Мисс Неугомонность - Чередий Галина (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
Потянулся через стол, улавливая такой знакомый аромат огнегривой растрепы, взял в руки предлагаемое. Развернул к себе.
Зеркало.
Не понял.
– Это что?
– Это не «что», а «кто». Это и есть причина моего… ну, назовем так, не радужного настроения.
– С хера ли? – выпал в осадок я.
– Ты серьезно об этом спрашиваешь? Да ты мне беспрерывно жизнь отравляешь! В упор очевидного не замечаешь! – Мари вскочила, встав передо мной и дерзко вскинув подбородок.
Даже в приглушенном освещении каморки я заметил, что ее ресницы слиплись в мокрые стрелочки, потемнели и, кажется, загнулись еще сильнее, отчего глазищи стали казаться ярче. Черт! Я и без того чуть на спотыкался каждый раз, нарываясь на ее прошивающий от мозга до яиц взгляд. Эта мелочь термоядерная – как безотказный электрошокер для моего бедного члена. Только он, бедняга, решит прикинуться дохлым, и тут же – тыдыщ! или натыкаюсь на нее где, или картинка какая-нибудь похабная долбанет в мозг с ее участием. И здравствуй, сука, мгновенный стояк.
– Так я отравляю или в упор не замечаю? – склонился я, сближая наши лица. Кто бы мне сказал на хрена? Идея – хуже не придумаешь, но внезапно думать мне стало нечем. – И уж не себя ли ты очевидным называешь? Кнопка языкатая.
Тоже мне, росту полтора метра в прыжке, очевидность нашлась.
Запах ее кожи и кучеряшек вероломно прорвался прямиком в мой разум, вдруг сделав черепушку пустой до звона, от которого заложило уши. И меня подхватило и поволокло, как бешеным потоком ветра по тоннелю, который закончился как раз на припухших, искусанных губах моего многодневного искушения и гадкой ночной суккубки, что выдоила из меня за это время едва ли не море спермы.
Мари еще что-то говорила – кто бы слушал – но я столкнул наши рты, за долю секунды дойдя до ручки от желания ощутить снова ее вкус.
Тресни меня по башке, ну? Оттолкни, давай!
Но вместо этого девушка буквально вцепилась в мою бритую голову, отвечая на поцелуй с такой интенсивностью, что остаток моей соображаловки стремительно покинул помещение, оставив только так долго скручиваемую в бараний рог жажду. Давая ей свободу.
Нужно остановиться!
Сейчас.
Немедленно остановись, придурок!
Еще чуть-чуть.
А тело класть прибор хотело на предупреждающий писк где-то там на заднем плане. Все, что имело значение, – это то, что Мари отвечала мне, отвечала с какой-то отчаянной страстностью, отрываясь только для краткого вдоха, оглаживая суетливыми ладонями лицо, шею, плечи, и я от этого просто улетал.
– Сама не тормознешь – я не остановлюсь! – прохрипел в ее губы, начиная теснить к столу и тиская ягодицы.
Бля, я, конечно, мысленно пытался представить, каково это будет, но в моих фантазиях это и вполовину было не так кайфово.
– И не надо. – Мари задергала мой ремень решительно, но неумело, и я, рыкнув от сносящего крышу нетерпения, подхватил ее, усаживая на стол, и быстро освободил себя.
– Ох ты ж… – охнула рыжая, мимолетно глянув вниз, а я довольно ухмыльнулся. Мне стесняться нечего.
– Тш-ш-ш, все хорошо будет, – пробормотал я, забираясь рукой ей под юбку и снова целуя.
Пальцы коснулись горячего влажного шелка, в голову шибануло ароматом возбуждения этой моей катастрофы, и тут мне настал полный п*здец. Все, уже не остановиться! Потом хоть что, хоть все кары небесные, но я ее поимею. Сама же предлагает, а я всего лишь херов озабоченный мужик, как не взять-то?
Узкая, но сильная ладошка стиснула мой ствол жадно, чуть не по-хозяйски, и я зашипел, едва не спустив от этого рукопожатия.
– Хочешь сначала ручную работу, детка? – задыхаясь, я прикусил ключицу Мари и, оттолкнув в сторону ткань, вошел в нее сразу двумя пальцами, отчего она дернулась всем телом и протяжно застонала. – Бля-а-а-а, малыш, ты тут ох*ительная! Такая узкая, плотная, м-м-м. У тебя давно никого не было?
