Знак фараона (сборник) - Бекитт Лора (е книги TXT) 📗
– Кто ты такая?!
Глава II
Нира вошла во двор, аккуратно прикрыла за собой калитку, потом взглянула на небо и встревожилась. Уже полдень, а ей предстоит столько дел! Прежде девушка справлялась с домашним хозяйством с помощью старой служанки, но с тех пор, как та умерла, ей приходилось в одиночку проделывать массу тяжелой работы.
Нира жила с отцом, угрюмым, замкнутым человеком, имевшим тяжелый характер и не менее тяжелую руку. Их дом стоял на одной из узких улиц в районе Верхней Пристани; в доме было несколько комнат под плоской крышей, а во дворе росли тенистые деревья.
Отец Ниры любил хорошо пропеченный хлеб, зажаренное на углях мясо и свежее пиво, потому у девушки всегда было много работы. Нира ежедневно и подолгу растирала зерно между двумя камнями, стоя на коленях в углу кухонного навеса, тщательно собирала муку и замешивала тесто, после чего лепила хлеб и выпекала в печи, обливаясь потом и задыхаясь от жара. Уложив хлеб в корзины и прикрыв его чистой тканью, ощипывала и потрошила птиц, жарила их, поливая жиром, потом быстро умывалась и переодевалась, после чего шла в пивоварню. Отцу нравилось темное, почти черное пиво, приготовление которого требовало большого искусства. А нужно было еще сходить на рынок за покупками, постирать, убрать в комнатах, подмести двор.
Антеп, отец Ниры, работал надсмотрщиком на торговых складах Верхней Пристани и вполне мог нанять слуг в помощь дочери, но не хотел этого делать, потому что считал: чем больше она будет занята, тем меньше у нее останется времени на всякие глупости.
Первый раз он женился в молодости, но его супруга поспешила отправиться в царство мертвых, после чего Антеп жил один, пока его не настигла поздняя любовь. Жесткий и решительный во всем, что касалось отношений с другими людьми, Антеп оказался бессилен перед своими чувствами. Он не мешкая женился на девушке, в которую влюбился, несмотря на то что она была на двадцать лет моложе и отнюдь не мечтала заполучить в мужья этого сурового, мрачного человека.
Антеп ничего не замечал. Впервые в жизни он забыл о работе, о деньгах, о рабах, которых нещадно хлестал кнутом, если считал, что они ленятся. Впервые в жизни он почувствовал, что у него есть душа и сердце.
Прошло довольно много времени, прежде чем он понял: нельзя быть счастливым, любя того, кто не любит тебя. К несчастью, он не сумел постичь еще одной истины: любить – это значит желать любимому человеку добра. Когда Антеп увидел, что молодая жена избегает его, что она несчастна, в нем вспыхнула не жалость, а злоба. Он принялся оскорблять ее, даже бить; он дико ревновал свою супругу и по двадцать раз на дню прибегал домой узнать, не проводит ли она время с любовником.
Через полтора года после свадьбы жена подарила Антепу дочь, и он не смог скрыть разочарования, поскольку был уже немолод и мечтал о наследнике, сыне. Однако после рождения ребенка перестал слепо стеречь жену, чем та в конце концов и воспользовалась: сбежала из дома вместе с молодым помощником своего мужа.
Антеп почернел от горя, сделался злобным и еще больше ушел в себя. Он нанял для дочери няню, немолодую женщину по имени Нанея, и внес в жизнь девочки множество запретов: Нира не смела ступить ни шагу, не спросив разрешения у отца. Антеп никогда не покупал ей ни игрушек, ни нарядов, ни украшений. Он велел Нанее обучить Ниру всему, что должна уметь женщина: готовить, стирать, шить. Антеп никогда не спрашивал у дочери, о чем она думает, чего желает, чего ждет от жизни. Когда девочка выросла, отец разрешил ей раз в неделю ходить на рынок и раз в месяц – посещать храм Амона. После бегства матери Ниры Антеп не взял ни другой жены, ни наложницы. Он затаил на женщин глубокую обиду и дал себе слово, что ни одна из них больше не потревожит его душу и плоть.
