Ты только попроси. Сейчас и навсегда - Максвелл Меган (читать хорошую книгу TXT, FB2) 📗
В пятницу вечером после работы я лечу в Германию. Там меня встречает Марта. Несмотря на то что она сердится, я собираюсь остановиться в отеле. Если мы все же помиримся с Эриком, я хочу, чтобы у меня было место, где его принять.
В субботу утром я договорилась встретиться с Фридой. Она рассказывает, что этим вечером Бьорн устраивает у себя вечеринку и Эрик думает, что я там появлюсь. Я отрицательно качаю головой. Я и не думаю туда идти. Мне не хочется играть без него.
Днем я еду к Соне. Взволнованная нашей встречей, она ласково меня обнимает. Когда я меньше всего этого ожидаю, появляется Симона – узнав о моем приезде в Мюнхен, она решила меня навестить. Она тепло меня обнимает и рассказывает, что нового произошло в мыльной опере «Безумная Эсмеральда». Это очень приятно. Но самым приятным становится момент, когда появляется Флин. Он не знал, что я в Мюнхене, и, увидев меня, со всех ног бежит ко мне навстречу. Он очень скучал по мне. Мы с удовольствием долго обнимаемся, и он показывает мне свою руку. Она совершенно зажила. По секрету Флин шепчет мне на ухо, что теперь они с Лаурой разговаривают. Мы оба начинаем смеяться, а Соня с умиленной улыбкой наблюдает за смехом своего внука.
После обеда, когда мы с Флином играем в «Wii», появляется Эрик. Он видит меня, но лицо остается таким же холодным, как и раньше. Он побрился и снова стал таким красавчиком, каким был раньше. Он подходит ко мне и целует в обе щеки. От этого прикосновения по мне пробегает дрожь. Я закрываю глаза, наслаждаясь этим нежным моментом. Через какое-то время Марта и Соня уходят в кухню и уводят Флина с собой: они хотят оставить нас одних. Эрик спрашивает:
– Ты приехала на вечеринку Бьорна?
Я не отвечаю, а лишь смотрю на него и улыбаюсь.
Эрик ругается и, не дав мне возможности ответить, уходит. Он даже не позволил мне что-то сказать. Я сержусь сама на себя. Зачем я улыбнулась? Я с грустью вижу в окно, как уезжает его серый БМВ. Я вздыхаю. Марта стоит рядом со мной. Она тоже смотрит вслед уезжающей машине, потом слегка сжимает мне плечо и шепчет:
– Если мой брат и дальше будет себя так вести, то он сойдет с ума.
«Я тоже сойду с ума», – думаю я. Потом я снова играю с Флином, а рядом с нами сидит Соня, ее лицо печально. В семь вечера мы отправляемся в отель, чтобы я могла переодеться. Что бы ни думал Эрик, я еду на вечеринку – но не к Бьорну. Я еду на вечеринку с Мартой. Мне не хочется никого видеть, никого из тех, кто предложил бы мне поиграть. Я не могу. Мы отправляемся в «Гуантанамеру». Там нас ждут Артур, Анита, Рейналдо и еще куча друзей.
Едва зайдя внутрь, я кричу: «Мохито!» Надо забыть об Эрике. После нескольких коктейлей меня отпускает – я веселюсь, танцуя с Рейналдо. Эти люди были мне друзьями все то время, что я жила в Германии, и они приняли меня с радостью. В их объятиях я успокаиваюсь и чувствую их любовь.
В одиннадцать часов ночи получаю сообщение от Фриды: «Эрик здесь».
Я начинаю нервничать. Мое настроение мгновенно портится.
Я возмущена тем, что Эрик пошел на приватную вечеринку без меня. Он будет играть с другими женщинами? В половине двенадцатого он мне звонит. Я смотрю на телефон, но не отвечаю. Не могу. Я не знаю, что ему сказать. После его бесконечных звонков в полночь звонит Фрида. Я прячусь в дамской комнате, чтобы музыка не мешала нам разговаривать.
– Что случилось?
– Ох, Джудит! Эрик такой сердитый.
– Почему? Потому что я не пришла на вечеринку?
Фрида смеется.
– Он сердится, потому что не знает, где ты. Господи, дорогая! Он сбит с толку. Его убивает то, что ты в Мюнхене, но он не может тебя контролировать. Бедняга.
– Фрида, Эрик участвовал в какой-нибудь игре?
– Ну нет, дорогая. Он не в духе, хотя он пришел не один.
Я просто каменею. Он пришел не один?! Меня начинает распирать злость. И тогда Фрида говорит:
– Почему бы тебе не приехать? Уверена, если он тебя увидит…
– Нет! Я не приеду.
