаку. А во фланг Франсуа уже выходила соседняя 25-я дивизия, поспешившая на шум боя. В итоге русские взяли Шталлупенен, и не только отбили своих раненых, но и немецких, оставленных своими удирающими частями. Были также захвачены большие интендантские запасы и 7 вражеских орудий. Ну а Франсуа, спасая лицо (и должность), донес, будто одержал полную победу, но вынужден был отступить, повинуясь приказам Притвица. Хотя на самом деле, если бы он захотел задержаться, его вообще раздавили бы - вырвавшихся вперед соседей догонял и 20-й корпус.
Армия Ренненкампфа перегруппировалась, подтянула отставших и двинулась дальше. Конный корпус хана Нахичеванского, оперирующий на правом фланге, получил от командарма задачу идти в рейд по немецким тылам и погромить вражеские коммуникации. Выступил он 19.8, но никакого рейда, собственно, не получилось. Немцы обнаружили корпус, и сюда была спешно переброшена по железной дороге ландверная бригада из Тильзита. А Хан Нахичеванский, вместо того чтобы обойти ее и углубиться во вражеские тылы, решил вступить в бой. Ведь это была лейб-гвардия, в которой служили представители лучших аристократических фамилий, с молоком матерей и родословными отцов впитавшие традиции доблести и воинской славы. Так как же можно было пройти мимо врага? На пространстве 10 км его 4 дивизии спешились и атаковали в лоб. И опять же каждый демонстрировал доблесть и презрение к опасности, вышагивали не кланяясь, в полный рост. Кавалергарды маршировали, как на параде, даже без выстрелов, а пример подавал командир полка князь Долгоруков, возглавивший атаку и шедший с сигарой в зубах. Под огнем пулеметов и винтовок. Так что потери понесли очень серьезные. А 1-я бригада лейб-гвардии кавалерийской дивизии вообще оказалась в критическом положении.
Она взяла деревню Краупишкен, однако противник с двумя орудиями закрепился в соседнем селении Каушен и поливал картечью. Атака на Каушен захлебнулась, а оставаться на месте или отступить все равно выходило боком, немцы пристрелялись и наносили большой урон. Был ранен и командир конногвардейского полка Гартман. Оставалось одно - любой ценой подавить пушки. И начальник дивизии Казнаков бросил в бой резерв - 3-й эскадрон конногвардейцев, которым командовал ротмистр Петр Николаевич Врангель. Он был выпускником Горного института, потом выбрал военную службу и поступил в гвардию. Отличился добровольцем в Японскую, командуя казаками и заслужив несколько орденов. Позже окончил Академию Генштаба и по собственному желанию вернулся в родной полк. Задача ему предстояла нелегкая - наступать по открытому месту в пешем строю было безнадежно. Единственным шансом было проскочить на скорости - всех не перебьют. И Врангель с эскадроном ринулся в конную атаку. Урон понесли серьезный, выбило всех офицеров, кроме Врангеля, а под ним убило коня. Но орудия захватили, прислугу порубили и Каушен взяли. Врангель стал первым, кто в этой войне был награжден офицерским орденом Св. Георгия. Но потрепанный корпус вместо рейда пришлось отвести во второй эшелон, чтобы привести части в порядок. А хана Нахичеванского за неумелые действия Ренненкампф отстранил от должности. Однако тот был любимцем всей гвардии, офицеры обратились с ходатайством к Верховному. И Николай Николаевич упросил Ренненкампфа отменить приказ, дать командиру корпуса возможность реабилитироваться.
Главные силы Притвица ожидали русских на удобной позиции по р. Ангерапп. Но Франсуа, чей корпус оставался выдвинутым вперед, снова выступил с предложением атаковать немедленно - и уверял, что есть возможность обойти северный фланг всего русского фронта. Притвиц колебался - то ли приказать Франсуа тоже отойти на Ангерапп, то ли подтягивать к 1-му остальные корпуса. Решающими оказались два обстоятельства. Командир 20-го корпуса Шольц доложил, что 2-я русская армия вышла к границе. Да и по расчетам получалось, что миновало 3 дня из 6, имевшихся в запасе у немцев, чтобы разбить Ренненкампфа до подхода Наревской армии. А главнокомандующий фронтом Жилинский нервничал. Счел, что немцы перед 1-й армией бегут, оставляя Пруссию без боя, и срывался план стратегического окружения. И послал приказ Ренненкампфу остановиться. Подождать, пока 2-я выйдет во вражеские тылы.
Немцы зашифрованную радиограмму перехватили. Но сложных кодов в управлении войсками не применишь, а то вдруг и свои не распутают? А в штабе 8-й армии специально имелся профессор математики для таких случаев и разобрал содержание. Притвица приказание Жилинского взволновало. Получалось, что ожидая на позициях, можно попасть в клещи между двух армий. Значит, нужно было или самим атаковать 1-ю, или отрываться от нее и двигаться навстречу 2-й. Но на сражение с Ренненкампфом уже настроились, да и донесения Франсуа о "победе" под Шталлупененом выглядели обнадеживающе, и Притвиц приказал 20.8 нанести удар. Как писал впоследствии военный историк ген. Зайончковский: "Обнаружив движение двух корпусов в направлении Гумбиннен - Инстербург, не выведав еще определенно направления 20-го русского корпуса, германское командование решило обойти северный фланг этой группы, а у суетливого командира 1-го корпуса генерала Франсуа эта мысль развилась даже в желание устроить ей шлиффеновские клещи. Эта предвзятая мысль о русской группировке и идея клещей послужили основным мотивом розыгрыша сражения у Гумбиннена".
Битва разыгралась на фронте 50 км от г. Гумбиннен до г. Гольдап. Соотношение сил было не в пользу русских. У них было 6,5 пехотных и 1,5 кавалерийских дивизии (63,8 тыс. бойцов, 380 орудий, 252 пулемета) против 8,5 пехотных и 1 кавалерийской дивизий немцев (74,5 тыс. чел., 408 легких и 44 тяжелых орудия - по другим данным 508 орудий, 224 пулемета). Вначале схватка завязалась на северном крыле, где на рассвете атаковал Франсуа. Он полагал, что наносит удар во фланг 20-го корпуса, хотя ошибался и развернул наступление в лоб. Но был настолько уверен в успехе и своем превосходстве, что сразу, без разведки, бросил в бой все части. Как вспоминает современник, войска шли "густыми цепями, почти колоннами, со знаменами и пением, без достаточного применения к местности, там и сям виднелись гарцующие верхом командиры".