Чем старше становилась Нира, чем тяжелее ей жилось в родном доме. Ее отец ни с кем не общался, к ним никогда не приходили гости. Девушка понимала, что она живет чужой, навязанной ей жизнью, воплощает представление отца о том, какой должна быть порядочная женщина, а еще догадывалась, что оплачивает долг. Долг своей матери.
Разумеется, Нира не помнила женщину, которая ее родила, она даже не знала, как ее звали, потому что отец запретил упоминать имя той, которая его обманула. Антеп желал искоренить и уничтожить всякую память об этой женщине. Он сжег все ее вещи, а платья изорвал в мелкие клочки. Если ему и случалось говорить о ней, то он произносил фразы вроде «одержимая похотью» или «проклятая богами». Нира не могла сердиться на мать. Если бы та вздумала вернуться, чтобы повидать дочь, Антеп убил бы ее. Как сложилась ее жизнь? Появились ли у нее другие дети? Вспоминала ли она о той, которую родила в нежеланном браке, от ненавистного человека?
Потеря Нанеи стала для Ниры большим ударом. Хотя в последнее время старая служанка часто жаловалась на недомогание и усталость и большую часть работы девушке приходилось брать на себя, она была рада той незримой поддержке, которую ей оказывала эта добрая женщина. Когда Нанее стало совсем плохо, Нира попросила у отца позволения позвать лекаря, но он ответил отказом. Тогда девушка впервые ослушалась Антепа и все-таки привела врача. Тот осмотрел больную, дал ей какое-то питье, однако даже самые знаменитые врачи еще не создали и едва ли были способны создать лекарство от старости. Через неделю Нанея умерла.
Антеп выбранил дочь и велел похоронить служанку, которая не имела родственников, в общей могиле. У Ниры не было денег, не было никого, кто сумел бы ей помочь, потому ей оставалось только оплакивать участь той, с которой поступили столь жестоким, неблагодарным, несправедливым образом, той, что заменила ей мать.
С тех пор Нира ходила на рынок и в храм одна. Отец поворчал, но сдался: он целый день проводил на пристани, а больше закупать продукты было некому, да и почитать богов ему было некогда. В конце концов Антеп решил, что дочь достаточно вышколена, чтобы знать и помнить, как надо себя вести.
Между тем Нира, которая смотрела на мир глазами уже не ребенка, а взрослой девушки, видела многое из того, чего прежде не замечала. Что воды Нила похожи на зеркало и что это зеркало отражает ее красоту, что закат окрашивает кожу в нежно-алый цвет, который она называла про себя «цветом любви». У нее не было ни нарядной одежды, ни украшений, потому девушка научилась наслаждаться необыкновенными формами пышных облаков, любоваться песчинками, похожими на крохотные золотые крупинки, и радоваться ласкам щедрого ветра. Порой она ощущала незнакомую дрожь в теле и волнение в душе, когда, например, видела воинов фараона, вид которых вызывал ощущение бесстрашия и грациозной силы.
Порой Нира задавалась вопросом: неужели она всю жизнь проживет с Антепом, в этом маленьком домике, на этой улочке? Девушка приходила к Амону с тайной надеждой на то, что он поможет ей решить, как жить дальше. Однако хозяином ее жизни и судьбы был не бог, а отец; именно от него зависело ее будущее.
Теперь девушка по-настоящему понимала мать. Вероятно, даже боль от разлуки с ребенком уступала неистовой жажде освобождения. Любила ли она мужчину, с которым изменила отцу, или просто воспользовалась подвернувшейся возможностью избавиться от власти Антепа? В мыслях Нира была близка к тому, чтобы тоже сбежать из опостылевшего дома куда глаза глядят, сбежать от этого деспотичного человека.
Разумеется, отец ни о чем не догадывался. Он пришел, как всегда, на закате и уселся на циновку под большим деревом. Нира подала ему поджаренного на горячих углях гуся, хлеб и пиво. Села рядом и наблюдала, как Антеп отрывает руками лакомые куски мяса и запивает их большими глотками хмельного питья. Смотрела на его короткую мощную шею, массивные плечи, толстые руки, сильное, но нескладное тело и думала о том, что не желает, чтобы ее будущий муж был похож на отца. Собирался ли Антеп выдавать ее замуж или вообще не задумывался об этом?
– Отец, – робко начала Нира, – ты бы не мог нанять мне помощницу? Мне тяжело справляться с хозяйством.