– Но, Джудит, никто не говорил, что будет легко. Дорогая, ты сама мне призналась, что любишь его, и мы обе знаем, он любит тебя и…
– Да знаю я, что говорила, – бурчу, сердясь на то, что он там не один. – И, пожалуйста, не говори ему, где я.
– Джудит, не будь такой…
– Фрида, пообещай! Пообещай, что ничего ему не скажешь.
Получив обещание от доброй Фриды, я выключаю телефон. Мобильный опять начинает трезвонить. Это Эрик! Я не отвечаю. Когда я выхожу на танцпол, ни о чем не подозревающая Марта вручает мне еще один мохито. Я стараюсь развеселиться и, желая чудесно провести время, кричу:
– Сахарок!
В отель я приезжаю около семи утра. Я невероятно устала и замертво падаю на кровать. Когда просыпаюсь, у меня кружится голова: вчера я слишком много выпила. На часах два часа дня.
Гляжу на мобильный. Он сел. Достаю из чемодана зарядное устройство и подключаю его. Когда он начинает заряжаться, то слышу звонок. Это Эрик. Решаю ответить.
– Где ты? – орет он в трубку.
Я готова его послать куда подальше, но отвечаю:
– Я в постели. Чего ты хочешь?
Молчание. Долгое молчание. Потом он вдруг спрашивает:
– Одна?
Я оглядываюсь вокруг и, опрокинувшись на огромную кровать, мурлычу:
– Эрик, а тебе какое дело?
Он фыркает. Ругается. И на полтона тише спрашивает:
– Джуд, с кем ты?
Сажусь в кровати и, убирая волосы с лица, отвечаю:
– Да ладно тебе, Эрик. Чего ты хочешь?
– Ты сказала, что пойдешь на вечеринку к Бьорну, и не пришла.
– Я тебе этого не говорила, – перебиваю его я. – Ты ошибся. Я сказала, что собираюсь на вечеринку, но не говорила, что на вечеринку Бьорна. Я тебе уже говорила, что для меня он только друг.
Молчание. Ни он, ни я не в силах сказать и слова. Потом Эрик шепчет:
– Я хочу с тобой встретиться, пожалуйста.
Мне это нравится. Его тон, то, что он просит, побеждает мое упрямство. Я сдаюсь.
– В четыре в Английском парке, на том месте, где мы покупали бутерброды, когда гуляли вместе с Флином, договорились?
– Хорошо.
Повесив трубку, я расплываюсь в улыбке. У нас с ним свидание. Я принимаю душ. Надеваю длинную юбку, майку и кожаную куртку. Беру такси и, когда приезжаю, вижу, что он уже меня ждет. Мое сердце колотится как сумасшедшее. Если он обнимет меня и попросит вернуться, я не смогу сказать ему «нет». Я слишком его люблю, несмотря на то что сержусь. Сержусь за то, что он не рассказал о моей сестре, и за то, что пришел на вечеринку не один. Подойдя поближе, смотрю ему в глаза и, желая, чтобы все прошло гладко, спрашиваю:
– Вот я и здесь. Что ты хочешь?
– У тебя такой вид, словно ты совсем не отдохнула.
Меня это веселит. Я оглядываю его и отвечаю:
– Ты тоже не очень здорово выглядишь.
– Где ты вчера была и с кем?
– Ты опять за свое?
– Джуд…
Боже мой! Боже мой! Он назвал меня «Джуд»…
– Ладно… Я отвечу на твой вопрос, когда ты мне скажешь, кто была та женщина, с которой ты пришел вчера на вечеринку Бьорна.
Мой вопрос застает его врасплох, но он не отвечает. Во мне опять просыпается ярость, и я, пытаясь смотреть таким же, как и у него, ледяным взглядом, спокойно говорю:
– У меня вылет в половине восьмого. Поэтому поторопись. Ты реши уж, о чем ты хочешь поговорить, ведь мне еще нужно заехать в отель, собрать чемодан и взять билет.
Он чертыхается и мрачно на меня смотрит.
– Ты не скажешь, с кем провела вчерашний вечер?
– А ты ответил на мой вопрос? – Он смотрит на меня, но не отвечает. Наконец приходит мой черед: – Я хочу, чтобы ты знал. Мне известно, что ты мне лгал.
– Что?!
– Ты скрыл от меня развод моей сестры. А потом у тебя хватило совести разозлиться из-за того, что я скрывала кое-какие секреты твоих близких.
– Это не одно и то же, – оправдывается он.
Я окидываю его тем самым ледяным взглядом – точь в точь таким же, как его собственный – и шиплю:
– Ты лживое, черствое существо, которое не замечает бревна у себя в глазу, но видит малейшую соломинку в чужом. Я могу сказать тебе, с кем я вчера вечером гуляла. Запомни: я вольна проводить ночь с кем хочу и как хочу. Тебя устраивает такой ответ?
