Хозяйка большого дома - Демина Карина (читать книги .TXT) 📗
– Пара слов… – Шериф все же покинул место. Двигался он тяжело, лениво, но Райдо не обманулся показной леностью этих движений.
Он ведь силен, этот человек, который прячет в кармане фляжку с самогоном и жует табак. Не молод, но и не стар. Он знает всех и каждого в маленьком этом городке.
– На меня думаете? – Шериф усмехнулся и поглядел в глаза прямо, с вызовом, определенно понимая, что именно творит. – Ну же… скажите… если кому и искать сокровища покойного альва, то мне. Я ведь уже немолод, сколько лет стерегу этот треклятый городок. И, если Бог даст, буду стеречь еще долго… правда, не имею с этого ни хренища… вот и почему бы не взять мне… не чужое даже, а ничье.
– Почему? – поинтересовался Райдо, оскалившись.
Вид клыков человека не смутил.
– Не знаю… хотя бы потому, что мог бы взять эти самые сокровища раньше. Дом пару месяцев стоял пустым. Что мне мешало?
Райдо это тоже хотелось бы знать.
Бран погиб.
И дом обыскивали… определенно обыскивали, перерыли от подвалов до самого чердака, но ничего не нашли… и затаились, выжидая… чего?
Появления Райдо?
Вряд ли.
Райдо скорее помеха. А вот альва, неучтенный игрок или не игрок, скорее уж фигура, которую неосторожно смахнули с доски, но она взяла вдруг и вернулась. Непослушная какая.
– Вижу, и вы додумались… – Шериф вновь приложился к фляжке, но теперь этот его жест показался Райдо нарочитым. – Все пошло не так, как надо…
Кому именно надо, Райдо уточнять не стал. А шериф, вспомнив давнюю беседу, уточнил без особой, впрочем, надежды:
– Не отдадите?
– Не отдам.
– Вам с нею небезопасно…
– Да уж как-нибудь справлюсь. – Райдо направился к выходу из подвала, но на пороге все-таки остановился, обернулся: – Он ее ненавидел. Или не ее… перерезал горло, а когда упала, ударил. И ему понравилось…
Шериф грыз мизинец и вид притом имел сонный, безразличный.
– Я не знаю людей настолько хорошо, чтобы делать выводы, но если бы в том, кто убил ее, была наша кровь, я бы сказал, что убийство это станет первым.
Поднимались молча. И, лишь оказавшись в собственном кабинете, Йен Маккастер произнес:
– Не хотите отдавать, так увезите ее отсюда…
– Куда?
– Куда-нибудь… мир большой.
Но не настолько, чтобы в нем хватило места для одной маленькой альвы. Райдо поморщился. Есть дом. И сородичи, которые вряд ли альве обрадуются. Матушка придет в ужас, отец разозлится… братья… разве что Кейрен, но почему-то сама мысль о том, чтобы передать альву Кейрену была не просто неприятна – она вызывала приступ острого раздражения.
Младшенький не сумеет о ней позаботиться. Он и о себе-то позаботиться не способен.
Продать поместье и переехать в другой городок? Но и там будут люди, которым нужен кто-то, на кого можно переложить вину. Да и поместье жаль. Райдо к нему привязался и хочет на яблони посмотреть, ради этих растреклятых яблонь он сюда и приехал. Ийлэ опять же… вряд ли ей захочется расставаться с домом. Нет, она подчинится, но…
Не вариант. Если кому-то очень нужна альва, он отправится следом за ней.
– Если это все, – Райдо прошелся по кабинету, краем глаза следя и за шерифом, и за собственным отражением в стеклянных дверцах шкафов, – то могу я забрать Ната?
– Ната? Ах да, Ната… у вашего мальчишки характер еще тот. А уж сквернословит он… никакого уважения к старшим. – Шериф поманил за собой. – И конечно, понятно, что ситуация располагает, но все же повоздействовали бы вы на него, что ли?
– Повоздействую. – Обещание Райдо дал с легким сердцем. – Главное, отдайте.
– Да без проблем. Под вашу ответственность.
Нат из камеры выбрался нехотя, был мрачен и явно раздражен. Бросив косой взгляд на Райдо, поинтересовался хмуро:
– Альва где?
– Дома.
Ответ мальчишке пришелся не по вкусу. Он нахмурился еще больше и сказал:
– Надо возвращаться.
Надо. И без него ясно, что возвращаться надо. Но за окном кипит снежное крошево, ветер воет дикой стаей.
