Следующие 50 лет. Как обмануть старость - Лодж Генри (читать книги без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Простите. Я, кажется, увлекся… Но самое-то интересное вот в чем – оказывается, течение не так уж непреодолимо. Оно только кажется таким, потому что оно тащит вас непреклонно и беспощадно. Однако на самом деле с ним вполне реально совладать и снова обратить в своего помощника. Так же поступает мореход, который, используя тот самый ветер, который грозит разрушить его корабль, входит в тихую гавань. Главы Гарри достаточно строги и конкретны, а в голове у него вовсе не ветер, а исключительный ум, и его теории достойны самого пристального внимания. Все, к чему он стремится, – изменить к лучшему жизнь каждого из нас. Окончательно и бесповоротно. Он очень обо всех беспокоится. Да мы оба, на самом деле. Мы очень хотим, чтобы Следующая Треть вашей жизни оказалась замечательной. Внимательно читайте нашу книгу, и, может быть, вы тоже захотите того же самого.
Встреча с Гарри и перемены
Я пришел к Гарри по рекомендации одной рыжеволосой дамы – пластического хирурга (назовем ее Дезирэ). Она только что отхватила мне под местным наркозом полноса, и я еще не успел прийти в себя, и от обезболивания, и от нее самой. Я только что переехал обратно в Нью-Йорк после двух лет пребывания на пенсии, которые я провел в Колорадо, где со всей страстью отдавался лыжному спорту. (В юности я оказался лишен этого, так как женился в девятнадцать лет и обзавелся тремя детьми еще до окончания юридического факультета.) В общем, я спросил Дезирэ, не согласится ли она быть моим личным врачом, и она отказалась, но взамен посоветовала другого доктора – по ее словам, умнейшего, достойнейшего, словом, исключительного во всех смыслах человека. Стопроцентный белый американец, но ничуть не тугодум. Я очень скоро смог убедиться в этом сам. Дезирэ познакомилась с ним в медицинском колледже, где он преподавал, и, по ее словам, он должен был обязательно мне понравиться.
Так я и оказался в приемной у Гарри, ощетинившийся, как кошка, увидевшая чужого в своем доме. Я вообще всю жизнь недолюбливал докторов. Меня всегда возмущало, как они говорят: «Привет, Крис. Меня зовут доктор Смит». (Ага, так значит, я – просто «Крис», а он – «доктор Смит»? И что это означает? И почему для того, чтобы подвергнуться этому унижению, я должен еще и ждать целый час? Адвокаты себя так не ведут. Но врачи – совсем другая порода! Не буду даже говорить обо всех отвратительных вещах, которые они с вами проделывают, – вы и сами все знаете.)
У Гарри оказались на удивление приличные манеры, и кажется, он всемерно старался оправдать определение «достойнейшего человека». Но я не терял бдительности. Я выдержал все разновидности пыток – из меня выкачали галлоны крови, с подозрением заглянули в мои уши и горло и задали массу мерзких вопросов, которые всегда задают доктора пациентам. И даже залезли мне в задний проход. После чего я услышал коронную фразу врачей всех времен: «Пожалуйста, оставьте пока ваши вещи здесь и пройдите ко мне в кабинет. Я не задержу вас надолго».
Вы наверняка знаете, что обычно следует за этим: «Хм-м, понимаете, у вас в заднице небольшая опухоль… ну, этак с гранат размером. Может быть, это неопасно, но может начаться гангрена, так что вам надо лечь в больницу и…» Когда я проследовал в его кабинет, впрочем, оказалось, что гранатов пока не обнаружено. Более того, мне было сказано, что я в отличной форме. Немного избыточный вес, но ничего ужасного. Я правильно делаю, что регулярно тренируюсь.
Гарри был высоким и до странности скромным для такого преуспевающего врача. Говоря с вами, он то и дело сверялся с данными в компьютере. Он был в некотором роде привлекателен внешне, может быть, я назвал бы его… женственным, но он не производил впечатления человека с нетрадиционной ориентацией. В колледже он занимался греблей – это было заметно до сих пор. Но одевался и держался он так, что я думал: «Вот типичный новоанглийский зануда». Что, конечно, было нелепо с моей стороны, поскольку сам я производил точно такое же впечатление. Моя секретарша однажды сказала: «Крис, вы носите свою одежду так, как будто отчаянно ее ненавидите». Мы с Гарри были вылеплены из одного и того же пресного теста в одной и той же части мировой кухни – на Северном Берегу Бостона, – только с разницей в двадцать пять лет. Пока я все это думал, он продолжал что-то бубнить себе под нос. Цифры, параметры. Бла-бла-бла.
