Ментаты Дюны - Герберт Брайан (лучшие бесплатные книги txt, fb2) 📗
– Я Преподобная Мать, это моя школа, и я ясно дала понять всем: ученицам, сестрам и Преподобным Матерям, что хочу перед моей смертью объединения обеих фракций. Валя, ты должна встать над своими чувствами ради Ордена сестер… ради меня.
Валя поморщилась, очевидно, преодолевая свое нежелание.
– Я никогда не поверю изменнице, Преподобная Мать. На Россаке ты просила меня притвориться подругой Доротеи, чтобы я могла шпионить за ней – я узнала ее душу, ее безграничное честолюбие.
Ракелла сказала как отрезала:
– А я видела твою.
Валя посмотрела на пол, потом подняла голову и как будто набралась мужества.
– По твоей просьбе я бросила своего учителя из школы мастеров меча и вернулась, но что это за разговоры о примирении? Как можно забыть наших сестер, убитых солдатами императора?
Голос Ракеллы на этот раз прозвучал ровно, успокаивая:
– Я ничего не забываю, но ради будущего Ордена сестер иду на компромиссы. Когда я умру, Валя, а это произойдет скоро, мои труды может погубить гражданская война, а я не хочу этого. Все сестры следуют одному учению и верят в наш план усовершенствования человечества. Нам не нужен раскол из-за того, что мы не пришли к согласию относительно средств осуществления этого плана. Нам очень важно избежать раскола.
– А кто тебя заменит? – настаивала Валя. – В твоем сообщении говорилось, что ты выбрала преемницу.
– Услышишь вместе со всеми сестрами. Мой выбор должен обеспечить Ордену сестер наибольший шанс на выживание.
– Значит, это Доротея? Женщина, которая бросила нас? Твоя внучка?
Ракелла крепко взяла Валю за руку и вывела в коридор.
– Мое решение скоро будет объявлено. И ты будешь присутствовать на встрече.
Женщины вошли в зал для приемов, одно из первых больших сооружений, построенных рабочими «Венхолдз». В первый же год школа заметно расширилась, но женщины не тратили времени и усилий на ненужную роскошь или украшения. Зал заполняли сестры в черных платьях и ученицы в белых.
Заходя, Ракелла сказала:
– Мне будет приятно видеть, что вы с Доротеей вместе проводите время. Постарайся. Вы ведь дружили.
– Я притворялась ее подругой.
– Так притворись снова. Речь идет о судьбе Ордена.
Преподобная Мать углубилась в толпу женщин, оставив Валю.
Ракелла села в кресло и налила себе родниковой воды из кувшина. Погружаясь в анализ, она чувствовала, как происходят сбои в нервах, как на пределе работает ее метаболизм, как биохимические реакции борются с распадом и гибелью. Любая нормальная женщина умерла бы несколько десятилетий назад, но Ракелла использовала исключительный контроль над телом, чтобы продолжать жить. Она закрыла глаза, погружаясь в глубокий транс, в котором управляла своими клетками и следила за биологическими механизмами.
Еще совсем немного… Возможно, сегодня вечером она сможет завершить свою работу – и жизнь.
Она очнулась, когда с ней заговорила сестра Фиелла. Ракелла поняла, что пробыла в забытье дольше, чем думала.
– Прибыла Доротея, Преподобная Мать.
Молодая сестра-ментат протянула руку и помогла престарелой женщине встать.
– Спасибо.
Ракеллу бесила собственная слабость, и она использовала все внутренние источники сил, чтобы окружающие эту слабость не заметили.
Сбоку от нее стояла Валя с группой сестер. Ракелла заметила, что это женщины, которые летали на Россак за спрятанными компьютерами; все они под особым руководством Вали настойчиво занимались боевыми искусствами. Конечно, ей следовало догадаться, что Валя призовет своих союзниц…
Когда раскрылась главная дверь, вошла сестра Арлетт и представила гостей, которых привезла с Салусы. За ней шла Доротея, высокая, в черном одеянии иного покроя, чем традиционное платье Ордена; а еще на платьях сестер прежде никогда не было императорского герба со львом. Доротею сопровождали еще шесть женщин, также служивших в императорском дворце. Ракелла помнила всех этих блудных сестер и жалела, что они улетели.
