Лето больших надежд - Виггз Сьюзен (книги онлайн полные версии .txt) 📗
— Что, например? — Дэзи сорвала травинку. Ей хотелось выкурить сигарету, но она знала, что Оливия ненавидит курение.
— Ты знаешь, какая атмосфера в доме, когда твои мама и папа вместе, изо всех сил пытаются поладить друг с другом ради тебя?
Она понимала. Атмосфера несчастливого дома. Дэзи ощутила узел в кишках и кивнула. Она знала это холодное, тяжелое чувство, невысказанный ужас. Дэзи знала, что один неверный шаг может нарушить равновесие, и все посыплется.
— Я на самом деле ходила на цыпочках, — сказала Оливия. — Ты знаешь выражение «ходить по стеклу»? Я ходила на цыпочках, надеясь, что ничего не разрушу. Но дело было не в этом. Наша семья уже была разрушена. И в этом не было моей вины, но мне оставалось иметь дело с разбитыми кусками. Я некоторое время плохо с этим справлялась.
— Как?
— Я утешалась едой и растолстела.
— Ты? Не может быть.
— Я была маленькой свинкой с возраста двенадцати лет до первого года в колледже.
— Я этого не помню. Я всегда думала, что ты красивая, — сказала Дэзи. — И это так и есть.
— А ты просто куколка, — сказала Оливия. — Но нет, я действительно была толстой. Это была нездоровая полнота, но никто не остановил меня, и я не почувствовала себя лучше, пока не поняла, что наказываю саму себя и пытаюсь отгородиться от того, чтобы что-то чувствовать, и это было ошибкой.
«Как мое курение, — подумала Дэзи. — Как сигареты и травка».
— Мне стало лучше, когда я пошла в колледж, пошла к доктору, начала плавать и стала себе нравиться. — Она сделала паузу. — Это не помогает, не так ли?
— Я не знаю, — пожала плечами Дэзи.
Оливия провела рукой по волосам Дэзи:
— Вы с Максом только начинаете путешествие. Хотела бы я разделить с вами боль и смущение, которое вы чувствуете, но развод — такое дело… У каждой семьи свой путь, и нет общих правил. Одно я тебе обещаю, даже если это тебя удивит. Хорошее. Твои родители приобретают второй шанс найти свое счастье, и это не так плохо. — Оливия опустила руку, погладив Дэзи по колену. — Я только надеюсь, что тебе и Максу не потребуется так много времени, как мне, чтобы привыкнуть ко всем этим переменам.
— Я всегда, всегда буду это ненавидеть, и я знаю, что Макс тоже будет.
— Достаточно честно. Но, Дэзи, не пытайся винить себя. Не вини никого. В этом просто нет смысла. Сегодня ты чувствуешь себя ужасно, и так же чувствует себя Макс, но у вас здесь появились новые возможности, новая попытка взглянуть на вашу семью и вашу жизнь. Новая возможность быть счастливыми. У вас есть мама и папа, которые любят вас. Это больше, чем имеет большинство детей. И поверь мне, это все, в чем вы нуждаетесь.
27.
Оставаясь занятым на работе в последующие несколько дней, Коннор то и дело делал паузу, чтобы сдержать глубокий вздох и напомнить себе, что он в порядке. Он не позволил себе перейти границу в ту ночь, когда они с Оливией были в трейлере. Он остановился прежде, чем они достигли точки, от которой не было возврата.
Однако они были очень близки к ней. Это было точно. Если бы он позволил себе целоваться еще секундой дольше, он стал бы изгоем. Совершенным изгоем. Не то чтобы он не хотел держать ее в объятиях. Совершенно наоборот. Он хотел держать ее в объятиях вечно. Но, учитывая ее состояние в тот вечер, этого нельзя было допустить. Оливия, вероятно, думала то же самое теперь, когда жар схлынул. Она в эти дни была разумной, опытной. Она заслужила это. Она прекрасно знала, как и он, что нельзя воспользоваться чьим-то эмоциональным состоянием.
Он самозабвенно работал над зимним помещением, забравшись в деревянные перекрытия, окружающие дом, который когда-то был резиденцией основателей лагеря. По мнению Оливии и Дэйр, это было самое важное обновление, которое они производили, потому что в этом доме должны были остановиться их бабушка с дедушкой. Прибыла команда новых водопроводчиков и электриков, и все нововведения должны были начаться сегодня.
