Вилла в Италии - Эдмондсон Элизабет (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Она подошла к столу и взяла в руки что-то из лежавших там нот. Вынесла стул на балкон, уселась, а затем, упершись ногами в нижний край балюстрады, открыла ноты и начала мурлыкать себе под нос. Удивительно, как хорошо ей спалось этой ночью. Она-то приготовилась к бессонным страданиям, а спала крепко и сладко, как ребенок.
Воэн спустилась к завтраку почти последней — намеренный шаг, чтобы не оказаться наедине с Тео, который славился тем, что был ранней пташкой. Когда она пришла, все остальные за исключением ее сестры уже находились в столовой.
Делия протянула руку за одной из фирменных маленьких булочек Бенедетты.
— А где Флика? — спросила певица, обращаясь ко всем присутствующим сразу.
— Еще не встала, — ответил Тео. — Она немного недомогает — сказывается усталость после дороги.
Марджори наполняла чашку Делии кофе.
— Фелисити ведь беременна, не так ли? — бросила Свифт небрежно, будто спросила: «Сейчас ведь девять часов?»
Рука Делии с кофейной чашкой зависла на полпути ко рту. Джессика испуганно смотрела на писательницу. Стоявший у окна Уайлд резко обернулся и уставился на Рэдли.
Ему не нравится Тео, подумала Делия. Казалось бы: банкир и юрист, Бостон и Глостершир, Гарвард и Кембридж — у них должно быть много общего. Но трудно было представить себе двух более разных людей, и Тео Люциусу совсем не нравился. Эти мысли мгновенно промелькнули в голове, и Воэн обнаружила, что осторожно опускает чашку на блюдце и говорит:
— Правда?
— Каким образом, черт возьми… — повысил голос Тео.
В своем мужском негодовании он был похож на индюка, распушившего перья.
— Марджори всегда все знает, — пояснила Делия. — Так, значит, Флика ждет ребенка?
Слова спокойно и небрежно слетели с ее уст, но сказаны были словно кем-то другим, а не бурлящей, раздираемой отчаянием Делией, которая сейчас, казалось бы, спокойно сидела за столом.
— Да, если вас это интересует. — Тео все еще сердито сверкал глазами на Свифт. — Мы, конечно, собирались сообщить тебе, Делия… и Джессике тоже, мы ведь одна семья, но… это не та новость, которую следует объявлять во всеуслышание.
И опять Воэн услышала собственный голос, спокойный, невозмутимый и немного чужой:
— Не будь таким старомодным викторианцем, Тео. Значит, я стану тетей. Думаю, мне это понравится.
Теперь Рэдли посмотрел на нее в некотором замешательстве.
— Мы надеемся, что ты будешь крестной матерью.
— Конечно, буду. Как только вернусь в Англию, съезжу в «Маппин энд Уэбб» и куплю серебряную чашечку. Хотя, если это будет девочка, я могла бы подыскать что-нибудь более полезное — жемчуг, например. У меня самой целых три серебряных чашки, и я ни разу ими не пользовалась.
Казалось, все присутствующие с облегчением выдохнули, и тут же завязался шумный разговор о совершенно бесполезных подарках младенцам на день крещения. И Делия обнаружила, что тоже участвует в разговоре, смеется и обменивается забавными историями о бездарных и бестолковых подарках. Как если бы Тео тут вовсе не было. Или был, но это не имело для нее никакого значения. Как если бы за столом сидел просто муж ее сестры, один из родственников. Что и было ведь истинной правдой.
Это благословенное ощущение нереальности не отпускало Делию все утро.
Люциус работал над фреской, не обескураженный комментариями Тео:
— Завидую, что у вас такое хобби. Я частенько и сам подумываю заняться рисованием; говорят, помогает расслабиться после трудного дня.
— Коктейль в этом случае более эффективен, ты не находишь? — заметила Воэн.
Но Рэдли был вполне серьезен.
— Я знаю в Лондоне одного парня, юрисконсульта, из первоклассных специалистов, который занимается вышиванием. Артистическое занятие, конечно, но не знаю… — Он не без самодовольства посмотрел на свои толстые пальцы. — Думаю, для такой тонкой работы требуется женская рука.
Впервые с тех пор, как познакомилась с Тео, Делии захотелось над ним посмеяться. Надо следить за собой.
— Марджори немного рисует, — сообщила она. — Говорит, чисто по-любительски.