Доротея и ее свита разглядывали зал, оценивая новую обитель Преподобной Матери. Ракелла уловила намек на… высокомерие? Превосходство? Разочарование из-за скромности этих помещений, которые не шли ни в какое сравнение с показным великолепием императорского дворца?
«Правоверные» сестры не задумываясь смешались с сестрами с Уоллача-IX. Это означало либо покорность, либо высокомерие: ведь они были в милости у императора.
Взгляд Доротеи через весь большой зал встретился со взглядом ее бабушки – так отыскивают цель системы вооружений. Голоса Другой Памяти в голове Ракеллы стали громким шепотом, звуками надвигающейся бури. Доротея смотрела на нее как равная… возможно, так она и считала.
Старуха использовала отточенную технику контроля над кровяным давлением, метаболизмом, частотой сердечных сокращений. Используя последние резервы сил, она оставалась спокойной и внимательной. Прежде всего она готова была сделать необходимое, принять самоубийственное решение; Ракелла понимала, что игра напряженная, и знала, что в ее распоряжении единственный ход.
Доротея скользящим шагом вышла вперед; сестры расступались перед ней. Все больше и больше сестер собиралось вокруг Вали, лицом к Доротее и ее маленькой свите. Ракелла подумала, сколько же семян уже посеяла Валя среди сестер на Уоллаче-IX, какую основу для своей личной власти создала. Доротея и Валя взглянули друг на друга, но обе сохранили безразличие.
Преподобная Мать тепло сжала руки Доротеи.
– С возвращением, Доротея. Сестры на Салусе – наши сестры, хотя мы идем разными тропами. Но эти тропы снова соединяются.
Преподобная Мать Доротея церемонно взяла руки старухи в свои, потом пожала их, но лишь коротко. Она что-то пыталась сообщить?
– Рада видеть тебя, бабушка. Мы обе далеко от Россака.
– По расстоянию – возможно, но нам не обязательно оставаться далекими. Так не должно быть.
Ракелла видела, что все женщины молча прислушиваются к их разговору. Многие сестры с Уоллача бросали вопросительные взгляды на Валю. Преподобная Мать должна была разрешить это противоречие – верность разным предводительницам.
Ракелла надеялась, что рискованное решение Фиеллы было верным.
Преподобной Матери нужно было организовать яркое, насыщенное переживаниями событие, итогом которого могла стать ее смерть. Она годами требовала от своих учениц умения управлять эмоциями, но теперь будущее зависело от того, что чувствуют к ней Доротея и Валя.
Во время этого проходящего в напряженной обстановке приема сестры с Уоллача обращались с Доротеей и ее спутницами так, словно те были сделаны из тонкого холодного стекла.
Преподобная Мать сидела во главе длинного обеденного стола; она попросила Валю сесть справа от себя, а Доротею слева. Молодые женщины угрюмо молчали, говорили, только когда к ним обращались, и настороженно следили за каждым словом и жестом соперницы.
Темнело; через высокие окна Ракелла видела, как расплываются и тают очертания ближайших холмов. Она повернулась к Вале и Доротее.
– На Россаке вы дружили и учились друг у друга. Вы обе выдержали Боль, хотя потом пошли разными путями.
Обе молодые женщины готовы были ее перебить, но Ракелла подняла руку, призывая их к молчанию.
– Я знаю ваше несогласие, знаю ваши убеждения – но, надеюсь, вы обе поймете, что Орден сестер гораздо важнее. То, что у нас общего, фундаментальнее наших различий. Из истории – письменной и переданной нашими предками через Другую Память – мы знаем, что с начала цивилизации люди сражались из-за оттенков, забывая общность своих главных интересов. Нельзя допустить, чтобы это произошло с нами.
– Другие пытались, все тщетно, – мрачно сказала Валя. – Комиссия по экуменическим переводам пыталась примирить враждующие религии и создала Оранжевую Экуменистическую Библию. Ничего хорошего из этого не вышло.
Доротея фыркнула, соглашаясь с Валей.
– Можно было бы спросить членов КЭП, но они почти все убиты. А те, что живы, скрываются.