Когда он наконец начал надеяться, что не проведет день в размышлениях об Оливии, она появилась на дорожке. Она несла в руках большой деревянный ящик, и за ней трусил Баркис. Один вид ее заставил его тело напрячься. Она была такой чистой и свежей, как цветок. Ее лицо было загадочным, ее светлые волосы сияли. Она была одета для работы в джинсы и топ, но, о черт, Лолли в топе. Теперь его ремень исполнял новую функцию. — он скрывал его реакцию.
— Привет, — сказал он, надеясь, что его голос звучит равнодушно.
Должно быть, что-то было в его взгляде, потому что она остановилась и поставила ящик на перила крыльца.
— В чем дело?
— Ни в чем. — Он вытащил рулетку и отчаянно соображал, что бы ему измерить. Дверной косяк? Расстояние между ним и Лолли? Размер эрекции, глубину желания?
— Ты смотришь на меня, — подчеркнула она.
— Прости, мне нравится твой наряд. Ты выглядишь словно…
Черт, он не имел представления, что сказать.
— Как кто?
— Как будто у тебя собственное шоу. — Он сделал паузу. — Это комплимент.
Если она смотрит телевизор, она знает это точно. Женщины в этих шоу всегда хорошо причесаны и затянуты в тугие джинсы и узкие рубашки, которые показывают немного кожи.
— О, — сказала она. — Полагаю, мне следует сказать тебе спасибо.
Когда она наклонилась, чтобы поставить ящик, узкий топ задрался на пару дюймов, и вот когда он это увидел. На ее спине, как раз у пояса джинсов.
У нее была татуировка. У Лолли Беллами была татуировка. Это был его любимый сюжет: крохотная бабочка в его любимом месте — на пояснице, как раз там, где были его руки, когда он танцевал с ней. Именно там, где ему хотелось каждую минуту прикоснуться к ней, может быть, даже поцеловать. Точно поцеловать ее туда.
Татуировка. Коннор был в беде. Если бы он знал о ней прошлой ночью, он бы затащил ее в трейлер и, вероятно, приковал бы к кровати.
— Ты уверен, что ты в порядке? — Она выпрямилась, сунула руки в задние карманы и отбросила с глаз прядь волос.
Он гадал, понимают ли женщины, что определенная поза заставляет их груди напрячься. Она должна была знать. И тогда она делала это специально.
— Я уверен. — Он прокашлялся. Он слышал звук двигателя на расстоянии, который приближался. Команда рабочих скоро будет здесь. — Послушай, Лолли. Об этом вечере…
Она подняла руку, чтобы прервать его:
— Нам нет нужды говорить об этом.
Ну хорошо. Это кое-что. Обычно женщины любили обсудить каждую секунду свидания, словно они детективы. Однако Оливия, казалось, изо всех сил старалась уйти от этой темы.
— Отлично, — сказал он. — Я просто хотел убедиться, что ты знаешь, почему мы… почему я…
— Я знаю. Поверь мне, я понимаю.
Мотор грузовика перешел к крещендо, и машина приближалась к ним по дороге к опушке. Ну хорошо, подумал Коннор. Он не будет настаивать. Оливия всегда была чертовски умна, и у нее отличная интуиция. Она была также начальницей. Она поняла, во всяком случае.
Хорошо. Она поняла, почему он оттолкнул ее, несмотря на то, что она была готова остаться. Это была бы огромная ошибка, и они оба знали это. Она была уязвимой и незащищенной, ее эмоции были обнаженными после открытия, связанного с ее отцом. Если бы он воспользовался преимуществами той ночи, она, вероятно, все время гадала бы, не спал ли он с ней из желания утешить ее. В ее состоянии души это могло стать для нее еще одной травмой.
Не по такому пути надо начинать отношения с женщиной.
И вот теперь он признавал, что он хотел отношений с Оливией Беллами.
Может быть, он даже хотел полюбить ее — снова. Но на этот раз он был мужчиной, который знал направление своей жизни, а не смущенным и напуганным мальчишкой.
Этого было достаточно, чтобы совладать с эрекцией.
Вскоре его бригадир и команда прибыли, ребята вылезли из грузовика, достали радио, водяной насос, инструменты и оборудование. Коннор помахал им, показывая на график работы, вывешенный на двери здания.
