Они выбрали ночь (СИ) - Кузнецов Константин Викторович (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
Констебль огляделся. Небольшой зал, заставленный множеством непонятных вещей, напоминал захламленную лавку старьевщика.
- Где мы?
Фонарщик оставил вопрос без внимания. Оказавшись возле стойки, он низко поклонился и, жестом подозвал констебля.
Джинкс проскользнул между огромного механизма напичканного различными шестеренками, грузиками и пружинами с одной стороны, и клепсидрой - состоящей из конической посуды с циферблатом и стрелками, с другой.
- Доброго времечка, - поприветствовал констебля небольшой худощавый старичок, по всей видимости - хозяин этой лавки.
Его лицо покрывали глубокие извилистые морщины, напомнившие Джинксу острые стрелки и круг часов.
- Давно я не встречал смертного в здешнем захолустье, - заметил старик и подскочив к инспектору приобнял его за плечо. - Но позвольте перед началом вашего увлекательного путешествия, я устрою для вас небольшую экскурсию по своему царству времени.
Констебль растерянно покосился на фонарщика. Судя по выражению лица - тот был не против.
- Я право слова... не знаю. У меня очень мало времени, - осторожно начал Джинкс, но хозяин лавки и слышать не хотел никаких отказов.
- Время. Мальчик, что такое время, - коротышка очутился возле песочных часов и, перевернув их, стал наблюдать за тем, как тонкой струйкой быстро сыплется песок.
- И все же - я вынужден отказаться.
Старик, кинул на констебля безразличный взгляд. Немного подождал, а затем подмигнул и начал экскурсию.
- Нет, конечно же, время - это не песок. И не вода. - Оказавшись возле клепсидры, старик подставил ладонь под тонкую струйку переливающуюся из одного сосуда в другой. - Люди называют ее 'похитителем времени', - хозяин лавки улыбнулся. - Все это несусветная глупость. Время нельзя измерить или поймать в силки, как это многие столетия пробовали ваши предки.
- Простите, но ... - попытался прервать старика Джинкс. Но тот приставил указательный палец к губам, дождался тишины и продолжил:
- Видите все эти сложные механизмы, указатели, приспособления... люди всегда пытались подчинить время. Только как можно схватить неосязаемое?
- Возможно, на этот вопрос ответят новые науки, - предположил констебль и осекся. Его вовлекали в спор, который ему был абсолютно не интересен. А главное - не нужен.
Старик хмыкнул:
- Науки. Да прогресс штука хорошая. Только человечество пошло совсем по другому пути, которое не приведет вас к свету. Это ты, братец Люцифер вовремя не посветил им своим фонарем, - рассказчик покосился на фонарщика. Тот, прикрыв глаза, выглядел спящим. И умело делал вид, что не слышит ничего вокруг.
- К чему вы клоните, мистер? - не выдержал Джинкс.
Старик шикнул, словно собирался открыть смертному какую-то сокровенную тайну. Засеменив короткими шажками, он устремился в дальнюю часть лавки, где стояли огромные механизмы, состоящие из множества шарниров и шестеренок.
- Идемте за мной.
Понимая, что спорить с эдаким упрямцем бессмысленно, констебль подчинился.
- Вы слышите меня, мальчик. Только гляньте: любопытные изобретения. Просто замечательные изобретения. Ваши ученые умудрились уловить секунды. Слышите?
В зале наступила гробовая тишина, сквозь которую пробилось едва различимое тиканье одного из механизмов. В глубине зала зазвонили настенные часы, их поддержала механическая трель и бой крохотных барабанчиков.
- Немного отстали, - посетовал старик, вынырнув из-за напольных часов и вновь подхватив констебля, продолжил разговор: - Занимательная история с этими механизмами. Сначала вы пытались взять в помощь - песок, воду, солнце, а потом, подчинив себе металл, изобрели сложные штуковины, которые, к сожалению, не могут работать вечно и зачастую ошибаются, сходят с нужного ритма. И вы именно эти механизмы считаете совершенными. Неправда, ли странная закономерность?
Проведя рукой по медной детали, старик бросил на слушателя быстрый взгляд и продолжил:
- Скажи, неужели воспоминания прошлого тяготят вашу душу, настоящее - разочаровывает, а будущее пугает не хуже темной подворотни?
