Слуга чародея - Романова Галина Львовна (читать полную версию книги .txt) 📗

— Привет, Слепой! — Мой знакомый вервольф улыбнулся во все свои тридцать шесть [14]зубов. — Гостей принимаешь?

Я молча посторонился, и Бурый, таща за руку смущенно хихикнувшую Карнаухую, прошел в холл, где первым делом встряхнулся, обдав меня брызгами. Сидевший у меня за пазухой и высунувший любопытную мордочку Малыш возмущенно чихнул.

— Проходите на кухню, — указал направление. — Сейчас вернусь!

Оставляя мокрые следы, вервольфы направились поближе к очагу, в котором горел неугасимый огонь, а я отправился к магу с бокалом подогретого вина.

Когда вернулся, по дороге заглянув к себе и переодевшись в сухое, застал гостей уютно расположившимися на табуретах и озирающимися по сторонам. Карнаухая смущенно захихикала, взглянув на меня, а Бурый оторвался от кувшина, из которого я только что наливал вино.

— Бутерброды сделать?

— Валяй! — милостиво разрешили мне, и разделочный нож принялся пластать окорок. Малыш выбрался из-за пазухи и пробежался по столу.

— Ой, мышка! — весело воскликнула Карнаухая и потянулась к нему.

— Это крыса, — поправил ее. — Осторожнее! Укусит!

— Хороший ты парень, Слизняк. — Бурый внимательно следил за моими руками. — Свой человек… был. А как приехал из города, так переменился. В гости не заходишь, мостовой на тебя обижается — совсем ты про него забыл. С горя пьет по-черному и дань совсем перестал собирать… Крысу вот пригрел… А что ты с едой делать начал! — Вервольф даже всплеснул руками, глядя, как я украшаю бутерброды с ветчиной сыром, солеными огурцами и зеленью. — Давай уже! И так съедим! Жрать охота!

— Так красиво же, — тихо промолвила Карнаухая и опять захихикала. — И вкуснее, наверное…

— Снимите пробу, госпожа, — шутливо шлепнув по загребущим лапам вервольфа, протянул первый бутерброд волчице. Бурый стянул второй, не дожидаясь, пока я закончу его оформлять, и съел в мгновение ока.

Некоторое время гости жевали, предоставив мне возможность спокойно готовить ужин. Бурый методично двигал челюстями, словно прибыл из голодного края, Карнаухая ела куда как чище и успевала отщипывать и скармливать Малышу кусочки ветчины.

— О, а это чего?

Бурый уставился на книгу, которую я положил на каминную полку.

— Осторожнее! Не испачкай! Я к экзаменам готовлюсь!

— Ты чего? — на меня взглянули с подозрением. — Хочешь сказать, что ты… книжки читаешь?

— Да. — Рука потянулась забрать у вервольфа книгу, которую тот уже нацелился перелистать. — Собираюсь поступать в Академию магии. Мне обещали выделить наставника, но кое-какие знания пытаюсь освежить в голове…

— И ты хочешь сказать, — Бурый перевернул несколько страниц, — что понимаешь все эти черточки и закорючки?

— Я маг, — отобрав книгу, положил на каминную полку. — Будущий… И обязан понимать не только это, но и многое другое. Кстати, когда свадьба?

— Как и положено, в конце зимы, — машинально ответил Бурый и тут же напрягся: — Откуда знаешь? Мостовой проболтался?..

— Сам догадался! Когда вервольфы начинают всюду ходить парой, да еще и держась за ручку, это о чем-то да говорит! Кроме того, ты уже четыре раза улыбнулся, посмотрев на Карнаухую…

— Яа-а-а? — Бурый даже за морду схватился, словно проверяя, где к коже приклеилась улыбка, а Карнаухая опять захихикала. — Ты знаешь, какой я серьезный? Да я, если хочешь знать, даже в зеркале себе не улыбаюсь!

— Это потому, что у тебя в логове нет зеркала! — Карнаухая откровенно давилась от смеха. — А когда ты ко мне в гости приходишь, то и дело в него нос суешь!

— Гр-рр-р-р! Я тебя… — взревел сданный с потрохами вервольф и кинулся на подругу. Со стороны могло показаться, что сейчас дело дойдет до членовредительства — даже в человеческой ипостаси у вервольфов когти будь здоров, не говоря уже о зубах! — но на деле Бурый ограничился тем, что спихнул Карнаухую с табуретки и немного повозил по полу, щекоча так, что она не просто стонала, а визжала от смеха.

— Да хватит вам! — Я кинулся разнимать сладкую парочку. — Это все-таки моя кухня! Идите драться на улицу!

— Гонишь? — наигранно оскорбился Бурый. — Лучших друзей гонишь в бурю, дождь и град? А мы-то хотели…

Выпустив помятую и взлохмаченную подругу, он устроился на табурете и взял со стола один из оставшихся бутербродов. Вздохнул — дескать, попадешь к вам в дом, научишься есть всякую гадость! — и посыпал его сверху зеленью.

— Ой, что это у тебя? — Карнаухая, которой я помогал подняться с пола, потянулась к вырезу моей рубашки. — Перстенек? Дай посмотреть!

Ладонь непроизвольно накрыла дорогую реликвию. Даже родной матери, будь она жива, не доверил бы свою маленькую тайну.

— А почему на пальце не носишь? — допытывалась волчица. — Красивый же! Где взял?

— Это, — отвернулся к огню, — подарок…

В день отъезда я ходил как в воду опущенный. Меня не отвлекало ничего. Хлопоты по хозяйству и надутый Свет Акоста раздражали. Не поднял настроения даже визит магистра Оммера, который еще раз клятвенно обещал подыскать подходящего наставника, чтобы я смог завершить свое обучение и сдать экзамен.

Я хотел увидеть Имирес. Хоть издалека, хоть мельком. Мне так важно было просто на нее посмотреть… Я знал, что мы расстаемся навсегда, что пока мне необходимо вернуться к хозяину. И пусть это ненадолго — месяц-полтора, вряд ли больше, как обещал Оммер! — но за это время она успеет выйти замуж и уехать с мужем в Бор. К сожалению, я не мог остаться в столице даже в качестве абитуриента — пока шло расследование преступлений Бэрга Крысодава, его невольный убийца не должен был мозолить следственной комиссии глаза. Вот когда дело закроют… Но тогда уже будет поздно.

Проводы Света Акосты Травозная Четвертого оказались скромными — лишь несколько придворных и кое-кто из коллег-магов явились проводить его домой. Пришел и король Биркер — его величество долго тряс руку моего хозяина и благодарил его за то, что тот помог, вмешался, предотвратил и так далее… Самый великий маг всех времен и народов скромно опускал глаза, шаркал ножкой и смущенно что-то лепетал. Я держался поодаль, возле кареты. Мой долг потомкам Богара Справедливого был уплачен сполна, но мне стало грустно. Настроение не мог поднять даже Ларт, который явился нас проводить и вручил мне в подарок кинжал.

— Молодой человек… Да-да, вы! Возле кареты!

Я поднял глаза. Кому вдруг понадобился?

Женщина стояла чуть в стороне от основной массы провожающих. Та самая магичка, которая охраняла принцессу Имирес в ночь покушения. Одетая строго, как монашка, она смотрела на меня с явным осуждением.

— Подойдите сюда!

Я повиновался. Женщина оказалась выше меня ростом, так что смотреть пришлось снизу вверх.

— Что вам угодно, почтенная госпожа?

— Ее высочеству леди Имирес, — магичка еще сильнее поджала губы, — угодно напомнить вам, чтобы вы впредь поостереглись забывать в чужих покоях свои вещи! Возьмите. Это ваше!

С этими словами она протянула мне сложенные щепотью пальцы. На лице появилась гримаса брезгливости, словно она была крайне недовольна исполняемой ролью.

Я подставил ладонь, и в нее лег перстень с прозрачным камнем. Горный хрусталь — понял мгновенно. Но у меня никогдане было такого перстня. Единственное кольцо, которое мне по дешевке удалось купить некоторое время назад у ювелира, представляло собой простой серебряный ободок, украшенный чеканкой. Все это время он не покидал моего мизинца.

— Заберите, — процедила магичка. — И постарайтесь больше не терять… свои вещи.

Не думая, как это будет воспринято окружающими, прижался губами к перстню, который еще несколько минут назад украшал руку леди Имирес. А потом стянул с мизинца свое кольцо и протянул магичке:

— В таком случае, передайте ее высочеству, что и мне чужого не надо.

Сжав кольцо в кулаке, магичка высокопарно кивнула и важно отбыла прочь. А меня позвали к карете — хозяину требовалось, чтобы я придержал дверцу, пока он будет залезать внутрь.