Долгий, долгий сон - Шихан Анна (первая книга txt) 📗
Еще до рассвета следующего дня все в полицейском участке были мертвы.
— Нет, — прошептала я, в ужасе поднимая глаза от альбома.
Ксавьер бесстрастно кивнул.
— Наверное, я выбрал неправильное время… С другой стороны, если бы я сумел вытащить тебя из стазиса раньше, ты тоже могла бы заболеть. В тот день чума обрушилась на Юнирайон. — Он помолчал, переводя дыхание. — Я был в участке, в одиночке. Обвинения мне так никто и не предъявил. Я сидел и ждал и вдруг увидел через решетки, как люди начали обливаться потом, кашлять, хвататься за грудь… А потом начались крики. Они кричали, кричали… — Он потряс головой. — Я забился в угол, я хотел спрятаться от смерти. Я… я испугался. И еще я был счастлив, что не нашел тебя. С улицы доносились крики, вой сирен «скорой помощи». Потом все вдруг стихло, и я понял, что тишина может быть страшнее воплей. — Теперь у него дрожала не только рука, а все тело. — Два дня я просидел один, без еды и воды. А потом тоже заболел.
— Нет!
Он сжал губы, без слов давая мне понять, что все обошлось.
— Нас поразила не легочная, а септическая разновидность чумы. Я был изолирован от всего населения и ни к кому не прикасался, поскольку сидел в одиночке, поэтому заболел только тогда, когда болезнь попала в воздух. В самом конце, когда трупы начали разлагаться. Я принял болезнь почти как избавление. Я не хотел больше жить. Но как раз в это время охрана Юнирайона, одетая в противочумные костюмы, выломала двери, заваленные штабелями трупов, и вколола мне антибиотики в вену.
Ксавьер помолчал.
— Мои родители были мертвы. Принстон превратился в город-призрак. Марк и Жаклин исчезли, как я потом выяснил, они улетели в одну из отдаленных космических колоний. Просто чудо, как они не притащили туда чуму. Меня призвали на гражданскую службу, и следующие пять лет я занимался лечением жертв чумы, усмирением чумных бунтов и распределением помощи. — Он поднял глаза на меня. — Не могу сказать, что я не думал о тебе, это не так. Ты всегда была в моих мыслях. Ты так долго была частью моей жизни, что навсегда оставила отпечаток у меня в душе. Но кругом меня бушевала смерть. Я знал, что ты можешь быть только в двух местах — в безопасности своей стазисной капсулы или в могиле. В любом случае, я ничего не мог для тебя сделать.
Я заштриховала его глаза густой тенью. Теперь я видела в них весь пережитый ужас. Видела резкие морщины, которые страдания оставили на его лице.
— Закончив гражданскую службу, я подал заявление на поступление в ЮниКорп. Обычное университетское образование было в то время невозможным. Служба в гражданских войсках давала мне определенные преимущества. Честно сказать, я был удивлен, что меня приняли без вопросов, но мое имя было известно в ЮниКорп. Мои родители работали на Марка, твои отец и мать помнили меня. Кроме того, они так никогда и не узнали, что я когда-то вломился к ним в дом! — Он снова перевел дыхание. — Я поступил в ЮниКорп с одной целью, Я хотел получить доступ к твоим родителям и узнать у них о тебе.
Это поразило меня. Я подняла глаза от рисунка.
— Правда?
Ксавьер долго мола смотрел на меня.
— Я никогда не забывал тебя, Роуз. И не мог забыть. Как часто я хотел иметь возможность это сделать! Ты снилась мне. Сны о тебе приходили сами по себе, без предупреждения, мне не нужно было даже специально думать о тебе, ты являлась сама. И каждый раз, когда это случалось, я тратил весь сон на то, чтобы попытаться рассказать тебе, как же сильно я по тебе скучаю. А потом я просыпался и целое утро колотил себя по голове, приговаривая: «Чокнутый придурок!» Порой мне казалось, что я создан по твоей мерке. Ты была моим эталоном мер и весов. Каждого человека, с которым я заговаривал, каждого нового друга, каждую женщину, обратившую на меня внимание, я проверял памятью о тебе.
Мне хотелось улыбаться и плакать одновременно. Это была настоящая трагедия. Я снова взялась за свой рисунок.
— Как только я наконец смог оказаться наедине с твоими родителями, я сразу спросил их о тебе. Они страшно рассердились, твой отец чуть не ударил меня. «Не надо ворошить прошлое! — сказал он мне. — Мертвых назад не воротишь». И я ему поверил. — Голос Ксавьера превратился в едва различимый шепот. — Как последний дурак. — Он покачал головой. — Мне было двадцать четыре. Я не должен был опускать руки! — с ненавистью прошептал он.
Двадцать четыре. Он был бы всего на восемь лет старше меня! Я вся сжалась от этой мысли.
Ксавьер сел ровнее.
— Я знаю, что после этого они хотели меня уволить, но по окончании Темных времен здоровые молодые люди с мозгами были на вес золота. Твои родители не могли позволить себе разбрасываться кадрами. Поэтому я остался. Работать на дьявола. Я сам собирался уйти, но как раз в это время стало известно о катастрофе Глобальной продовольственной инициативы. И я оказался поражен, наряду с миллионами других людей. Никаких детей. Никогда. По крайней мере, так я тогда думал, ведь в то время средства спасения еще не были изобретены. И еще, я слишком сильно ненавидел твоих родителей. Я знал, что в ЮниКорп сосредоточена огромная власть. Поэтому я решил остаться, чтобы попытаться сорвать хотя бы самые страшные их замыслы. Поначалу я просто саботировал работу компании, стараясь привести ЮниКорп к разорению, но потом понял, что если буду действовать более осторожно, то смогу использовать огромные возможности корпорации на благо. Это оказался очень медленный процесс, и я действовал очень осторожно. Я не стремился к власти, моя задача заключалась в том, чтобы обезвредить власть таких людей, как твой отец и Реджи. Вот и все.
— Но ты же понимаешь, что теперь сам стал президентом, — сказала я.
— Да, к сожалению. Ничего, я попытаюсь от этого уклониться. Честно говоря, у меня в руках гораздо больше власти, когда я нахожусь в тени.
— Предложи кандидатуру отца Брэна, — посоветовала я. — Передай ему пост. Он хороший человек и любит свою работу. Ведь ты… — Я на миг задумалась, подыскивая синоним слову «старый». — … скоро уйдешь на пенсию, так что совет директоров поймет.
— Это мысль, — кивнул Ксавьер. — Ты права, он вполне справится. У Рози хороший вкус.
— Она мне нравится, — сказала я.
— Ты ей тоже, — ответил Ксавьер. — Она мне говорила.
— Почему вы назвали дочь Роузанной?
— Сестра Хелен не выжила. Ее звали Анна. Мы соединили ваши имена вместе.
— Она знала обо мне?
— Конечно. Мы любили друг друга, и у нас не было секретов.
Я почувствовала ревность, но вместе с тем любопытство.
— Какая она была?
— Как ты. Чуткая. Преданная. Добрая. Артистичная. Я же говорил, ты всегда была моим эталоном. Она была немного тверже тебя, но пережившие Темные времена другими не бывали. Хелен работала дизайнером в графическом отделе. Она придумала для себя особую игру, заключавшуюся в том, чтобы заставить меня улыбаться каждый раз, когда я вижу ее. Просто удивительно, как ей удалось разглядеть во мне что-то человеческое. Она победила мою мрачность. И прошла через все, чтобы подарить нам Тэда и Рози.
— Я так рада, что ты был женат. Значит, у тебя все-таки была жизнь. Я хотела этого для тебя. Ты скучаешь по своей жене?
— Честно говоря, не очень. Это не значит, что я не хочу, чтобы она была здесь, рядом со мной.
Очень хочу. Но я чувствую, что часть ее до сих пор здесь, — Ксавьер обвел рукой гостиную. — Ее душа, я думаю. Она ждет меня. — Он смущенно пожал плечами. — Впрочем, что я могу знать. Ведь я точно так же думал и о тебе.
— Так и было, — сказала я. — Я передала свою душу тебе на хранение, вместе с наградой «Молодой мастер».
— Я до сих пор храню ее, — прошептал Ксавьер.
— Как и мою душу. Я отдала ее тебе с последним поцелуем.
— Забери ее, — сказал Ксавьер. — Пожалуйста.
— Оставь ее себе, — со смехом попросила я. — Я вырастила себе новую.
Я посмотрела на высокие напольные часы, стоявшие возле стены. Скоро приедет «скорая». Отто. Ничего, он их задержит. Это было правильно. Ксавьер немного расслабился, но я еще не закончила свой допрос.