Настороженное лицо констебля оказалось красноречивее всяких ответов. Одной фразой, хозяин лавки, очень точно определил человеческую сущность. Стараясь быстрее и ярче прожить собственную жизнь люди, забывали обо всем на свете, страшась растратить драгоценные песчинки времени понапрасну. И всегда жалели неудачного шага, списывая собственные ошибки на что угодно - проклиная скоротечное время, которое никак нельзя удержать, подчинив себе, прожив жизнь заново.
- Глупые поступки - порождают глупых врагов. Время вам не враг. А боль воспоминаний и разлука с любимыми, предназначена сделать вас сильнее, а не окончательно сломить перед вехой нового витка жизни, - наставительно объяснил старик.
- Кого же тогда винить, если наши близкие уходят от нас так внезапно, что порой мы волосы рвем, сожалея о скоротечности мирского существования, - удивился констебль.
- Только неизбежность. Так устроен мир. И не вам дано менять его устои. Живите каждой секундой, совершая ошибки, исправляя их, но никогда не сожалейте. И тогда время станет вашим союзником, а не врагом.
Удовлетворенно причмокнув языком, хозяин лавки, положил руку на плечо констебля и, указав ему на дверь, коротко добавил:
-Иди. Там тебя ждут. И запомни Кронос вам не враг. И нет ничего невозможного. И каждый смертный вправе управлять временем, в отличие от тех, кто лишен души.
Джинкс последний раз обернулся, коснувшись дверной ручки.
Старика нигде не было. Только сотни сложных устройств, циферблатов, гирек, толстых и тонких стрелок - отбивали тринадцать ударов, словно предрекая греховное падение Прентвиля.
3
Времени не было. Деревянная кукла, не переставая трещать цикадой, рассказала, что Шрам снова начал убивать. Уничтожая всех, кто возникает на его пути, бывший убийца, припомнил свою старую профессию и не собирался останавливаться на достигнутом - по всей видимости, демон-надзиратель хорошо натаскал свою марионетку.
Сопровождавшая Ру-ру ведунья, мисс Маратани оказалась менее разговорчивой, но, внимательно выслушав все доводы, беспрекословно согласилась помочь.
Джинкс рассудил так: мастер-убийца сам приведет их к телу мистера Фрита. И если повезет - им удастся перехватить убийцу до того, как тот расправится с тринадцатой жертвой.
Вспомнив о Люси, констебль ощутил нарастающую тревогу. Ему ужасно хотелось увидеть ее вновь и, поцеловав нежную руку, обнадежить, пообещав никогда не отходить ни на шаг, и защитить ее от кого угодно, даже от самого Всеединого. Но сейчас, к сожалению, было слишком мало времени для подобных рассуждений...
Шрама гнала вперед неведомая сила, заставляя его совершать невозможное. И то, с каким холоднокровием и жестокостью он уничтожал возникающих на его пути людей, заставляло мистера Форсберга дрожать от ужаса. Констебль никогда не был хорошо развит физически и сторонился кулачных боев, а также любого насилия.
Как ему помешать? Как преградить дорогу тому, кто в один миг способен лишить человека жизни?
Услышав подобные сомнения, Ру-ру оскалившись, сухо напомнил инспектору, что Шрам всего-навсего человек и его жизнь также хрупка, как и хрустальный бокал.
Джинкс согласился. Крепче сжимая рукоять шестизарядного пистолета 'Лимери-Свонс', он сейчас думал об одном: сможет ли нажать на курок? Решиться? Не опоздает?!
Только бесконечные рассуждения не прибавили ему уверенности, а скорее наоборот.
Когда Шрам зашел в морг, констебль проскользнул за ним следом. Ориентироваться в темноте было сложновато, но Джинкс быстро приноровился и в тот момент, когда Шрам в сопровождении доктора Монсфрита исчезли за тяжелой металлической дверью, констебль продолжал оставаться рядом. Он стал тенью убийцы в том месте, где солнце не имело власти, а мрак не делил сутки на день и ночь. Окунувшись в темноту, словно в ледяную воду, мистер Форсберг ощутил легкое волнение. И это чувство стало расти, окрепнув и закружив инспектора хороводом новых возможностей. Он сливался со стеной, замирал - затаив дыхание, скользил - пригибаясь; и корил себя, когда от его движения рождался едва заметный шорох.