– Да… давно, – всхлипывая и вздрагивая от каждого моего даже малейшего поглаживания, ответила девушка. – По… пожалуйста, Кевин!
– Сейчас все будет… – Я пристроил себя у ее входа и тут же замер. – Зараза, у меня защиты нет. Но я вытащу, клянусь…
«Дебил, что ты творишь! Нельзя!» – еще верещал подыхающий здравый смысл. Не лезь, сука! Мне или в нее, или ложись помирай!
Толкнулся тихонько, скрипя зубами от того, как скручивало поясницу и бедра от потребности рвануть вперед что есть сил. Мари напряглась, а я стал нести какую-то нежно-сопливую ахинею, умоляя расслабиться и впустить. Еще чуть в нее, искры и световые пятна перед глазами и ее запрокинутое лицо. Охренеть, какая же она все же… ослепнуть к чертям можно! Брови сведены, зацелованные губы сжаты, соски торчат сквозь ткань, упрекая меня, нетерпеливого засранца, не обласкавшего их. Ничего, мои хорошие, все будет. Зацелую вас, залижу… потом… позже… Дышит рвано, выпивая стонами мою последнюю выдержку… Еще чуток, и я в раю. И тебя туда отправлю, девочка, я не эгоистичная скотина.
Стоп!
Девочка?
Эта преграда…
Это?..
– Твою же мать! – Я шарахнулся от Мари так, что за малым не упал на задницу, запутавшись в своих спущенных штанах. – Ты…
– Да, – тихо ответила она, а я с полминуты стоял, раскрыв рот, пока не накрыло гневом по самую макушку.
– Совсем охренела?! Подловить меня хотела, пуделиха кучерявая?! – заорал я на нее, судорожно упаковывая себя обратно. – Лоха во мне нашла? Думаешь, если меня своей девственностью одаришь, то я перед тобой лужей масла растекусь и замуж позову? Или молиться на тебя по гроб жизни стану за такой, мать его, бесценный дар?!
Мари встала и оправила юбку, ее лицо потемнело, как-то разом осунувшись.
– Какой же ты все-таки тупой мудак, Кевин Доэрти, – произнесла она безжизненным голосом и, взяв свою сумку, ушла, аккуратно прикрыв дверь.
А мне вдруг почудилось, что я очутился в сраном холодильнике, сразу при минус хрен знает сколько.
Моментальная, сука, заморозка.
Глава 5
Слабость один раз от неожиданности простительна.
Слабость второй раз от шока от собственной реакции – еще так сяк.
Но третий раз – это уже не слабость, а дурость, Мари!
Никто никогда больше не увидит моих слез.
Никто никогда больше не услышит от меня ни единой жалобы.
Я справлюсь.
Я все смогу преодолеть.
Я сильная.
И никто никогда больше не назовет меня гавкучкой и кучеряшкой.
Я толкнула дверь, поморщившись от раздражающего звука дурацких колокольчиков над входом. Несмотря на мое перекошенное лицо, администратор за стойкой приветливо улыбнулась.
– Здравствуйте, рады видеть вас в нашем салоне. Что бы вы хотели?
Я оглянулась, будто не совсем понимая, что делаю в этом небольшом, но довольно уютном заведении. Парикмахерская. Да. Точно. Избавиться от кучеряшек.
– Стрижка, окраска, укладка.
– Вы записаны к кому-то на определенное время? – все так же вежливо и приветливо уточнила девушка.
– А у вас только по записи?
В этот момент из рабочего зала раздался голос, очевидно, одного из мастеров:
– Джесси, позвони моей клиентке, которая на 19:00. Она обычно за пятнадцать минут приходит, а тут нет и нет. Вдруг что-то случилось?
Девушка взяла телефон, сверяясь с книгой записи и одновременно обращаясь ко мне:
– Секундочку, не уходите. Я посмотрю, что мы можем вам предложить.
Я равнодушно кивнула головой и так и не отошла от стойки администратора, которая перезванивала кому-то, уточняя время посещения. Через несколько секунд она сбросила звонок и улыбнулась мне:
– Вы знаете, удивительное совпадение. Клиентка, которая должна была прийти буквально через пять минут к одному из наших лучших мастеров, внезапно отменила свой визит. Вы можете присесть и подождать всего несколько минут. Мастер вас примет.
Все так же равнодушно-механически я опустилась на стул, вперившись в одну точку. Так же механически кивнула в ответ на предложение кофе или чая. Администратор, которая по моему виду наверняка что-то поняла, ушла в зал, оставив меня в одиночестве попивать принесенный напиток.
