Ханская дочь. Любовь в неволе - Лоренс Ине (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
Сирин спала, ее разбудил негромкий шум. Судя по звуку, кто-то ощупывал палатку, она услышала сдавленное дыхание — человек явно пытался пробраться внутрь. Сердце у Сирин заколотилось, неужто кто-то из шведов понял, что она женщина, а теперь решил удостовериться в этом и насытить свою похоть? Сирин уже хотела закричать и позвать охрану, но ей пришло в голову, что караульные скорее всего присоединятся к товарищу. Она нащупала миску — единственное, что хоть как-то могло сойти за оружие, и подумала, что попытка тайно проникнуть в ее палатку вряд ли все же предпринимается с целью насилия.
Она затаилась и увидела, как неясная тень оказалась внутри. Это не мог быть Кицак, татарин был ниже ростом. Охваченная внезапным порывом, Сирин подалась вперед и положила незнакомцу на плечо левую руку, правой она потянулась к его поясу, чтобы в случае необходимости вырвать кинжал.
— Сергей, это ты? — прошептала она. Прежде чем ответить, Сергей глубоко вдохнул:
— Как же ты меня напугал, Бахадур. Я вижу, тебя не связали. Это неплохо — будь ты закован в кандалы, вытащить тебя отсюда было бы затруднительно.
— Давай-ка не будем болтать, нам надо убираться отсюда.
Сергей в который раз удивился хладнокровию мальчика. Если Бахадур не погибнет из-за какой-нибудь глупой случайности, он сможет стать одним из выдающихся царских генералов, а то и командующим. Он схватил Бахадура за рукав и потянул к боковой стенке палатки, пытаясь на ощупь найти дыру, через которую влез внутрь. Поначалу ему показалось, что она исчезла как по волшебству — Сергей по крайней мере трижды ощупал полотно, прежде чем рука провалилась в отверстие. Выбравшись наружу и вытянув следом Бахадура, он попытался сообразить, как им теперь найти Кицака.
Сирин услышала знакомый крик птицы — так подавали друг другу сигнал мужчины ее племени. Она тут же схватила Сергея за руку и потащила за собой. Сирин привыкла к жизни в селении, в юрте, и теперь легко находила дорогу в темноте, озаренной неверным светом костров.
Она умудрилась миновать все посты, и теперь они направлялись к последнему, на возвышенности.
Сергей, который продолжал молча идти за Бахадуром, схватился за кинжал, но тут услышал тихий смешок Кицака:
— Гляди-ка, русский, у тебя получилось!
Сергей выдохнул:
— С помощью Бахадура, если бы не он, я бы до сих пор бродил между этих чертовых палаток.
— Не время болтать! — прервала Сирин обмен любезностями.
— Что ж, великий воин, — Кицак стягивал с себя чужой мундир, — одевайся поскорее!
Сергей рассердился — слишком уж мало почтения было в насмешливом голосе татарина, — но он понимал, что Кицак прав. Пока он снова надевал свой мундир, татарин повесил шведскую форму на куст, застегнул ее и расправил, затем воткнул в землю палку. В темноте эта фигура почти не отличалась от часового с мушкетом. Сам же мушкет, пороховницу и патронную сумку Кицак забрал с собой.
— Я же говорил, что схожу к шведам за порохом и пулями, — прошептал он Сергею и поспешил вперед. В темноте татарин лучше различал дорогу к лошадям, которых они привязали в лесу примерно в версте от шведского лагеря. Они молча шли по болоту, кое-где поросшему низкими деревцами, наконец впереди послышалось конское фырканье.
Сирин была счастлива увидеть снова Златогривого, она бросилась к нему и обвила конскую шею руками. У Сергея появилась возможность отыграться за удивительное спокойствие Бахадура.
— Садись в седло, иначе мы отсюда не уедем! — приказал он своему прапорщику, сам будучи уже в седле. Но, как видно, Бахадура он этим не впечатлил. Когда они отъехали, луна на мгновение пробилась сквозь тучи, и стало видно, что мальчик задорно улыбается.
— Спасибо тебе, что вы меня оттуда вытащили! Я уже начал тревожиться — шведы ни на минуту не спускали с меня глаз.
Это смутило Сергея — в конце концов, именно он поначалу недооценил опасность, но виду не подал, разве что улыбка его была несколько вымученной. Он махнул рукой в сторону Кицака:
— Твой приятель и я ни минуты не сомневались, что сможем освободить тебя.
