Стеклянная мадонна - Куксон Кэтрин (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Да, мистер Вилли, славный; давненько я так не веселился.
– И мы тоже. Твоя кузина молодец.
– Это верно.
– Жалко ее.
– Что так?
– С такими умениями ей не следовало бы идти в услужение. Жаль, что умерли ее родители. Наверное, для нее это был страшный удар.
– Еще какой!
– Доброй ночи, Мануэль.
– Доброй ночи, мистер Вилли.
Мануэль вернулся к себе. Ночь была темная и холодная. От недавнего веселья не осталось и следа. Он зажег свечу и быстро лег. Но сон никак не шел. Он долго смотрел в темноту, а потом громко произнес:
– Доброй ночи, Мануэль. Доброй ночи, мистер Вилли.
На этом мучительные мысли иссякли.
5
В воскресенье все отправились в церковь. За исключением Мануэля, которого оставили приглядывать за хозяйством. В повозке Вилли уселся рядом с Аннабеллой, чтобы показывать ей по пути местные достопримечательности. Вот это ручей Болтс; вон там, у Рукхоупа, шумят водопады – захватывающее зрелище; вон там отменная рыбалка. А бывала ли она в замке и в пещерах в Станхоупе?
Ей нравился Вилли, он был добр, поэтому она была готова терпеть его грубоватый голос и откровенный взгляд.
В церкви он тоже занял место с ней рядом, что не осталось незамеченным для семейства. Перебирая в понедельник утром огромную груду белья, предназначенную для стирки, Агнес со смехом сказала:
– А знаешь, Вилли в тебя втюрился! Ой, как ты покраснела!
– Прошу вас, Агнес, не говорите таких вещей!
– Отчего же не говорить, раз это правда? Вот будет забавно, если вы с ним подружитесь!
Глядя на хозяйскую дочь, Аннабелла поняла, что для той не существует сословных различий; если и она «втюрится» в Вилли, семья с радостью ее примет. Это показалось ей странным, ведь Фэрбейрны не были бедными крестьянами, как Скиллены.
– Только учти, все будет непросто. Помни о Бетти! Она тоже положила глаз на нашего Вилли, уже три года по нему сохнет, а он ноль внимания. Вернее, не совсем, иногда смеется с ней на пару – обычно зимой, когда здесь становится совсем скучно. Я рада, что вы с Мануэлем у нас работаете. Мануэль – такой красавчик! Хотелось бы мне, чтобы мой Дейв хотя бы немного походил на него. – Она захихикала. – Но Дейв тоже не промах, у него собственных семьдесят пять акров земли! Неплохо для начала! Сама не верю, что уже в феврале расстанусь с родительским домом. Ничего, к тому времени ты будешь делать все это с закрытыми глазами. – Она подняла охапку фланелевых рубах и опустила ее в мыльную воду, примяла белье деревянной скалкой и продолжила: – Позаботься, чтобы Бетти не отлынивала от стирки. Она не любит стирать. Все остальное по ней – кухня, скотина, а вот стирка – ни в какую. Она возвращается завтра.
Улыбаясь про себя, Аннабелла подумала, что Агнес очень похожа разговором на мать. Она немного тревожилась, какой окажется эта самая Бетти, однако сказала себе, что, раз к ней благоволит вся семья, значит, она заслуживает симпатии.
Бетти объявилась во вторник, в половине девятого вечера. Аннабелла не смогла ее встретить, поскольку к этому времени уже улеглась: миссис Фэрбейрн отпустила ее с работы на полчаса раньше, заметив, что у нее слезятся глаза, течет из носу и она, не прекращая, чихает. Простудиться было не мудрено: она то и дело выскакивала из жаркой прачечной на холод, развешивая белье.
Напившись микстуры от кашля и получив банку с гусиным жиром, которым, по словам хозяйки, следовало натирать грудь, она поднялась к себе. Но уснуть ей не удалось. Спустя примерно полтора часа, она, сгорая от любопытства, услышала голос Агнес, которая сказала, не доходя до чердака:
– Твоя постель на прежнем месте. Новенькую мы поместили у окна. Она тебе понравится, как и всем нам. А что ты скажешь об этом Мануэле? Пригож, верно? Для пастуха у него больно хорошие манеры, тебе не показалось? Наверное, это потому, что он много лет работал конюхом. Но в нем есть какая-то загадка, и в ней тоже. Она не такая, как мы: все-таки воспитывалась в монастыре. Но тебе она все равно понравится.
