Если б не было тебя… - Волгина Надежда (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Что было с его лицом тогда? Да ничего особенного. Тогда он стоял рядом со старшим наставником и тоже разглядывал собственную картину. Только вот беда – в отличие от друга не видел в ней ничего особенного. Ничто ровным счетом не отличало ее от всех остальных его картин, выполненных в карандаше.
Артур видел перед собой все ту же осень, какой привык видеть всегда – красивой и неповторимой. Она ничем не отличалась от той осени, что не так давно продал Семен Исаакович. Ту картину Артур писал с натуры и вложил в нее всю любовь к этому загадочному времени года. Ведь больше всего он любил осень и море. За что, и сам не мог объяснить. Любил их даже не глазами, а скорее внутренним «я», душой. Любовь и отражал на полотнах, используя простой карандаш.
– Нет, Семен Исаакович. Ее не увидит никто! Я оставлю ее, лишь как напоминание о впустую потраченном времени. В ней нет ничего особенного.
– Но почему, мальчик мой?! Это кощунство – скрывать от людей свой талант!..
Тогда они сильно поссорились. Артур так и не смог объяснить наставнику, что чувствовал. Да и сам тогда он еще всего не понимал, осознание наступило позже. Тогда он просто не видел всего того, чем восхищался друг, и не хотел никому показывать то, что сам считал мазней по подсказкам.
Больше на эту тему они с Семеном Исааковичем не разговаривали. Картина пылилась за шкафом, а воспоминания ее канули в Лету. Но вот сейчас всплыли. Только Артур еще тогда дал себе слово ни с кем не обсуждать больше эту тему. Наверное, потому ответ клиентке и прозвучал несколько грубо:
– Я рисую карандашом. И… давайте уже перейдем к делу. У меня не так много времени…
– Да, конечно, – пожала она плечами, доставая из лакированной сумочки фото в рамке. – Вот, собственно, тот, кого вы должны изобразить, – протянула она фото Артуру.
С карточки на него смотрел усатый мужчина с пышной шевелюрой. Артуру понравилось его улыбающееся лицо. Было в нем что-то доброе и бесхитростное.
– Заказ будет готов через две недели, – повернулся он к мадам. – Сроки устраивают?
– Вполне, – кивнула она. – Вы работаете с предоплатой?
– Нет, расчет по завершении работы…
Диана
Через полчаса Диана уже была на месте. Она жутко волновалась, доставая скрипку из футляра. Два гитариста, саксофонист и виолончелист, друзья Лили и знакомые Дианы, тоже уже были там и настраивали инструменты.
Очень скоро она поняла, что зря так волновалась. На деле все выглядело несколько иначе и совсем не сложно. Диана действительно быстро ухватила основную нить и начала подыгрывать музыкантам на скрипке. Она даже рискнула немного поимпровизировать, что тоже получилось неплохо.
Когда мальчишки, как их называла Лиля, решили сделать перерыв и сбегать за чем-нибудь съестным, Диана захотела сыграть что-то для души. Ее выбор пал на «Шербурские зонтики». Очень ей нравилась эта мелодия. Она любила смотреть старый фильм, с Катрин Денев в главной роли, про любовь автомеханика и юной продавщицы зонтиков в маленьком городе Шербур.
Приятно играть просто так, не задумываясь о том, как ты это делаешь. Касаешься струн смычком и не прислушиваешься к каждому звуку – правильной ли чистоты и длинны он выходит, в нужном ли месте ты делаешь паузу, не получилась ли она затянутой или, наоборот, слишком короткой. В такие моменты музыка становится отражением твоего настроения. Если тебе грустно, то и она звучит приглушенно, неторопливо. Если ты счастлив, то и звуки превращаются в мажорные, словно пропитываются исходящей от тебя радостью.
Диана забыла обо всем – о недовольстве профессора, о собственных переживаниях. Ее затопила романтика с примесью приятной грусти. Она думала о Женевьеве и Гийоме, о продавщице зонтиков и автомеханике. Сколько препятствий устраивала жизнь, через сколько испытаний им пришлось пройти. Разлука, обман, отчаяние, попытка стать счастливыми с другими. Выдержала ли их любовь такое? Способен ли вообще человек сохранить любовь, пройдя через так многое? Смогла бы она, Диана, быть счастливой, люби она кого-то так, как Женевьева своего Гийома, даже тогда, когда судьба разлучила их навсегда?