Кицак тихонько хихикнул себе под нос, странная нота в голосе Сирин дала ему знать, что к русскому капитану она была совсем не равнодушна — в чем, впрочем, сама себе не призналась бы и под пыткой. В конце концов, она была всего только девочкой, в глубине души тосковавшей по мужчине, которому она могла бы довериться. Сергей же, казалось, видит в Бахадуре младшего братишку, любимого, но непутевого. «Знал бы ты, кто на самом деле твой прапорщик», — думал Кицак, да, хотелось бы ему присутствовать при том, как Сергей узнает тайну Сирин.
Луна все еще светила, хоть и неярко, так что ехали они довольно быстро. Еще до рассвета они вернулись туда, где ждали солдаты. Их часовые, в отличие о шведских, были начеку. Внезапно трое всадников заметили, что они уже окружены, Ваня выхватил у одного из калмыков факел и сунул его чуть ли не в лицо Сергею.
— Ну наконец-то вернулись! Мы уже начали тревожиться. — Вахмистр сопел, пыхтел и глядел на Сирин с такой радостью, словно вместо нее с небес свалился добрый бочонок водки. — Ну что, сынок, все у тебя в порядке?
Сирин кивнула, Сергей же усмехнулся:
— Интересно, с чего это Ваня так радуется твоему возвращению? Он забрал твое одеяло, потому что свое ухитрился утопить при переправе через Неву. А теперь, когда ты тут, придется одеяло вернуть и мерзнуть по ночам.
— Ну, не так все плохо. Я отыскал запасное одеяло, Бахадур может его взять, оно почти новое и даже чистое.
— Так ты что, запачкал Бахадуру одеяло? Не пойти ли тебе еще раз в Неве окунуться! — весело предложил Сергей.
Ваня закатил глаза и сделал вид, что ничего не слышал:
— Рад, что ты вернулся от проклятых шведов, сынок. Они тебя не обижали?
— Вовсе нет. Наоборот, были весьма предупредительны: называли меня «ваше высочество» и «князь» и кормили неплохо. Я, правда, думаю, что мне пришлось-таки есть свинину. — Голос Сирин звучал не слишком радостно. Во время долгого похода она научилась есть все, что дают, и лишь время от времени злилась на себя за то, что вспоминала заповеди Аллаха все реже и реже.
— К счастью, хоть водки они мне не предлагали. Хотя она у них была, и еще какой-то напиток, они его называли аквавитом.
— Аквавит! — Ваня застонал. Он всего раз в жизни пробовал этот напиток, что-то вроде тминной водки, и считал его лучшей выпивкой в мире. Никакая коричневая французская жижа, именуемая коньяком, с ним не сравнится.
10
На следующий день Тарлов выступил с отрядом, намереваясь догнать шведов и убедиться, действительно ли они отходят или все еще собираются идти к Санкт-Петербургу. Но армия Любекера прошла в сорока верстах от города, не сделав даже попытки свернуть, они форсировали две небольшие речушки, Тосну и Суйду, впадающие в Неву, и двинулись дальше на запад. Санкт Петербург остался позади.
В пути Сергей спрашивал себя, как восприняли шведские офицеры внезапное исчезновение Бахадура. Опасение, что Любекер сочтет это обдуманным побегом и поймет, что его водили за нос, к счастью, не подтвердилось. Наоборот, генерал выслал на поиски нескольких драгун. Те, впрочем, заметив издали солдат Сергея, повернули назад и пустили коней во весь опор, точно за ними гнались черти. Никаких признаков того, что шведы продолжили поиски Владимира Сафроновича Бутурлина, больше не было. Существование мифического князя закончилось так же таинственно и внезапно, как и началось. Разве что Ваня еще несколько дней подшучивал над Бахадуром, обращаясь к нему «ваше высочество» или «ваше княжеское высочество», но и ему это быстро надоело, так что вахмистр вернулся к привычному «сынок».
Не прошло и недели, как один из калмыков, высланных в разведку, галопом подскакал к отряду и осадил коня перед Кангом. Слова родного языка так и сыпались у него с губ. Канг перевел кратко:
— Справа от нас всадники. Скоро наши дороги пересекутся.
Справа от них оставались главные силы шведов, а потому новость нельзя было назвать хорошей. Сергей стал размышлять, не стоит ли им повернуть обратно, когда Канг снова заговорил:
