Взрослые девочки - Холмс Нэнси (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
— Документы о разводе, леди Килмур. Они уже готовы. Ваш муж попросил сообщить вам, что он с вами разводится.
— Вот так, — сказала Камилла, беседуя с Симоном примерно час спустя. Она была до сих пор потрясена известием, расхаживала взад-вперед и то и дело встряхивала головой. — В решительности ему не откажешь.
— Да уж, — согласился Симон. — Ты ничего не знала о его планах?
— Абсолютно ничего. Он даже за обедом ни словом не обмолвился о разводе. Но почему именно тридцать, я не понимаю. Тридцать тысяч — сумма на чеке и еще тридцать тысяч за браслеты.
— Все понятно, — сказал Симон. — Неужели ты не знаешь, что означает цифра тридцать?
— Нет, — ответила Камилла, раздраженная торжествующим выражением его лица.
— На жаргоне газетчиков «тридцать» означает конец рассказа.
МОНТЕКАТИНИ
ИЮНЬ 1970 ГОДА
Как и было запланировано, Камилла и Симон отправились в театр. Но буквально через десять минут после того, как поднялся занавес, Камилла дернула Симона за рукав и прошептала почти зло:
— Увези меня отсюда. Какого черта я здесь делаю, когда мне столько нужно обдумать? Я не в состоянии следить за этими идиотами на сцене.
Они вышли из театра и поехали в ресторан «Анна-бель», где Камилла съела невероятно обильный обед, завершив его любимым бисквитом с патокой. Все это время она болтала без умолку.
— Знаешь, сколько калорий в этом крошечном десерте? — спросила она и, не дожидаясь ответа Симона, произнесла: — Тысячи. На много тысяч больше, чем я смогу потратить в последующие несколько недель.
— О-о, — протянул Симон, — эту песню мы уже слышали.
— Отвези меня домой. Мне нужно сделать несколько звонков. — Приказ прозвучал коротко и отрывисто. Кам ни разу не упомянула Джереми и не назвала Симона по имени.
— Слушаюсь, ваша честь, — рассмеялся Симон. Она была просто невыносима, и тем не менее он любил ее. — Только не делай вид, что тебе не нравится вкусно поесть.
— Хорошие репортеры не употребляют два отрицания в одном предложении.
— Зато я знаю, что означает цифра тридцать, — с легкостью отпарировал он.
— Вздор! — отрезала Камилла. — В данном случае ты ошибся. Для меня это означает начало.
Они вышли из ресторана, и Симон отвез Камиллу домой. Оттуда она позвонила Дельфине, затем Алие и, наконец, Джорджу. Когда она звонила Дельфине, к разговору подключился Кеннет.
— Сказать по правде, я им восхищаюсь, — произнесла Камилла. — Ни один из его поступков, включая женитьбу на мне, не производил на меня большего впечатления.
— Ты уверена, что хочешь развода? — спросил Кен. — Может, ты просто болезненно реагируешь на происходящее? Не пойму, почему он не сказал тебе обо всем лично? Он же не трус.
— Он слишком умен, чтобы быть трусом, — усмехнулась Камилла. — Он просто не был уверен в моей реакции. Если бы возник спор, он бы проиграл. Я всегда могла заставить его делать то, что хотела. Поступив таким образом, он избежал столкновения. Теперь для нас обоих откроется целый мир. А сейчас мне нужно позвонить Алие.
— Если мы можем чем-то помочь… — начала Дельфина.
— Знаю, — не дала ей закончить Камилла. — Я вас обоих люблю. Спокойной ночи.
Когда Камилла рассказала все Алие, та долго молчала.
— Алло, ты меня слышишь?
— Да, — ответила Алия, — я размышляю о Джереми. Думал ли он, что однажды поступит по-своему?
Джереми был симпатичен Алие — он тоже делал то, что ему говорили. Женщине легче смириться с такой ролью. Алия искренне удивлялась браваде Камиллы. Она чувствовала, что Джереми нужен подруге, что ей необходимо повелевать им; Камилла скорее всего просто не осознает этой потребности.
— Мне кажется, ты пытаешься делать хорошую мину при плохой игре.
Из трубки раздался смех Камиллы:
— Я делаю мину? Не будь дурой. Я знаю, как вы все его обожаете. Но он никогда не был героем моего романа. Мне кажется, Джереми активно расчищает поле для дальнейшей деятельности.
— Что ты хочешь этим сказать?
— В следующем году некому будет его понукать. Он станет главой династии, и никто не будет вмешиваться в его жизнь. Для него это очень важно.
— А ты? — взволнованно спросила Алия.
— Поживем — увидим, — ответила Камилла. Ей не терпелось услышать голос Джорджа. — Пока, дорогая.
Она позвонила Джорджу на яхту.
— Что ты теперь будешь делать? — прямо спросил Джордж.
— Послушай, — сказала Камилла, — по-моему, это лучшее решение проблемы. Я причинила немало страданий Джереми. А он был добр ко мне.
— Джереми — сильный человек. Он показал, что отныне идет своей дорогой, однако позаботился и о тебе. Что ты думаешь по поводу Симона и Раса?
— Симон — друг, только и всего. Рас — враг, с ним покончено навсегда. Об этом я расскажу после.
— Вы оба одиноки. Никогда не стоит запирать все двери.
— К черту Раса, я вычеркнула его из своей жизни. Сейчас я даже вспоминать о нем не хочу.
— Хорошо, пусть все идет своим чередом. У тебя есть какие-нибудь планы?
— Совершенно определенные, — коротко ответила Камилла. — Буду звонить.
Повесив трубку, она заперла двери в спальню и гостиную. Пришло ее время.
Камилла подошла к большому трехстворчатому зеркалу и придирчиво оглядела себя с ног до головы. Она так долго строила иллюзии относительно своей внешности, что сама поверила в то, что была лишь немного пухлой, не более. Медленно и решительно Кам сняла с себя всю одежду. Она смотрела на толстые плечи и бедра, заплывшие жиром руки, тяжелые линии потерявшего форму тела. Не осталось и намека на талию, живот вываливался вперед. Обнаженная Камилла представляла собой весьма неприглядное зрелище, но она не отвернулась от своего отражения, продолжая изучать его под разными углами.
— Просто ужасно, — пробормотала она, глядя в зеркало. — Нормальные только глаза и лодыжки. Я превратилась в настоящую свинью.
Надев просторное шелковое платье-кафтан, Кам включила полный свет в гардеробной и начала методично выбрасывать на пол одежду из шкафов. Мелькали платья, юбки, костюмы… На полу росла пестрая куча тряпья. Когда шкафы опустели, она схватила огромный ворох одежды и вышвырнула его через диваны и кресла в гостиную.
— Кому-то сегодня очень повезет. Главным образом мне.
Камилла с удивлением обнаружила, что большая часть ее гардероба состояла из совершенно не подходящих ей вещей. Поддаваясь мимолетному желанию, она часто тратила тысячи фунтов на платья, которые были ей слишком малы. «На следующей неделе я непременно похудею и смогу это носить», — объясняла она продавщице.
Опустошив шкафы, Кам отложила в сторону темно-зеленую накидку, пару шерстяных брюк и сапоги. Потом взяла небольшую сумку, положила туда белье, несколько баночек с кремами, подаренные Расом часы, радиоприемник и дорожную подушечку. Уложив сумку, Камилла забралась в постель, выключила свет и через десять минут спала крепким сном.
На следующее утро Арледж застал ее на пороге своей конторы. Ознакомившись с бракоразводными и имущественными документами, она без лишних вопросов подписала бумаги и распрощалась с адвокатом. На все ушло меньше часа.
В полдень Кам позвонила Дельфине из аэропорта Хитроу:
— Дорогая, я уезжаю в Италию. Мне обязательно нужно будет говорить с вами хотя бы раз в неделю. Перезвоню тебе сегодня вечером.
— Я буду скучать без тебя. Не знаю, куда ты направляешься, поэтому звони непременно, — сказала Дельфина со вздохом.
Камилла вылетела в Милан, откуда выехала поездом во Флоренцию, где ее встретил водитель из отеля в Монтекатини. Она села в огромную машину, сгорая от нетерпения поскорее добраться до конечного пункта путешествия.
В украшенном цветами вестибюле отеля ее встретил высокий смуглый управляющий с лицом аристократа. Целуя руку Камиллы, он посмотрел ей в глаза.
— Леди Килмур, ваше присутствие — огромная честь для нас. Пойдемте, я хочу лично убедиться, что все в порядке. Это тот же номер, в котором вы останавливались в прошлый раз. Но где же ваш багаж?
