Исчезнувший фрегат - Иннес Хэммонд (бесплатные полные книги txt) 📗
Эдуардо схватили в Монтевидео, и, только оказавшись на борту фрегата, он начал понимать причину своего заточения. Все узники тех бараков, на которые мы наткнулись, были леворадикальными активистами, последователями Че Гевары, и составляли наиболее убежденную и деятельную часть «исчезнувших». Большинство их, по-видимому, были убиты и утоплены в глубоком болоте в горах за лагерем. Двадцать семь человек оставили, чтобы погрузить на «Андрос», в носовую часть трюма. Овцы уже находились там, в кормовом отсеке. Он вспоминал их беспрерывное жалобное блеяние.
— Будто крики неприкаянных душ.
Он не был помещен в трюм вместе с остальными. Его поселили в каюте, в которой мы сейчас находились. Именно тогда Эдуардо выяснил, что организатором всего этого предприятия явился человек, выдающий себя за его брата, совершивший поджог семейного магазина Гомесов в Буэнос-Айресе и убивший его отца.
— Сами понимаете, у меня нет доказательств, неопровержимых доказательств, но я в этом уверен. То не было самоубийством. Он убил моего отца.
И далее он прибавил, очень медленно произнося слова:
— Но вы не поэтому не должны выпускать его из трюма. Тут кое-что совсем другое. Слушайте дальше.
Он неожиданно вскочил на ноги и, разволновавшись, снова затараторил повышенным, на грани истерического, голосом:
— Теперь он мертвец, вот в чем дело. И вы тоже будете, если приблизитесь к нему, и все мы.
И, продолжая тем же возбужденным тоном, он перескочил на нечто, виденное им в детстве в оперном театре Буэнос-Айреса.
— То была оперетта, в английском духе, и в ней говорилось что-то о соответствии наказания преступлению.
Он дико захохотал, глядя в окно на тускло сияющую в звездном свете белизну пакового льда.
— Это правильно, что он там, внизу, с мертвецами. Это наказание соответствует преступлению. Теперь я вам расскажу, в чем состоит его преступление, — сказал он, резко к нам обернувшись. — Оно намного ужаснее, чем убийство моего отца, так как он один из тех, кто стал причиной исчезновения множества людей. Но все еще хуже, намного-намного хуже. Вы слышали о сибирской язве? Есть остров, где с ней экспериментировали во время последней мировой войны.
И он поведал нам о том, что, когда его привели в эту каюту, Ангел Боргалини его здесь ждал.
— По той причине, что я его «брат», — он улыбнулся, говоря это, — мне сохранили жизнь. Единственной моей обязанностью было вводить иммунную сыворотку тем, кто распылял споры бациллы сибирской язвы в трюме, затем наблюдать за их состоянием до тех пор, пока они не покинут Фолклендские острова.
Масштаб этого злодеяния с трудом укладывался в голове, и все же, имея некоторое представление о воздействии химических ядов и инфекций на насекомых, я понимал, что это вполне осуществимая затея. Цель состояла в том, чтобы сделать Мальвинские острова непригодными для жизни людей и овец. Сибирская язва решала обе эти задачи. Потерпев поражение в войне, те, кто был виновен в незаконных арестах и исчезновении людей в предшествующие годы, сочли такую участь наиболее подходящей для островов, обладать которыми они так долго мечтали, но не могли. Сибирская язва сделала бы это несравнимо более эффективно, чем мины в пластиковом корпусе, которыми их военные все там усеяли.
Он был приговорен к смерти. И об этом знал. Экипаж судна состоял из капитана, выпускника Escuela Mecanica, военного штурмана, шкипера, проводившего практические занятия у курсантов военно-морского флота, и шести человек команды. Он должен был заботиться о здоровье экипажа до тех пор, пока пленники и овцы не будут выпущены на Фолклендских островах, а корабль будет посажен на мель. Таково было условие, выдвинутое офицерами и членами команды, и после того, как они благополучно и в добром здравии покинули бы острова, он мог быть свободен и сойти на берег. Он принял условия сделки, надеясь, что за те три-четыре дня пути к островам ему представится возможность спасти двадцать семь человек, запертых в трюме под батарейной палубой.
