Записки убийцы - Джонс Лайза Рени (книги без сокращений .TXT, .FB2) 📗
Направляюсь к желтой ленте, где на страже стоит Нед, один из давних местных патрульных, который все еще выглядит высоким и подтянутым, несмотря на седеющие волосы.
– Лайла Лав! – приветствует он меня. – Как дела, малышка?
– Я уже не такая маленькая, Нед, – отзываюсь я, подныривая под ленту.
– Я знаю тебя еще с пеленок. Для меня ты всегда была малышкой, вот почему мне невыносимо видеть тебя сейчас здесь, в самой гуще убийства. Хотя, думаю, это у тебя в крови, с твоей семейной историей и всем прочим.
– Верно, – говорю я, и слова «у тебя в крови» пронизывают меня насквозь сразу по десятку причин, которые он все равно не поймет; губы у меня сжимаются в знак неохотного согласия. – Да. Полагаю, это так. Мне лучше зайти в дом.
Показываю ему спину и двигаюсь дальше по тротуару, твердо зная лишь одно: если б я тогда осталась здесь, то никогда не пережила бы того «убийства», которое у меня якобы в крови.
Подхожу к крыльцу и показываю свое удостоверение незнакомому мужчине в форме. Года три назад такое было бы для меня в этих краях в новинку, хотя отныне, надеюсь, ничего диковинного в этом нет. Туризм заметно увеличил население городков и деревушек, известных как Хэмптон, и, пожалуй, сейчас я скорее камешек в пруду, чем скала на береговой линии. Остается только на это надеяться.
Поднявшись по ступенькам, вхожу в дом и останавливаюсь в дверях, чтобы мысленно каталогизировать все, что вижу. Это большое помещение вроде гостиной открытой планировки с полудюжиной мужчин в различной униформе, занимающихся расследованием. Следов борьбы нет. Никаких раскиданных по полу пятен или луж крови, через которые пришлось бы пробираться. Однако на кофейном столике лежит обнаженное женское тело, резко выделяясь на белом кафельном полу среди коричневой кожаной мебели.
Не теряя времени, сразу иду туда и подступаю к столу рядом с телом. Бет Смит, судмедэксперт, одна из многих, работающих в главном офисе в Хэмпстеде, стоит на коленях, ее светлые волосы убраны с лица. Но я сосредотачиваю внимание не на ней, а на пулевом отверстии между глазами жертвы и ее рыжих волосах и веснушках, которые теперь добавляют различий четырем нашим жертвам. Отныне у нас двое мужчин и две женщины. Один мексиканец, трое белых.
– На теле есть какие-нибудь татуировки? – спрашиваю я, доставая из сумки на бедре пару перчаток и натягивая их.
Бет поднимает на меня взгляд, на миг остающийся пустым – ее внимание все еще явно приковано к месту преступления, пока на лице у нее не отражается узнавание.
– Лайла Лав… – произносит она, едва заметно улыбнувшись. – Днем агент ФБР. По ночам стриптизерша.
Смеюсь над тем, что она использует мой собственный отработанный воинственный ответ тем, кто любит подшутить надо мной, и присаживаюсь на корточки на уровне ее глаз.
– Бет Смит, – говорю я. – Днем великий судмедэксперт, а по ночам…
– По ночам одна, – заканчивает она. – Возня с мертвыми телами – не лучший способ знакомиться с мужиками. И в ответ на твой вопрос: никаких татуировок – по крайней мере, пока что я их не обнаружила. – Бет прищуривается, глядя на меня. – Почему тебя привлекли? Чего я не знаю?
– Я дам тебе знать, когда сама это выясню, – обещаю я, припомнив, как директор Мерфи понукал меня взять вертолет и прибыть сюда как можно скорее, что подводит меня к одному очень важному вопросу. – Можешь назвать время смерти?
– Официально пишу шесть часов вечера, то есть три часа назад.
– Среди бела дня, – отмечаю я. – Есть какие-нибудь признаки борьбы?
– Никаких, – уверенно отвечает Бет. – Убийство было чистым и быстрым. – Она указывает на пулевое отверстие между глаз жертвы. – Всего одна пуля. Вот она жива, а уже через секунду ее просто не стало.
– Она была обнажена, когда ее убили, или раздета после?
– Судя по состоянию и положению тела, раздета до убийства, – отвечает Бет.
– Ее одежду нашли?
– Насколько я понимаю, сейчас ее ищет сержант Ривера.