– Не самая разумная идея. – Шериф задвинул ставни. – Сейчас еще ничего, но через часик-другой разгуляется, поверьте моему опыту.
– Значит, часик-другой у нас есть.
– Не останетесь?
Райдо ожидал, что человек этот примется уговаривать, тем более что и вправду было бы безумием уходить сейчас. Но шериф лишь плечами пожал, верно полагая, что Райдо сам разберется.
Разберется.
Вот только Нат…
– Я тут не останусь, – буркнул тот, поднимая лохматый воротник куртки. – Меня здесь не любят.
– Полагаю, меня тоже.
Кивнул важно и, потянув носом ледяной воздух, предложил:
– Если сами пойдем, то быстрее выйдет…
Его правда, вот только хватит ли у Ната сил? А сам Райдо? Оборачиваться нельзя, разве что крайний случай. Можно ли считать грядущую бурю крайним случаем?
– Остались бы, – все же предложил шериф. – Моя хозяйка гостям всегда рада, а утречком завтра уже пойдете, по свежему-то снегу… или послезавтра…
– Послезавтра?
– Ну… этак закрутило, что, может статься, не на один день. В прошлом-то году целую неделю мело-завывало… а старики говорят, что порой случалось и на две…
Неделя? Ийлэ неделю не протянет. Она и нескольких дней не протянет, потому что башня, в которой ее Райдо оставил, для жилья не предназначена. В ней холодно, сыро и темно. И коза осталась в доме…
– Надо идти.
– За нее боишься?
– Опасаюсь…
В этакую бурю только безумец в лес сунется. Но тот, кто убил Дайну, вряд ли был в полной мере разумным.
Альфред, у которого вдруг появились дела.
Охотники, знающие здешний лес, каждую растреклятую сосну в нем, и буря им не помеха, скорее уж прикрытие.
– Нат…
– Да понял я, – буркнул тот.
– Не хами.
– Я не хамлю. Я переживаю. И еще он лошадь отнял! – Нат ткнул пальцем в шерифа.
Лошадей Райдо забрал. Беспокоились. Всхрапывали, приседали под ударами ветра, который, точно играясь, норовил швырнуть в лицо ледяной крупы.
Город прятался. Поднимались щиты ставен. Запирались двери. Таяли в снежной круговерти дымы…
– Держись за мной. – Райдо пришпорил жеребца. – Не отставай.
Если поспешить… За городом гремела снежная гроза. По низкому темному небу змеились молнии.
– Вперед.
Ветер сорвал слово, смел его, смешал с колючей крупой.
Вперед.
Галопом по дороге, которая почти исчезла между снежных стен. Они растут, грозя сомкнуться, и небо падает, медленно, но явно.
Вперед.
По полю, и храпящий жеребец задыхается, тонет в снегу. Он скачет, проламывая наст копытами, хрипит, глотает не то снег, не то лед, но выбирается для следующего прыжка.
Нат рядом. Он близко, но не настолько, чтобы разглядеть его…
Прыжок. И снова. Конь почти ложится, и плеть дерет обледеневшую шкуру. Кровь сыплется на снег, замерзая на лету. Воздух ледяной, плотный, обжигающий. Но лес уже близок, он выныривает из черноты ломаной линией, валом, сквозь который тоже продраться надо бы. В какой-то миг буря стихает, дает передышку.
Она тоже охотится.
Райдо еще не доводилось быть добычей, и он почти готов уже сдаться, признать поражение, как готов был сдохнуть, но… конь Ната падает, и кажется, уже не встанет, он бьется в снегу, пока Нат не успокаивает его.
…ножом по горлу…
…разумно, лошадь обречена, но…
Запах крови пугает бурю, и та откатывается, смотрит глазами низких звезд. Красная лужа растекается по белому снегу, невыносимо яркая, ароматная; и Нат, не выдержав, приникает к горлу. Он пьет жадно, и рот Райдо наполняется слюной. Кровь – это еда. Сила. Сила понадобится вся до капли, потому что в человеческом обличье им не дойти. И Райдо спешивается. Ему жаль жеребца, который точно не виноват ни в человеческих играх, ни в слабости хозяина, не способного уберечь.
– Прости, – шепчет Райдо на ухо.
Клинок вспарывает темную шкуру с легкостью, и Райдо глотает горячий поток губами. Крови хватит, чтобы согреться ненадолго, но буря не отпустит их так легко.
