Пролетая над гнездом кукушки - Кизи Кен Элтон (книги онлайн полностью бесплатно TXT, FB2) 📗

Примерно через милю Джордж снизил скорость до черепашьего шага, поставил четверых ребят к четырем удочкам на корме, а остальные растянулись на солнышке на верхушке рубки и на носу, стащили с себя курки и стали наблюдать за рыбаками. Хардинг сказал, что удить надо по очереди, до первой поклевки, а потом отдать удочку другому. Джордж стоял у руля, щурясь сквозь просоленное ветровое стекло, косился назад и бормотал, как следует обращаться с катушками и леской, как насаживать сельдь и как забрасывать удочку.

— И брать эту удошку номер шетыре и прицепить блесну твенацать унций и к ней трепуху тля нашивки — потоштите минутошку, я вам показать, — и потом мы прать эту польшую рыпу этой удошкой прямо ис-пот тна, ей-погу!

Мартини подбежал к краю лодки, наклонился за борт и принялся таращиться на воду.

— Боже мой, — сказал он, но что именно он увидел в темной глубине, осталось для всех нас загадкой.

Другие спортивные лодки сновали туда-сюда вдоль побережья, но Джордж даже не сделал попытки к ним приблизиться; он правил мимо них, постепенно продвигаясь в открытое море.

— Вот увитите, — сказал он. — Мы пойтем тута, где ловят настоящие лотки, гте настоящая рыпа.

Мы скользили по волнам, которые с одной стороны были глубокого изумрудного цвета, с другой — блестящие, словно хромированные. Единственным звуком был гул мотора, то громче, то тише, когда лодка зарывалась носом в волну, а еще смешной, бессмысленный крик маленьких черных птиц, плавающих вокруг лодки и выясняющих друг у друга, в какую сторону плыть. Во всем остальном мире царила тишина. Некоторые из ребят спали, другие смотрели на воду. Мы дрейфовали уже около часа, когда поплавок на удочке Сефелта начал подпрыгивать — и ушел в воду.

— Джордж! Джордж, помоги нам!

Но Джордж не собирался прикасаться к удочке; он только ухмыльнулся и велел Сефелту ослабить натяжение, «держать кончик удочки кверху — кверху! — и вытаскивать, к шертовой матери, эту рыпу!»

— Но что, если у меня начнется припадок? — прокричал Сефелт.

— Ну, тогда мы просто возьмем крюк, насадим тебя на него и используем в качестве наживки, — сказал Хардинг. — А теперь тащи эту рыбу, как капитан приказал, и не думай о припадке.

В тридцати ярдах от лодки рыба блеснула на солнце серебряной чешуей, Сефелт захлопал глазами и пришел в такой восторг, что не сумел справиться с удочкой, и рыба, оборвав леску, вместе с крючком ушла в глубину.

— Ввевх, говорил я тепе! Ты слишком сильно тянуть леску, и он вырваться, понимаешь? Надо тержать концом ввевх… ввевх! Ей-погу, ты упустил отну большую серепрянку.

Побледневший, с трясущимся подбородком Сефелт наконец отдал удочку Фредериксону.

— Ну ладно, но если ты поймаешь рыбу с крючком во рту, знай, что это — моя!

Я был в таком же восторге, как и все остальные. Я не собирался рыбачить, но когда увидел стальную мощь лосося на конце лески, слез с крыши рубки и натянул куртку, ожидая своей очереди к удочке.

Скэнлон начал принимать ставки на самую большую и на первую пойманную рыбу, по четыре цента с каждого, и, как только сложил деньги в карман, Билли вытащил какую-то странную штуковину, похожую на десяти фунтовую жабу с колючками, как у дикобраза.

— Это не рыба, — сказал Скэнлон. — Ты ничего не выиграл.

— Но это и не п-п-птица.

— Шлушайте сюта, это — морская щука, — сказал нам Джордж. — Эта рыпа хороша тля еты, только нато снять все ее поротавки.

— Вот видишь. Это — тоже рыба. П-п-плати.

Билли отдал мне удочку, взял деньги, отошел и сел поближе к рубке, где были Макмерфи с девушкой, глядя на закрытую дверь с самым несчастным видом.

— Х-х-хотел бы я, чтобы у нас было д-д-остаточно удочек д-д-для всех, — сказал он, прислоняясь к стенке рубки.

Я сидел с удочкой и смотрел, как леска уходит в кильватер. Я втянул носом воздух и почувствовал, что четыре банки пива ослабили дюжину контрольных сопротивлений внутри меня: все вокруг блестело, зыбилось, мерцало и вспыхивало на солнце.