— Делия, я хотел расспросить тебя о ней, — понизил голос Рэдли. Похоже, ему приходилось делать усилие, чтобы держаться с ней дружески. — Кстати, — произнес он еще тише, — надеюсь, ты не в обиде из-за вчерашнего?
У Люциуса был острый слух, и Воэн поняла, что он услышал слова Тео. Плечи его напряженно выпрямились, и рука сжалась в кулак. Американец заставил себя разжать пальцы и стал сгибать и разгибать их, перед тем как взять кисть.
— Я вчера немного перебрала. Забудь об этом.
— О, отлично! Тогда все хорошо. Но эта Марджори, кто она? Я хочу сказать, она не производит впечатления человека вполне твоего круга. Несколько простовата, тебе не кажется?
— Прекратите, Тео. — Люциус поднял взгляд от своей стены. — Марджори — человек огромных достоинств; просто не училась в Итоне и Оксфорде. Должен сказать, она замечательная писательница и человек, знакомству с которым я очень рад.
— Ну что ж, раз вы так считаете… — с сомнением произнес Рэдли, а затем прибавил: — А Джордж тоже писатель?
— Ученый, — ответила Делия. — Причем блестящий. Кембридж. Америка. Он физик. — Едва эти слова сорвались с ее уст, Воэн уже знала, что сейчас скажет Тео.
И муж сестры это сказал:
— О, секретный физик! Замечательно.
— Мне кажется, — обратилась Марджори к Джессике, — что с глаз Делии спали шоры.
— Ты думаешь? Разве это может произойти так быстро? Явно вчера у них была сцена. Моя подруга, можно сказать, затащила его на свидание, повела гулять при луне. Люциус весь кипел.
— Что-нибудь сказал?
— Нет, он прекрасно умеет скрывать свои переживания, но я-то видела, можешь мне поверить. Только пробормотал что-то, а затем мы продолжали говорить о музыке.
Обе женщины принимали солнечные ванны на пляже, удостоверившись предварительно, что Фелисити твердо вознамерилась остаться на террасе под зонтиком, а Джордж решил показать Тео примыкающие к вилле угодья. Тот был помешан на земельных участках.
Джессика привстала и нанесла еще немного лосьона на колени.
— Почему колени загорают сильнее, чем остальные части ног?
— Один из маленьких капризов природы. А теперь, — Свифт закинула за голову сцепленные руки, — мы должны заставить Делию влюбиться в Люциуса.
— Нам это не удастся. Прежде чем заново влюбляться, человек должен сначала отойти от старой любви. Делия еще какое-то время будет чувствовать боль из-за Тео.
— Время работает не на нас. В ближайшем будущем Уайлд отбудет в Англию и для него зазвенят свадебные колокола.
— Почему так получается, что самые лучшие мужчины всегда оказываются в руках самых противных женщин? Люциус должен сам начать ухаживать.
— Наш товарищ слишком джентльмен, чтобы докучать Делии. Будь это в старину, прекрасно себе представляю, как он пронзает мечом Тео. Но сейчас, в середине двадцатого века, он может лишь тихо кипеть да ходить, омраченный ревностью, размышляя о глупости и недальновидности женщин.
— Если Люциус влюбился в Делию, тогда он должен разорвать помолвку с Эльфридой. Письмо подошло бы лучше всего. Тебе не кажется, что с письмом трудно спорить?
— Он может думать, что Делия никогда им не заинтересуется, а тогда почему бы и не Эльфрида — не все ли равно?
Джессика перевернулась на живот.
— Уайлд не из тех, кто покорно принимает то, что предложит судьба. Он сам застрельщик и локомотив.
— Ему надо бы втолкнуть немного здравого смысла в Делию.
— Это пошло бы ей на пользу, осмелюсь сказать, но это не заставит ее в него влюбиться. Тут ведь действует неизвестная сила, фактор «икс», не так ли? Некая химия или магия, заставляющая людей влюбляться.
— Может, Беатриче Маласпина приложит руку?
Джессика фыркнула:
— Призрачные эманации?
— Мне кажется, наша благодетельница все это предусмотрела и хотела, чтобы Делия влюбилась в Люциуса.
— Я думаю, Маласпина была самой необычной женщиной на свете и, бесспорно, любила влиять на ход событий. Господи, все это манипулирование с того света! Тут ведь даже не нужны призраки — только огромное стремление и воля добиться желаемого. Ну и еще много денег, чтобы это обеспечить. Чтобы люди плясали под твою дудку, даже когда тебя больше нет. В этом есть что-то жуткое!