Переход пустовал, когда Диана начала играть. Редкие пешеходы проходили мимо, не останавливаясь. Еще реже кто-то притормаживал послушать ее исполнение. Постепенно из таких набралась небольшая группа. Диану не смущало, что именно к ней приковано внимание, что несколько пар глаз смотрят на нее и внимают ее игре. Напротив, ей это было приятно, хотелось исполнять еще лучше. Взгляд скользил по лицам, не останавливаясь ни на одном. Она замечала растроганность, теплоту, задумчивость… и считала, что лучшей признательности быть не может.
В какой-то момент что-то неуловимо изменилось. Диана не сразу сообразила, что же такое произошло. Мимолетно ее взгляд выхватил из толпы несоответствие. Глаза мужчины! Они горели, жадно впивались в нее взглядом. Он так смотрел, словно внезапно прозрел. Музыка в тот момент заполнила собой все вокруг, зажила собственной жизнью. Диане казалось, что играет не она. Безупречные звуки доносились будто издалека, она же видела только эти глаза, прожигающие насквозь и дикие до дрожи в теле. Она не чувствовала рук, как удерживает скрипку, словно душа внезапно покинула тело, но находится где-то рядом. И вот она не может ни улететь, ни вернуться в тело, удерживаемая взглядом незнакомца. И самое странное – что мысли при всем при этом текли спокойно, в голове царила предельная ясность. И это не вязалось с ощущением нереальности. Она слышала любимую мелодию, в идеальном исполнении, словно впервые в жизни. И смотрела в эти удивительные глаза, не в силах оторваться.
Его взгляд уже не просто горел, а полыхал. В какой-то момент Диане стало нестерпимо больно, и она прикрыла глаза, чтобы унять жжение. Когда вновь посмотрела в ту сторону, незнакомец исчез. Звуки скрипки стихли, толпа начала редеть. Диана не слышала слов благодарности, что доносились со всех сторон. Она искала глазами того, кто сотворил с ней что-то волшебное, и не находила. Он испарился.
Еще один человек внимательно прислушивался к игре Дианы и не сводил с нее удивленного и немного растерянного взгляда. Это был профессор Измайлов. Диана была поглощена музыкой и незнакомцем, поэтому профессора не заметила. Дослушав мелодию до конца, он так и не показался. Под громкие аплодисменты толпы незаметно покинул подземный переход.
Артур
Проводив клиентку, Артур принялся спешно собираться в магазин Семена Исааковича. Он с сожалением отметил тот факт, что на аллею художников сегодня уже не успеет. Время перевалило за двенадцать, а к двум часам аллея пустела, все расходились по домам – таково было негласное правило.
Улица встретила мелким дождем и промозглой сыростью. Что намокнут рисунки, Артур не опасался. На этот случай у него имелась специальная непромокаемая сумка-переноска, куда он и сложил работы, которые собирался предложить Семену Исааковичу.
До художественного магазина было рукой подать. Путь Артура пролегал через любимый парк, где в погожие осенние деньки уютно шуршала опавшая листва под ногами, кожу ласкали солнечные лучи, пробивающиеся сквозь кроны деревьев, и радовало глаз многообразие оттенков осени, разбитых на подоттенки и подподоттенки – от прозрачного белого до непроницаемого черного.
Всю жизнь Артур провел в родном приморском городе. Всего раз он уезжал из него в Самару, тогда еще Куйбышев, к дальнему родственнику. Тогда ему было лет семь. Вопрос о каком-то там наследстве срочно потребовал присутствия тети Люды. Она взяла с собой Артура. В конце сентября в родном городе еще по-летнему было жарко. В средней же полосе уже хозяйничала осень. Из той поездки Артур почти ничего не запомнил. Мелькание новых лиц и череда непонятных, сменяющих друг друга событий, не отпечатались в памяти. Запомнился только поход в лес за грибами. Как его учили аккуратно срезать ножичком гриб, чтобы оставить в земле корень. И запах… На всю жизнь в памяти остался запах леса – смесь прелой листвы и грибов. Именно так пахла его собственная осень, хоть леса поблизости не было и в помине, а, уж тем более, грибов. Запах всплывал из потаенных уголков памяти, как неотъемлемая часть осени.
