Идеальный любовник - Хенли Вирджиния (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
— Так это все ваше чертово вино, — вступила Кейт, считая, что ее обвинение бьет прямо в цель.
— А вы даже не Фитцжеральд, — наступала Мэг.
— За одну Кеннеди дадут трех Фитцжеральд в любой день недели! — парировала Кейт с боевым блеском в глазах.
И тут они все разразились хохотом и все вместе отправились наверх. Молодые няньки Эллин и Джейн отчаялись — когда-то им теперь удастся подержать малышей на руках.
— Я собираюсь отнести тебя в постель, — заявил Шон, поднимая Эмерелд на руки. — Ты все такая же — не больше фартинга.
— Но я компенсирую это нахальством. — Она взъерошила ему волосы.
Шон понимал, что Эмерелд радуется этому дню, но она устала и должна отдохнуть, если собирается не отставать от остальных. О'Тул отнес ее в спальню и спустился вниз, зная, что Эмбер станет искать его там, когда вся семья разойдется отдыхать.
Шон налил им обоим по стаканчику французского коньяка.
— Больше тостов не будет? — беззаботно спросила Эмбер.
— Почему нет? Я пыо за вас, Эмбер. Вы продали свой бизнес.
Она не стала спрашивать, откуда ему это известно. Шон О'Тул обладал таинственным даром знать о многом.
— Вряд ли я стала бы уважаемой бабушкой, если бы по-прежнему владела борделем. Так что я поступила достойно.
— Если это выпад в мою сторону, то я первым признаю, что заслужил это.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — честно призналась Эмбер.
— Разве Эмерелд не рассказала вам, как недостойно я себя повел? — недоверчиво спросил он. — Мне кажется, что больше всего в ней я люблю ее… великодушие и щедрость. — Шон подошел к камину, согревая рюмку с коньяком в ладони, потом неторопливо рассказал Эмбер всю историю от начала до конца. — И после всего этого она проявила столько великодушия, что назвала близнецов Джозефом и Кэтлин.
— Но ведь моя дочь не простила вас, верно?
О'Тул покачал головой:
— Нет. Я и не жду прощения. Мой поступок нельзя простить.
— Но он не был для нее полной неожиданностью. Я предупреждала Эмерелд об этом. Я говорила ей, что вы используете ее как орудие мести.
— И что она вам ответила?
— Эмерелд сказала, что понимает вашу жажду мести. Сказала, что вы научили ее жить одним днем и что, если все это завтра кончится, она не станет жалеть ни об одной минуте, проведенной вместе с вами.
— Эмерелд говорила так, потому что верила мне. Я обманул ее доверие. — Шону не удалось скрыть боль, промелькнувшую в его глазах. — Я подозреваю, что она хочет оставить меня.
— И как вы поступите?
— Привезу ее обратно, разумеется. Я никогда не отпущу ее!
Словно пришпоренный дьяволом, не отпускающим его ни на минуту, Шон на следующий день подарил Эмерелд корабль.
— Пойдем посмотрим. А то команда с “Серы-1” красила его целыми днями.
Все обитатели Грейстоунса отправились на мол, чтобы посмотреть на “Ласточку” с новыми парусами, переименованную в “Изумрудный остров”. Словно бросая вызов, Шон сказал Эмерелд:
— Я дарю тебе и команду, чтобы ты стала капитаном своей судьбы.
— Это для развлечения или для того, чтобы начать собственное дело по перевозке грузов?
— Эмерелд, поступай с ним как хочешь. Я просто хотел показать тебе, что все принадлежащее мне — твое.
Молодая женщина задумалась. Готов ли О'Тул поделиться с ней своим подлинным “я”, ведь он всегда оставлял нераскрытой часть своей души. А теперь получается, что и она сама поступает так же. Однажды Эмерелд уже отдала ему все — свое сердце, любовь, доверие. А теперь ее сокровенная сущность скрыта от него. Казалось, все ее чувства ушли в глубину, а сердце застыло и не хочет оттаять. Эмерелд просияла улыбкой:
— Завтра устроим вечеринку под парусами. Кто поедет?
— Только не я, — засмеялся Джонни. — С этого момента я собираюсь никогда больше не покидать сушу.
— Тогда приглашаются только дамы, — объявила новая владелица судна. — Нам необязательно отплывать далеко. Может, пройдем до Дублинской гавани и обратно?
Эмбер, Нэн, Тара, Мэг и Кейт немедленно согласились.