– Эдди Ривера? – уточняю я, чертовски желая, чтобы мне не приходилось этого делать. – Он теперь сержант?
– И ежедневно напоминает нам об этом вот уже около трех месяцев.
– Еще бы, – сухо отвечаю я. – И он ведет это дело?
– Да. Он.
При звуке знакомого мужского голоса стискиваю зубы, поворачиваюсь на каблуках и встаю лицом к мужчине, о котором идет речь. Его каштановые волосы коротко подстрижены, коричневый костюм тщательно выглажен – симптом его занудной педантичности, которая хоть и уместна при исполнении им служебных обязанностей, но в остальное время превращает его в напыщенную занозу в заднице.
– Поздравляю с повышением до сержанта, – приветствую я его. – Могла бы сказать, что рада за тебя, но ты был самодовольным ослом и до повышения. А сейчас ты, наверное, и вовсе невыносимо самодовольный осел.
– Да, так и есть, – соглашается Эдди, и в его голубых глазах загорается вызов, как это частенько бывало на многочисленных семейных обедах, на которые его приглашал мой отец. – Но тебе ведь нравятся самодовольные ослы, так что мне повезло.
– Верно, – сухо говорю я, и поскольку давно обучилась тому, что лучшая оборона – это нападение, наношу встречный удар: – Приятно видеть, что твое мнение о себе за все эти годы ничуть не пострадало.
А потом, не имея желания играть в словесное домино с мужчиной, у которого всегда было нездоровое желание одновременно и трахнуть меня, и стать вторым сыном, которого у моего отца никогда не было, двигаюсь дальше:
– Ты уже нашел одежду убитой?
Его губы сжимаются.
– Почему ФБР на моем месте преступления задает какие-то вопросы?
«Потому что мы собираемся поменять юрисдикцию, мудак», – думаю я, но вместо этого говорю:
– Спроси у своего шефа. Это он потребовал моего присутствия. Так нашли одежду?
– Нет.
– Установили личность жертвы?
– Ее зовут Синтия Райт. Двадцать восемь лет. Юрист по профессии. Арендовала этот дом шесть месяцев назад и работала на своего домовладельца.
– Кейна Мендеса, – добавляю я.
– Да, – подтверждает Эдди. – Кейна Мендеса.
– Простите, – окликает нас с порога кто-то из патрульных, привлекая наше внимание, прежде чем добавить: – Приехал Кейн Мендес, хочет вас видеть.
При этих словах по телу у меня прокатывается волна адреналина.
– Естественно, хочет, – отвечает Ривера. – Передай ему, что я сейчас подойду.
– Простите, сержант. Он хочет поговорить с агентом Лав.
Ривера приподнимает бровь, глядя на меня.
– Он хочет поговорить с тобой… Почему меня это не удивляет?
– Уверена, что тебя мало что удивляет, – сухо отзываюсь я, сохраняя внешнее хладнокровие, в то время как сердце готово выпрыгнуть у меня из груди. – Есть ли что-то, что мне следует знать, прежде чем я поговорю с ним?
– Не трахайся с ним и не ставь под угрозу мое дело, иначе я заберу твой значок.
Эдди поворачивается и уходит.
Господи, до чего же я люблю возвращаться домой! В кавычках, естественно. Пожалуй, мне стоит изменить стратегию. И вместо того, чтобы ждать счастливых воссоединений до завтра, поиметь их полной ложкой уже сегодня вечером. Направляюсь к двери и выхожу на пронизывающий океанский ветер, который сейчас такой же холодный, каким будет и предстоящая встреча, если я правильно к ней подойду. Спускаюсь по ступенькам и уже добираюсь до тротуара, когда ко мне подваливает Ширли, подстраиваясь под мой шаг.
– Что вы тут делаете, офицер Роджерс, в моем личном пространстве?
– Шеф сказал…
Останавливаюсь и поворачиваюсь к нему.
– Мой брат сказал, – поправляю я.
– Он мой босс, агент Лав. Я просто делаю то, что мне приказано.
– И что же именно?
Лицо у него краснеет, и меня охватывает раздражение, но только не на него. А на саму себя. Я без того знаю, каковы были приказы. Застываю на месте, тяну время, прячась от этого Кейна-чертова-Мендеса. Офицер Роджерс что-то бормочет мне, и я отключаюсь, подавляя прилив адреналина, разливающегося по всему телу, и заставляя себя успокоиться. Снова начинаю двигаться.