Но такого шанса не возникло. Эдуардо получил в свое распоряжение ящик с медикаментами. Он находился в помещении, которое мы приняли за кладовую, и в нем было все необходимое, что могло понадобиться врачу для лечения обычных на судне болезней и нетяжелых травм. Они сочли само собой разумеющимся, что он, будучи биохимиком, знает, как это применять. Цилиндрические баллоны, в которых под давлением содержались споры сибирской язвы, находились тут же на полу, а на полке сверху в опечатанном металлическом ящике хранилась иммунная сыворотка на тот случай, если что-то пойдет не по плану. Капитан лично показал ему аптечку и особо поинтересовался, умеет ли Эдуардо обращаться с сывороткой, и после того, как тот подтвердил, его попросили повторить это перед всеми офицерами и матросами.
К тому времени Боргалини уже там не было. Он ни разу не назвал Ангела иначе, нежели Боргалини. Возможно, дело было в интонациях, с которыми Эдуардо произносил эту фамилию, но именно это слово почему-то лучше всего соответствовало сущности Ангела.
Они вышли в море ночью того же дня при старой луне, ясном небе и легком западном ветре. Судно, конечно, не имело двигателя. Оно было лишено всех металлических частей и деталей в надежде, что не будет обнаружено радиолокационной станцией на горе Маунт-Элис, что на северо-западе острова Западный Фолкленд. Если бы их задержали, они бы подчинились требованиям и проследовали в Порт-Стэнли или Ист-Коув. К тому времени, конечно, и человеческий груз, и овцы уже вдохнули бы споры бациллы сибирской язвы.
— Вы знаете, что это? Вы знаете, какая это смерть?
Он встал, и его дико сверкающие отраженным светом лампы глаза, темные глазницы, борода, теперь свободно лежащая на груди, делали его похожим на ветхозаветного пророка. Мы лишь молча глядели на него, и он возбужденно продолжил:
— Это образующая споры бацилла — Bacillus anthracis. Если вы ее вдохнули, она внедряется в слизистую оболочку дыхательных путей и начинает их разрушать. Похоже на сепсис. Также можно заразиться через раны, порезы, ссадины, любые повреждения кожи. В случае заражения через легкие или кишечник смерть наступает очень мучительно. Споры бактерии окружены прочной оболочкой, делающей их чрезвычайно устойчивыми к воздействию высоких и низких температур, перепадов влажности и дезинфицирующих веществ. В результате их практически невозможно уничтожить. Вот это и находится там, в трюме. Без иммунной сыворотки туда спускаться нельзя. Нельзя дышать воздухом, которым сейчас дышит Боргалини. Сибиреязвенный сепсис вызывает кровавый кашель, смерть наступает, как при воспалении легких, только мучительнее, и еще рвота, диарея. Чудовищные боли, как при отравлении бледной поганкой — Amanita phalloides.
От этих описаний с меня слетели остатки сонливости, и я живо представил эти жуткие картины, то, как умирали эти несчастные. Последние из «исчезнувших», таков был их конец. Но я так дико устал, а он говорил и говорил, постоянно отклоняясь от темы, что мои веки снова начали опускаться. Каждый раз, когда глаза закрывались, я усилием воли возвращал себя в сознание, слушая его пространные экскурсы в историю своего семейства. О том, как более полутора веков тому назад в Южную Америку прибыл его португальский предок, Педро Гомес — молодой рыбак из города Сетубал, что к югу от Лиссабона. Говорил о корабельном бизнесе, основанном его прадедом, о том, что их связь с морем не прерывалась и у них всегда были те или иные плавсредства.
— Когда я родился, это уже были яхты, так что я рос, с детства привыкая к морю и обучаясь обращению с большими парусными судами. Таким образом, еще будучи ребенком, я был связан с флотом.
Этим он объяснил, как ему удалось вести «Андрос» в одиночку. Я задремывал и снова просыпался, пока он рассказывал о том, почему он остался единственным живым человеком на корабле. В итоге я не вполне уловил все подробности, хотя в общих чертах то, что там произошло, довольно четко запечатлелось в моей памяти. Впоследствии я, разумеется, просил его восполнить пробелы, но больше говорить на эту тему он не желал. И Айан тоже. Хуже всего я уяснил себе, в каких отношениях он находился с капитаном и остальными членами экипажа.
