Осколки памяти (СИ) - Ефремова Наталья Владимировна (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Кристина медленно подошла к креслу и в нерешительности остановилась возле него.
– Садись. И слушай, раз хотела. По крайней мере, сейчас ты меня выслушаешь до конца.
Голос Ника звучал холодно и жестко, так что Кристина молча подчинилась и с ногами забралась в кресло. Она взяла в руки бокал с вином и одним махом выпила его, обжигая губы. Когда Ник сумел его приготовить, чтобы глинвейн не остыл? Когда она одевалась после душа? А впрочем, какая разница…
По горлу прошла горячая волна, опалила грудь, согрела живот. Теплые струйки потекли в ноги и к самым кончикам пальцев рук. На глаза тут же навернулись слезы.
Кристина намеренно громко поставила пустой стакан обратно на столик и вновь посмотрела на Ника.
– Ты упрекнула меня во лжи там, наверху. Справедливо упрекнула. Тебе нужна правда, Кристи? Хорошо, вот тебе правда, со всеми деталями.
Ник все не оборачивался и продолжал смотрел куда-то в окно. В его позе чувствовалось огромное напряжение, а высокая фигура казалась высеченной из камня.
Кристина замерла.
– Восемь дней назад я ехал сюда из Мэдисона. Хотел провести Рождество здесь, на Янтарном озере, в этом доме. Я построил его в позапрошлом году, как и мечтал давным-давно, если ты помнишь. Хотя, скорее всего, нет.
Он помолчал.
– Когда я въехал в город, я увидел, как на дороге позади меня перевернулась машина. Разумеется, я вернулся, чтобы помочь. Я узнал твое лицо, как только мне удалось отстегнуть заклинивший ремень безопасности и вытащить тебя из салона помятой машины. Ты висела вниз головой, без сознания, вся в крови. Я сразу же отвез тебя в больницу, там как раз дежурила Миранда. При обследовании выяснилось, что ты отделалась несколькими ушибами и порезами, не представляющими угрозы здоровью. Единственной серьезной проблемой оказалась твоя амнезия, которая, по мнению врачей, была вызвана, скорее всего, сильнейшим шоком, а не травмой, потому что голова серьезно не пострадала.
Кристина машинально подняла руку и коснулась левого предплечья, которое еще вчера утром стягивала тугая повязка. Да уж, легко отделалась, подумала она и тут же усмехнулась про себя своим мыслям, вновь взглянув на человека, стоящего у окна.
Легко ли?
Между тем Ник продолжал:
– Я забрал тебя к себе домой, поскольку, по большому счету, в больнице тебе делать было нечего. Миранда дала мне необходимые инструкции относительно медикаментов и ухода за тобой. Я запретил ей звонить сюда, чтобы лишний раз тебя не тревожить, а кроме того, попросил никому не сообщать, где ты находишься, пока… ты не восстановишь силы или я не решу, что делать дальше.
Ее рот приоткрылся от удивления. Вот это да! Что он себе позволяет? Взял ее в заложницы и запер на краю земли до тех пор, пока не решит, как поступить? Какое право он имеет? Она что, вещь?
Ник, разумеется, не слышал ее гневных мыслей, поэтому не остановился:
– Миранда дозвонилась до твоих родителей, телефон которых мы с ней обнаружили в твоей записной книжке, и сказала им, что ты добралась до Хиллвуда и беспокоиться о тебе в ближайшее время не следует. Как она объяснила тот факт, что ты сама не подходишь к телефону, мне неизвестно. Если хочешь, спросишь у нее сама. Об аварии Миранда умолчала по моей просьбе. Кстати, твоя машина находится в сервисе, ею занимаются, хотя об этом я тебе уже говорил. Что еще? Да, все твои вещи, кроме одежды, – в комнате для гостей на втором этаже, ты туда не попала, потому что я запер дверь. Я решил вернуть их тебе, когда ты… поправишься. Так что можешь пойти и забрать их, когда захочешь. Вторая дверь направо, я ее открыл.
После небольшой паузы Ник глухо добавил:
– Собственно, это все. Насколько я понимаю, ты теперь вновь прекрасно помнишь то, что было до аварии, и уж тем более то, что произошло после, так что больше мне рассказывать нечего.
Кристина опять залилась краской при мысли о рождественской ночи. И как ему удается постоянно выбивать ее из колеи, лишая и без того жалких остатков самообладания? Она прижала обе ладони к лицу. Наверное, она красная, как помидор. И неудивительно – сначала горячий душ, почти кипяток, затем глинтвейн, теперь вот такие умопомрачительные новости и самый настоящий стыд. Именно стыд только что прошел по ее телу второй горячей волной, но не сверху вниз, а в обратном направлении и отразился на ее щеках пунцовыми пятнами. А может, это и не стыд вовсе? Может, это злость и раздражение на Ника Вуда? За его обман, за его манипуляции ее жизнью и чувствами, просто за его возвращение в ее жизнь?
В голове часто-часто застучали молоточки – предвестники боли. Наверное, не нужно было пить вино на пустой желудок. Хотя, если подумать, она совершила много того, чего не стоило делать.
Ее мысли вновь прервал низкий голос со стороны окна:
– Итак, подведем итоги. Ты здорова, и ты в Хиллвуде. В настоящий момент можешь считать себя моей гостьей. И, как ты уже выяснила, мы не женаты. Это была ложь.
Кристина не верила своим ушам. В голове все постепенно вставало на свои места. По крайней мере, некоторые факты уже не раздваивались в разные версии. Но еще очень многого понять она не могла.
Она сидела в кресле, покачиваясь взад-вперед. Стук крови в висках мешал сосредоточиться.
Да что же это такое?
Ее взгляд бесцельно скользил с одного предмета на другой, безуспешно пытаясь зацепиться за что-то, найти хоть какую-то визуальную, пусть и мнимую, опору.
– Ты… ты чудовище, – наконец выговорила она, тяжело дыша.
– Что ты сказала? – Ник впервые повернулся к ней.
У него был такой вид, что Кристина невольно качнулась назад и почти ощутила волну холода, направленную в ее сторону. Стальные глаза полыхали яростью, голос опасно звенел. Ник был в таком состоянии, что, казалось, еще миг, и он обрушится на нее смертельной лавиной.
Еще один маленький шажок к краю зияющей ледяной пропасти. Всего один…
И, сама того не желая, Кристина его сделала.
– Ты вообще понимаешь, что ты натворил? Твоему поступку даже названия нет. Зачем ты это сделал? – она обхватила голову холодными пальцами в надежде хоть немного унять вспыхнувшую адскую боль в висках и пробормотала еле слышно себе в колени. – Господи… Какое же ты чудовище…
И тут Ник взорвался.
Он в одно мгновение преодолел небольшое расстояние, которое их разделяло, и оказался рядом с креслом Кристины, оперся руками о подлокотники, зажав ее в капкан, и, нависнув над ней тяжелой громадой, заорал так, что у нее зашевелилась челка, еще влажная после душа:
– Что ты сказала? Это я чудовище? Я?! А как можно назвать тебя за то, что ты сделала десять лет назад? Как ты поступила? Ты не помнишь или до сих пор не поняла за все эти годы? Ответь! Что сделала ты с моей жизнью? Со своей? С нами обоими? Кто же после этого ты?
Кристина ошеломленно молчала. Вспышка его неуправляемой ярости раздавила ее. Никогда прежде Ник не кричал на нее, ни в прошлой жизни, ни в нынешней, теперь она это знала, и его перевоплощение потрясло ее до глубины души. Ник был белый, как снег, от холодной ярости, его сузившиеся глаза метали серые искры. Смотреть на него было страшно.
И еще.
В его словах было нечто, в один миг перевернувшее ее внутренний мир, изменившее все ее ощущения; нечто, безжалостно оголившее самые тайные уголки души, на которые она однажды набросила плотный покров забвения в надежде успокоить ноющую боль. От такого грубого прикосновения Ника старые раны вновь дали о себе знать. Кристина смотрела на него широко открытыми глазами, полными непередаваемых чувств, и видела перед собой не зрелого мужчину, а того юношу из далекого прошлого, которого она так жестоко обидела.
Под беспощадными ударами его слов она словно перерождалась, возвращалась в прежнюю себя, и это причиняло ей неимоверное страдание, и вместе с тем несло облегчение.
– Десять лет! – прорычал Ник. Его глаза были так близко, что Кристина готова была поклясться, что видит в них всполохи ледяного пламени. – Десять лет днем и ночью я сходил с ума, пытаясь докопаться до сути, понять, что же я сделал. За что ты обрекла меня на все эти кошмарные годы, проведенные в тщетных попытках понять. За что? Боже мой, Кристи, за что?!