— Раз с этим решено, — заговорила Эмбер, — тогда чем мы займемся сегодня?
— Мы с Джонни хотели бы окрестить малыша, пока вы здесь, — смущенно заговорила Нэн. — Мы решили назвать его Эдвардом в честь моего деда.
— Какое прекрасное имя, — согласилась Эмбер. — Я не думаю, что бабушка не может стать ему крестной матерью, верно?
Когда все отправились обратно к дому, Эмерелд задержалась, осматривая гавань Грейстоунса, где стояло на якоре около полудюжины кораблей. Шон подошел к ней:
— Мне жаль, что мы не окрестили близнецов. Это тебя огорчает?
— Немного, — согласилась она.
Им не хотелось, чтобы дети носили фамилию Монтегью, но так как невозможно было дать им фамилию О'Тул, они не стали их крестить.
— У меня есть идея. Давай дадим им фамилию Фитцжеральд, раз мы оба ее носим. Ты же знаешь, как говорит Шеймус: всегда делай то, что выгодно, и никогда не ошибешься.
— Отец Фитц откажется. — Она вспыхнула при воспоминании о том, что священник говорил ей.
У Шона окаменело лицо.
— Фитц исполнит мой приказ, Эмерелд, не сомневайся.
Позже, когда все собрались в церкви для церемонии, Эмерелд поняла, что Шон, должно быть, переговорил наедине с отцом Фитцем, чтобы тот подчинился закону. Его закону. Ни словом, ни взглядом священник не выразил сомнений по поводу крещения всех троих младенцев.
Джонни и Шон гордо держали на руках своих сыновей, а Эмерелд с тяжелым сердцем думала о том, что собиралась сделать. Неправильно лишать отца сына. Она взглянула на крошечную девочку на своих руках и поняла, что не вынесла бы разлуки с ней. Она снова вспомнила слова Шеймуса о выгоде. Именно так она и поступила, позволив Шону О'Тулу спасти их и окружить заботой, пока они не окрепли. А теперь она собирается уйти от него.
Эмерелд знала, что вечно будет благодарна ему за то, что он сделал, и понимала, как велика ее любовь. Но для него месть стала важнее любви, важнее его собственной плоти и крови. И Шон поступит так снова, если подвернется случай. Протягивая ребенка отцу Фитцу и слушая, как тот бормочет: “Нарекаю это дитя Кэтлин Фитцжеральд”, — Эмерелд уже не сомневалась, что поступает правильно.
На следующий день Эмерелд и Эмбер стояли на носу “Изумрудного острова”, сочтя это место самым лучшим, чтобы наслаждаться плаванием. Остальные дамы выбрали более укромное местечко, оберегая свои прически, но мать и дочь любили, когда ветер бросает волосы им в лицо.
Пока небольшое судно огибало Дублинскую бухту, Эмбер не решилась заговорить о том, что больше всего занимало их мысли.
— Шон рассказал мне, как он поступил с тобой.
Эмерелд сначала удивилась, потом рассердилась. Как он посмел первым рассказать свою версию Эмбер?
— Черт бы его побрал!
— Дорогая, он не пытался защищаться.
— Потому что не в его характере занимать оборону. Он всегда нападает! Что ж, Шон меня оскорбил, и я от него ухожу.
— Когда ты находилась в смертельной опасности, ты послала за ним, и он пришел.
— Нет, я за ним не посылала! Я послала Джонни к тебе. Я не собиралась больше возвращаться в Замок Лжи после того, как Шон бросил меня в Англии. Мы же договорились с тобой, что, если О'Тул когда-нибудь обидит меня, я приду к тебе. Когда ты соберешься уезжать, я отправлюсь с тобой.
— Напрасные усилия, Эмерелд. Он придет за тобой.
— Мама, граф Килдэрский может быть воплощением власти, но я сама выберу, оставаться мне или уезжать. Это мой свободный выбор, а не его. И иначе не будет.
На другом краю бухты похожая на тень фигура застыла на месте, разглядывая двух женщин, поглощенных разговором. Уильям Монтегью с трудом мог поверить своим глазам, его словно пригвоздили к палубе “Чайки”. Здесь, посреди Дублинской бухты, его красавица жена на борту его любимого корабля — “Ласточки”. Он облизал ставшие вдруг сухими губы. Скоро, поклялся Уильям самому себе, он вернет их обеих, даже если ему придется уничтожить Замок Лжи вместе со всеми его обитателями.