Джордж прокричал, чтобы мы посмотрели вперед, дескать, там, впереди, есть на что посмотреть. Я тоже обернулся, чтобы взглянуть, но все, что я увидел, было большое бревно, качающееся на воде, и эти черные морские чайки кружились и ныряли вокруг него, словно черные листья, подхваченные пыльной бурей. Джордж немного прибавил ход, направляясь туда, где собрались птицы, и от скорости моя леска натянулась, и я уже не мог ничего видеть и даже не мог сказать, клюет у меня или нет.

— Эти репята, эти пакланы, они летят за косяком рыпы-свешки, — объяснил нам Джордж. — Маленькие пелые рыбы размером с палец. Ты их сушишь, и они корят, как свешки. Эту рыпу мошно есть, хорошая рыпа. И коворю вам, если найтешь польшой косяк рыпы-свешки, снашит, ты нашел, где кормится серепряный лосось.

Он направил лодку прямо туда в гущу птиц, позабыв о плывущем бревне, и неожиданно гладкие блестящие склоны волн вокруг меня покрылись ныряющими птицами, бьющейся рыбешкой и лоснящимися серебристо-синими спинами лосося, которые торпедами прорезали воду. Я увидел, как одна спина изменила направление и двинулась к месту в тридцати ярдах от конца моей удочки, где должна была быть моя сельдь. Я вцепился в удочку, сердце мое заколотилось, и тут же почувствовал обеими руками толчок, как будто кто-то ударил по удочке битой, и леска начала разматываться с катушки под моей рукой, красная, словно кровь.

— Потсекай и сматыфай! — кричал мне Джордж, но я знал об этом столько же, сколько соринок может быть в глазу, так что я лишь крепче вцепился в удочку и держал ее до тех пор, пока не пошла желтая леска. А потом катушка замедлила ход и остановилась.

Я огляделся, три другие удочки плясали так же, как моя.

— Ввевх! Ввевх! Дерши конец ввевх! — вопил Джордж.

— Макмерфи, вылезай и посмотри на это.

— Благослови тебя Бог, Фред, ты поймал мою рыбу!

— Макмерфи, нам нужна помощь!

Я услышал смех Макмерфи и краем глаза увидел его, стоящего в дверях рубки, он даже не пытался двинуться с места или сделать что-то, а я был слишком занят борьбой с рыбой, чтобы просить его о помощи. Все кричали ему, чтобы он сделал что-нибудь, но он не двигался. И даже доктор, у которого глубоководный спиннинг, попросил Макмерфи ему помочь. А Макмерфи только смеялся. Наконец Хардинг понял, что Макмерфи и не собирается ничего предпринимать, сам схватил багор, загарпунил мою рыбу и бросил ее в лодку ловким, грациозным движением, словно занимался этим всю жизнь. Здоровенная, как моя нога, думал я, как столб ограды! Она больше чем любая из рыб, которых мы добывали на водопаде. Лосось бился в лодке, и это было похоже на взбесившуюся радугу! Он пачкал все кровью и разбрасывал чешую, словно серебряные монетки, и я испугался, что он сейчас выпрыгнет за борт. Макмерфи все еще не сделал ни малейшего движения, чтобы помочь. Скэнлон схватил рыбу и принялся с ней бороться, чтобы не дать ей перепрыгнуть через борт. Девушка прибежала снизу с криком, что теперь ее очередь, черт побери, схватила мою удочку и три раза поймала меня на крючок, пока я пытался насадить для нее наживку.

— Вождь, черт бы тебя побрал, что ты копаешься! Ух, у тебя палец в крови. Что, этот монстр тебя укусил? Кто-нибудь, завяжите Вождю палец — быстро!

— Мы снова входить в косяк! — кричит Джордж, и я забросил леску и увидел, как кусок сельди исчез среди темных сине-серых спин лосося, и леска с шипением ушла в воду.

— О нет, ты ведь не будешь, черт тебя побери! О нет…

Девушка вскочила, зажав толстый конец удочки между ног и вцепившись обеими руками пониже катушки, и катушка, раскручиваясь, била ее по рукам.

— О, ты ведь не будешь…

На ней все еще была зеленая куртка Билли, но катушка вертелась, как вентилятор, и куртка распахнулась, и каждый увидел, что футболки на ней больше нет. Все вытаращились, пытаясь одновременно совладать с собственной рыбой, увильнуть от моей, которая бьется в лодке, а ручка катушки трясет ее грудь с такой скоростью, что ее соски кажутся просто двумя красными пятнышками!