Дверь открылась, по потолку метнулась тень от свечи, и Агнес прошептала:
– Вот видишь, она тебе не помешает. Спокойной ночи. Ты будешь спать без задних ног.
– Спокойной ночи, Агнес. Как хорошо вернуться!
– Мы тоже рады снова тебя видеть.
Дверь затворилась. Аннабелла услышала осторожные шаги. На ее кровать упал свет. Она посмотрела прямо в глаза своей соседке. Та тоже уставилась на нее. Бетти изумленно щурилась. Аннабелла застыла, потрясенная: на память пришло далекое время, когда обладательница этого лица играла в ее жизни столь важную роль. Сейчас она располнела, стала старше, но узнать ее не составляло труда – это была прежняя Уотфорд.
Аннабелла завороженно смотрела на свою бывшую няньку, не в силах освоиться с ситуацией. Свеча переместилась повыше, лицо Уотфорд приблизилось. Потом она села в изножье ее кровати и растерянно прошептала:
– Боже правый, мисс Аннабелла! Ведь это вы, мисс Аннабелла? Вы почти не изменились…
Аннабелла как будто язык проглотила. Она, не шевелясь, смотрела на Бетти. Прошло несколько минут, прежде чем Бетти молвила:
– Я слышала, что вы потерялись. Поговаривали, что вы утопились после того, как вас выставили за дверь…
Аннабелла прижалась к стене. У нее на глазах удивление Уотфорд сменилось странной улыбкой. Эта улыбка вызвала у бедняжки оторопь. Уотфорд зачастила:
– Ну и чудеса творятся на свете! Господи, как я вас проклинала, особенно в первые два года, когда никак не могла подыскать себе приличное местечко! Куда деваться без рекомендаций? Меня всюду спрашивали: «Почему ты ушла с прежнего места?» Разве я могла ответить: «Потому что назвала господскую дочь незаконнорожденной»? Приходилось лгать как сивому мерину. За два года я сменила семь мест. Вы только представьте! – Она подалась вперед.
Возникла пауза, после которой Уотфорд заговорила вновь, не забывая поминать Создателя.
– Господи! – Она удрученно качала головой. – Не могу поверить! Все считают вас мертвой, а вы живы, да еще очутились здесь! Отец говорил мне, что о вас пишут газеты, а полиция с ног сбилась, разыскивая вас. Он был прав, когда твердил, что богатые всегда плохо кончают: старый Легрендж то ли свернул себе шею, то ли еще чего, фабрика разорилась, Усадьба заколочена… Вот как низко падают богатые! Погодите-ка! – Она выпрямилась и поставила свечу на верхнюю полку. – Что это там за кузен, этот Мануэль? Он вам не родственник, иначе я бы о нем слыхала. Он не джентльмен. Откуда взялся этот кузен?
Аннабелла попыталась ответить, она дважды раскрыла рот, но не издала ни звука. Она пялилась на Бетти, как кролик, доживающий последние секунды, пялится на хорька, готового его удушить. Бетти всегда была хищным хорьком, к тому же болтушкой и сплетницей.
– Брось! Ты больше не мисс Аннабелла, так что хватит пыжиться. Я больше не жду, чтобы ко мне обратились, а говорю, когда мне вздумается. Я задала тебе нормальный вопрос: где ты откопала этого кузена?
– Уотфорд, я все объясню…
Кровать Бетти скрипнула, свидетельствуя о ее негодовании. Голос зазвучал язвительно:
– Оставь ты эту «Уотфорд»! Прошло то время, когда я была для тебя «Уотфорд». Меня зовут Бетти, а «мисс Уотфорд» я, так и быть, от тебя не требую. Может быть, у тебя нет имени, а у меня оно есть. Зато угрызений совести – ни капельки! Я достаточно настрадалась в вашем доме: и от них, и от тебя – подлой доносчицы… Говори, кто он!
Аннабелла отлипла от стены и вцепилась обеими руками в одеяло. Она была напугана и совершенно беспомощна. Она уже представляла себе, как Бетти с утра пораньше выкладывает хозяевам всю правду о ней, после чего они с Мануэлем опять превращаются в жалких бродяг. Она пробыла в этом доме всего шесть дней, а ей казалось, что все шесть лет. Перед ней забрезжило довольство, даже счастье, о существовании которого она раньше не подозревала, но эта злополучная встреча грозила перечеркнуть все надежды. Уповая на сочувствие, она умоляющим голосом произнесла:
