Отпущение без грехов - Михайлова Евгения (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
– Дурочка. Милая, приятная, доброжелательная и общительная дурочка. Что, возможно, и требуется такому напряженно-сосредоточенному трудоголику-маньяку.
Она не произнесла одной мысли: эту семью надо бы страховать, настолько экзотические характеры окружили двух маленьких девочек в чужой, совсем непонятной еще для них стране.
А ее определение получило путевку в жизнь, стало ответом на вопросы многих. Зоя – славная дурочка. Ей стали давать советы, дарить подарки, приглашать в гости с детьми. Так люди оказывали уважение незаменимому мастеру Умару.
Сложная, бурная жизнь Даши топила на своем пути не только часы, дни, многие лица и эпизоды, – годы, казалось, пролетали на гребне взмывающих и падающих волн. Запутанную, иногда больную личную жизнь она поправляла запойной работой. Из тяжелой работы выплывала благодаря теплому просвету такой жестокой и такой неожиданно дорогой личной жизни.
И привычным фоном оставался ее быт, удивительным образом облегченный благодаря тактичному, незаметному и почти гениальному участию Умара. Зою с детьми она не встречала очень давно. А когда случайно на них наткнулась, выходя из машины, по тому, как выросли девочки, поняла, что прошло с их последней встречи не меньше года.
Было очень поздно, около полуночи. А они то ли вышли из подъезда, который был далеко от их собственного, то ли просто там стояли.
– Привет, – весело окликнула Зою Даша. – Сто лет не видела вас. Вы что здесь делаете среди ночи?
– Умар работает в этом подъезде, мы его ждем, – ответила Зоя.
Она как-то вымученно улыбнулась, Даше показалось, что она ей не рада. А лица девочек были очень бледными, казалось, они засыпают на ходу.
– Он просил его ждать? А ты набери его. Если он задерживается, не стоит ждать. Смотри: дети хотят спать, давайте я вас провожу.
– Не нужно – не нужно провожать, – решительно замахала руками Зоя. – Мы и так не будем его больше ждать. Мы побежали домой. Спасибо тебе, Даша.
Вот тогда Даша почувствовала то, что у других журналистов называется профессиональной интуицией, а у нее – что-то сродни болезни. Маленькое грозовое облачко заползает глубоко в мозг и там существует само по себе, скрытно, но упрямо. И самые разные мысли вдруг начинают увязать в нем, возникает ощущение нерешенной задачи, неразгаданной опасности. Облачко все тяжелеет, требует другой информации, притягивает новые детали. И что характерно: собственная жизнь больше не уносит Дашу от одного мелкого острого камешка чужой жизни, а, наоборот, выводит прямо на него.
Даша год не видела Зою с детьми, а после той ночной встречи они стали встречаться довольно часто. Это было в разное время дня и по вечерам. Зоя с детьми всегда целеустремленно куда-то направлялась. Она все лучше одевалась, стала краситься прямо с утра, явно ходила в парикмахерскую. В отличие от Даши, которой катастрофически не хватало на это времени. Дети тоже были одеты все ярче, наряднее, скорее расфуфырены, а не одеты. В этих кружевах, воланах и оборках, в этих туфельках с бантами и цветами в песочнице не поиграешь, на лестницы, мостики и горки не полезешь. Даша никогда не видела детей Зои на детской площадке.
Тем временем весна явилась неожиданно и бесцеремонно: сразу с ярким солнцем, победившим и за ночь истребившим почерневшие от слабости последние сугробы.
Однажды утром Даша достала из шкафа легкие платья, юбки и блузки. Многие вещи она купила совсем недавно, зимой, под настроение, и ни разу не надела. То было утро великого разочарования. Зима оставила свой подлый след на фигуре Даши: она поправилась как минимум на полтора размера. Но какой смысл над этим горевать. Даша голодать все равно не станет, ей для работы и вдохновения требуется вкусная еда. И ничего с этим не поделаешь. Она сразу вспомнила тоненькую фигурку Зои и сложила все свои несостоявшиеся наряды в несколько красивых пакетов. Когда пришел Умар, передала это все его жене. Вдруг подойдет и понравится.
Примерно через неделю Даша выскочила в ближайший магазин за продуктами и сразу наткнулась на Зою с детьми. Они при полном параде куда-то быстро шествовали, как разноцветный передовой отряд пестрой армии с коляской наперевес. Да, с коляской, хотя подросшая младшая Нина уже давно уверенно топала на своих ножках, а старшая Таня выглядела как младшеклассница. Ей на самом деле, наверное, осенью идти в школу.
Зоя радостно приветствовала Дашу, начала взахлеб благодарить за красивые наряды. Все подошло отлично.
– Даша, сегодня праздник. Я прошу тебя, подожди здесь. А я быстро метнусь домой, хочу тебе тоже сделать маленький подарок. Ну пожалуйста, постой с девочками.
Даша никогда не была в курсе праздников, но, разумеется, осталась с детьми. Как получилось, пообщалась с ними. Они хорошо говорили и понимали по-русски, но это были очень серьезные, молчаливые дети. Наверное, в отца.
И такая деталь: Даша подняла руку, чтобы поправить сползший бант на голове маленькой Нины, и вдруг старшая Таня стремительно прижала сестру к себе.
Даша поймала два горячих темных взгляда – настороженный Тани, растерянный и вопросительный Нины. Она быстро опустила руку и сделала шаг назад.
Тут выбежала из подъезда Зоя. В двух руках она несла по несколько ярких, блестящих подарочных пакетов. Даша была удивлена и растрогана таким вниманием. Она поблагодарила, погладила Зою по плечу, заглянула в ее искрящиеся радостью глаза. Еще одно достоинство у не очень умной, но доброй женщины. Она щедрая и благодарная.
Дома Даша сложила дары Зои на столике в прихожей, занималась своими делами. Через пару часов вспомнила о них, принесла на свой письменный стол, стала вынимать содержимое подарочных пакетов и внимательно разглядывать. Что это?
Перед Дашей лежали упаковки очень дорогих фирменных кремов, духов, мыла, другой парфюмерии. Подарочные пакеты с элитным кофе, такие же коробки шоколадных конфет.
Даша рассматривала на каждой упаковке название французских, итальянских фирм под лупой: не подделка ли. Есть ведь, наверное, и сейчас в Москве черные рынки с фальшивой и дешевой продукцией. Но нет: все было откровенно подлинным, да и запах, консистенцию большинства кремов и духов, кофе Даша хорошо знала. Надо сказать, нечасто она это себе покупала. Упаковки были стандартными и подарочными, то есть маленькими. В небольших специальных упаковках и в ярких блестящих фирменных пакетах дарят наборы к праздникам в элитных магазинах обладателям своих карт. Это просто исключено, чтобы у Зои были карты всех этих салонов и чтобы она постоянно их посещала в разных местах Москвы.
Подарки клиентов Умара? Как-то тоже сомнительно. Люди делают ремонты, пользуются услугами отличного, но достаточно дешевого мастера. Они или их жены – сплошь светские дамы, которым некуда девать купленную впрок дорогущую парфюмерию, запасы кофе и конфет? Конечно же, нет. Или Зоя специально для Даши это все добывала от избытков непонятной благодарности?
На последний вопрос ответ нашелся в ближайшие дни. Зоя с детьми направлялись в детскую поликлинику, коляска перед ними была завалена именно такими пакетами – явно подарки врачам. То есть это система. Значит, есть ее основание.
Грозовое облачко в мозгу Даши все тяжелело и стало протекать каплями тревоги. Они будили потребность в каком-то действии. Неизвестно, как долго удавалось бы Даше отодвигать столь необъяснимую потребность по постороннему поводу, но все решила еще одна встреча.
Белым днем она торопилась к машине, чтобы ехать в редакцию, но прямо у своего подъезда налетела на незнакомую даму. Та остановилась, поздоровалась, и Даша с изумлением узнала Зою. Она была в тонком черном пальто в облипку, значительно выше колен, в черных чулках и туфлях на очень высокой танкетке. Пальто украшал огромный воротник-шаль из натурального соболя. Да и лицо из серии: «Я не узнал вас в гриме». Нет, ничего вульгарного и особенно заметного. Просто тонкие, редкие волосы Зои вдруг окружили ее мелкое личико плотной, густой, шикарной волной, что говорит об искусном наращивании. Маленькие темные глазки оттеняли не прежние, почти незаметные щеточки ресниц, а темно-серые веера, и эти накладные ресницы – однозначно не синтетика. Тон, цвет и качество помады – все выдавало если не вкус, даже вовсе не вкус, а немалые деньги. Но самым неузнаваемым оказалось выражение лица: небрежная торопливая, дежурная улыбка: «Ах ты, но мне некогда».
