Мистики и маги Тибета - Давид-Ниэль Александра (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
По другим верованиям, те, кого не посетило духовное просветление, кто не уловил смысла первого загробного видения, бредут, словно объятое страхом стадо, через миражи Бардо до самого судилища Шиндже – судьи над душами умерших. Шиндже изучает прошлую их жизнь в зеркале, хранящим отражение всех деяний, или же взвешивает их поступки в виде белых и черных камней. В зависимости от пропорций добрых или злых дел он решает, в какой среде дух должен перевоплотиться, а также определяет условия перевоплощения: физическая красота или уродство, духовная одаренность, общественное положение и т.д.
Перед лицом беспристрастного и неумолимого судьи не может быть и речи, чтобы спастись хитростью. Помимо этого, изворотливость имеет успех только в пределах, допускаемых характером совершенных при жизни дел. Я уже упоминала об этом, в качестве примера привожу здесь очень типичную тибетскую притчу, не лишенную юмора.
Один великий лама-тюльку провел всю свою жизнь в праздности. Хотя в юности у него были прекрасные учителя и большая, унаследованная от предшественников библиотека, и его всегда окружали выдающиеся ученые, тюльку еле-еле научился читать. И вот этому ламе пришла пора умирать.
В те времена жил один чудак-философ и волшебник очень крутого нрава. Его эксцентричные, а иногда и непристойные выходки, сильно преувеличенные биографией, породили много рассказов в духе Рабле – жанра, пользующегося в Тибете большой популярностью.
Однажды Дугпа Кунлегс – так его звали – брел куда-то и на берегу ручья увидел пришедшую по воду девушку. Не говоря ни слова, он вдруг накинулся на нее с намерением изнасиловать. Но девушка оказалась не слабого десятка, а Кунлегс был уже стар. Она защищалась очень энергично. Наконец, ей удалось одолеть его, и она вихрем помчалась в селение, рассказать о своем приключении матери. Старушка была поражена. Местные жители придерживались строгих правил. Никого из них нельзя было заподозрить. Бездельник, должно быть, из чужих краев. Она попросила точно описать наружность негодяя. Пока дочь сообщала интересующие мать подробности, та размышляла. Она вспомнила, что во время одного паломничества встретила "дубтоба"- (мудрец и маг) Дугпа Гунлегс. Описание полностью совпадало со всеми приметами этого непостижимо чудаковатого святого. Сомнений быть не могло: Дугпа Кунлегс покушался на невинность ее дочери. Крестьянка рассуждала: правила поведения, обязательные для обыкновенных людей, непригодны для магов, обладающих сверхъестественными знаниями. Дубтоб не обязан соблюдать ни нравственные, ни какие-либо другие законы, его действия диктуются высшими соображениями, недоступными для понимания простых смертных.
– Дочь моя, – сказала она, наконец – это человек великий Дугпа Кунлегс. Все, что бы он ни делал – во благо. Вернись к нему, пади к его ногам и сделай все, чего бы он не потребовал.
Девушка вернулась к ручью. Дубтоб сидел на камне, погруженный в размышления. Она упала ему в ноги и попросила простить ее, т.к. она сопротивлялась, не зная, кто он. Теперь она готова сделать все, что он пожелает.
Святой пожал плечами.
– Дитя мое, – сказал он, – женщина не возбуждает во мне ни малейшего желания. Дело вот в чем: великий лама из соседнего монастыря прожил недостойную жизнь и умер в невежестве. Он пренебрег всеми возможностями получить образование. Я видел в Бардо его блуждающий дух, увлекаемый к несчастному возрождению. Я из милосердия решился предоставить ему для воплощения человеческое тело. Но тяжесть его злых дел перевесила – ты убежала. Пока ты была в селении, осел и ослица на лугу совокупились. Великий лама скоро возродится в теле осленка.
Большинство покойников уступают настойчивым просьбам родственников во время похорон и никогда ничем не напоминают о себе живым. Последние делают из этого вывод: судьба умершего на том свете окончательно решена и, по всей вероятности, вполне удовлетворительна. Однако некоторые мертвецы оказываются менее деликатными. Они часто являются во сне своим близким или друзьям. В их прежних жилищах происходят странные явления. Тибетцы считают тогда, что умерший страдает и просит помощи. В таких случаях нужно попросить совета у лам-провидцев. Они определяют, какие нужно совершить обряды, сколько раздать милостыни, какие священные книги следует читать для облегчения участи усопшего.
Очень многие тибетцы, преимущественно в пограничных областях в подобных обстоятельствах прибегают к помощи своей древней религии.
– Нужно поговорить с самим умершим, думают они. Для этой цели, какой-нибудь медиум, мужчина или женщина (пао или памо) должен предоставить духу свое тело и говорить за него.
Спиритические сеансы в Тибете совсем не похожи на сеансы в европейских странах. Не требуется ни темноты, ни тишины. Иногда сеансы проводят на открытом воздухе. Медиум не спит и не сидит в неподвижной позе. Наоборот, он беспутствует, как одержимый. Аккомпанируя себе на маленьком барабане и позванивая ручным колокольчиком, медиум начинает тянуть священные напевы, в то же время исполняя нечто вроде танцевальных па – сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Вскоре им овладевает судорожная дрожь: в него входит какое-то существо из иного мира – божество, гений, демон или дух умершего. Тут медиум впадает в исступление и прерывающимся голосом выпевает обращение невидимого существа к присутствующим. Разобрать отрывистые выкрики пао или памо очень трудно. И, так как чрезвычайно важно знать, кто говорит голосом медиума и понять, чего он хочет, обязанность внимать ему доверяют самым мудрым людям селения.
Во время сеанса медиумом иногда овладевают попеременно различные божества или духи. Порой, повинуясь наущению очередного духа, он внезапно набрасывается на кого-нибудь из присутствующих и нещадно его колотит. Такое неожиданное назидание обычно переносят очень покорно. Тибетцы думают, что избиение производится с целью изгнать незаметно вселившегося в беднягу беса, обнаруженного духом, вошедшим в тело медиума. Страдающие на том свете покойники, как правило, ограничиваются рассказами о своих злоключениях.