Потом я спросил (потому что собирался предложить ему стать моим личным врачом, а это дело ответственное): «А скажите мне, пожалуйста, что вам больше всего нравится в медицинской практике?» Он запнулся, но всего на мгновение, как будто был готов к разговору об этом. «Мне больше всего нравится поддерживать длительные отношения с пациентами и сохранять их здоровье. Не просто лечить их в случае болезни, а помогать им вообще не болеть, – это совершенно иная задача. Мне хочется улучшить их жизнь в целом, а не просто лечить то одно, то другое». Бинго! «Это вы о чем?» – невинно поинтересовался я. «Ну, знаете, меня всегда интересовала не только общая терапия, но и проблемы старения. У меня сертификаты по обеим специальностям, правда, сам я не очень понимаю, как отделить геронтологию от общей терапии».
Потом он поднял на меня глаза и беззвучно уронил заготовленную бомбу: «Мне ясно одно – нас ждет подлинная революция в процессах человеческого старения. – Он помолчал, очевидно, раздумывая, с чего начать свое объяснение. – Раньше… – И он пустился в описание и сравнение привычного угасания от пятидесяти и до конца с одной стороны – и ранее невиданного состояния «плато» в пожилом возрасте с другой. Он так увлекся, что чертил перед собой пальцем в воздухе эти графики. – И если хотите, вы можете стать одним из первопроходцев этого революционного пути», – заключил он.
«Я?»
«Да. С вашими данными… – Он покопался в файлах компьютера. – Да, они действительно очень неплохи. Гм, вы не курите, и вообще ваши показатели вполне позволят вам сохранить свое состояние здоровья неизменным лет до… скажем, восьмидесяти. Нужно только увеличить физические нагрузки. А может, и до девяноста. Я скажу вам больше – еще некоторые дополнительные усилия, и вы сможете даже помолодеть в функциональном смысле. Вы в лучшей форме, чем большинство мужчин, которые впервые приходят ко мне, и я заявляю вам с полной ответственностью: для вас омоложение реально».
Я поднялся и подошел вплотную к его столу: «Вы не шутите?»
«Нет. Вы любите горные лыжи – значит, вы будете продолжать на них кататься лет до восьмидесяти. Потом, конечно, все-таки придется сменить ваше хобби на что-нибудь менее экстремальное: вы перестанете носиться по горам и займетесь, скажем, обыкновенным кроссом. Велоспорт… Ну, этим можно заниматься до бесконечности. Да, некоторый физиологический спад все же неизбежен, однако вы в целом будете чувствовать себя таким же сильным, энергичным и здравомыслящим человеком в восемьдесят, каким вы были в пятьдесят. А первые пять или даже больше лет вы будете, повторяю, функционально омолаживаться».
«И что я должен для этого делать?»
«Сложно ответить коротко, однако вот три главные момента. – Вы замечали, что в любом деле главных моментов всегда три? – Да, три момента, – сказал он. – Первый – физические упражнения; второй – питание; и третий – интерес к жизни.
Самое серьезное – и наименее приятное для большинства – это физические нагрузки. В них – ключ к крепкому здоровью. Вам потребуется упорно заниматься практически каждый день – ну, скажем, не менее шести дней в неделю. И постепенно увеличивать нагрузки. Два дня из шести поднимать тяжести. Физические нагрузки – важный инструмент влияния на старение. Эта нисходящая кривая… – Он снова изобразил в воздухе стремящийся к нулю график. – …может с легкостью стать прямой. И некоторое время даже идти вверх. И вы останетесь собой до конца жизни».
У меня было сотни четыре всяких вопросов, но я непривычным для себя образом придержал их при себе, и пока просто сидел и ждал, чем это кончится. Гарри продолжал свою лекцию:
