Тайны готических соборов - Фулканелли (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
Черная Дева церкви Сен-Блез в Виши известна с древнейших времен, как говорит живший в XVII веке общинный священник Антуан Гравье. Археологи датируют эту скульптуру XIV веком, но так как Сен-Блез была частично построена лишь в XV веке, аббат Алло, указавший нам на эту скульптуру, считает, что раньше она находилась в часовне Сен-Николя, построенной в 1372 году Гийомом де Ам.
В церкви Геоде, называемой еще Нотр-Дам-де-ла-Сите, в Кампере, также имеется Черная Дева.
Камиль Фламмарион [33] рассказывает нам о подобной скульптуре, которую он видел в подвале Обсерватории 24 сентября 1871 года, то есть два века спустя после первого термометрического наблюдения в 1671 году. "Колоссальное сооружение Людовика XIV, — пишет он — возвышающееся на двадцать восемь метров и с подземельями такой же глубины. В углу одной из подземных галерей можно заметить статую Девы, находящуюся там с 1671 года, на пьедестале выгравировано ее название: Notre-Dame de dessoubs terre (Подземная Богоматерь)." Эта малоизвестная Парижская Дева, олицетворяющая собой тайное учение Гермеса, кажется копией шартрской Девы, блаженной подземной Богоматери.
Еще одна интересная для герметиста деталь. Во время церемоний процессий Черных Дев, жгли свечи только зеленого цвета.
Что же касается статуй Исиды, — мы говорим о тех, которые избежали христианизации, — то они еще более редки, чем Черные Девы. Витковский [34] указывает нам одну из них в соборе Сен-Этьен в Метце. Он пишет: "Это скульптурное изображение Исиды было обнаружено в старинном монастыре. Оно представляет собой обнаженный бюст очень худой женщины; ее головазакрыта вуалью. Сама скульптура выкрашена в красный цвет, а ее одеяние — в черный… Аналогичные скульптуры были в Сен-Жермен-де-Прэ и в соборе Сент-Этьен в Лионе"
Культ Исиды, которая, по сути, является египетским аналогом Цереры, был очень таинственным. Нам известно только, что праздник богини отмечался каждый год в городе Бузирис и что ей жертвовали быка. "После принесения жертвы, — пишет Геродот, — все присутствующие мужчины и женщины начинают наносить себе жестокие удары. Зачем они это делают? Я думаю было бы кощунством спрашивать об этом". Греки, также как и египтяне, хранили в тайне культ Цереры, и о нем мы также не знаем ничего, что могло бы удовлетворить наше любопытство. Разглашение непосвященным его обрядов каралось смертью. Преступлением считалось даже слушать об этом. Входить в храм Цереры, также как в Египте в храм Исиды, разрешалось только получившим посвящение. Однако то, что мы знаем, позволяет нам предположить, что культ Цереры должен быть связан с Герметическим Знанием. В самом деле: мы знаем, что у жрецов культа было четыре ступени: Иерофант, который обучал неофитов; Светоносец, который представлял Солнце; Вестник, представлялМеркурий; Жрец Алтаря, который представлял Луну. В Риме праздник в честь Цереры (Cerealies) отмечался 12 апреля и продолжался восемь дней. Во время процессий несли яйцо, символ мира, и приносили в жертву свиней.
Выше мы уже говорили, что камень Света (pierre de Die), изображающий Исиду, представляет ее как мать богов. Этот же эпитет относится к Рее или Кибеле. Два божества оказываются, таким образом, в близком родстве, и нам кажется, что имеет смысл рассматривать их, как два выражения одного, принципа. Шарль Винсан подтверждает эту точку зрения описанием барельефа, изображающего Кибелу в церкви Пеннеса (Буш-дю-Рой) с подписью: Matri Deum. "Этот интересный барельеф, — пишет он, — исчез около 1610 года, но он описан в «Сборнике» Гроссона (стр. 20)". Странная герметическая аналогия: в Пессинунте во Фригии поклонялись Кибеле, символом которой служил черный камень, про который говорили, что он упал с неба. Фидий изобразил богиню, сидящей на троне между двух львов, увенчанную короной, с которой спускалась вуаль. Иногда ее изображают держащей ключ и готовой отбросить вуаль. Исида, Церера, Кибела, — три головы под одной вуалью.
Предварительные замечания закончены, теперь мы перейдем к герметическому изучению собора, и чтобы ограничить круг исследований, мы возьмем в качестве образца христианский храм столицы — Собор Парижской Богоматери.
Конечно, наша задача трудна. Мы живем не во времена мессира Бернара, графа де Тревиз, Захария или Фламеля. Века оставили свой глубокий след на лице собора, непогода испещрила его трещинами; но гораздо больший ущерб нанесен разрушениями, причиненными людскими страстями, нежели разрушениями времени. Революции оставили свой отпечаток, печальное свидетельство плебейского гнева; вандализм, враг прекрасного, утолял свою ненависть в ужасном уродовании, а реставраторы, хотя и имели добрые побуждения, не всегда достаточно чтили то, что пощадили разрушители.
Некогда собор Парижской Богоматери поднимался в своем величии на одиннадцать ступеней выше остальных зданий. Узкой папертью отделенный от деревянных домов, от острых коньков крыш, он возмещал благородством и красотой то, что было потеряно в общей массе.
Сейчас, благодаря лучшей видимости, он кажется гораздо более массивным; насыпи постепенно засыпали ступени, и, наконец, вообще скрыли их.
В центре площади, ограниченной с одной стороны величественным собором, а с другой — живописным смешением маленьких отелей со шпилями на крышах; лавок с шуточными вывесками, образующих своими углами ниши, украшенные скульптурами мадонн или святых; сторожевых вышек, — в центре этой площади стояла высокая и узкая каменная статуя с книгой — в одной и со змеей в другой руке. Эта статуя составила одно целое с монументальным фонтаном, на котором можно было прочесть следующее двустишье:
Народ называл эту статую иногда Господин Легри, иногда Продавец огня, Великий Постящийся или Постящийся Нотр-Дама.
Есть много толкований странного двустишья, каким-то вульгаризатором отнесенного к скульптуре, которую археологи не могут идентифицировать. Лучшее толкование нам дает Амеде де Понтье; [35] и оно нам кажется еще более достойным, так как автор без предвзятости судит, не принадлежа к тому же к числу герметистов: "Перед храмом, — пишет он о Нотр-Дам, — возвышался священный монолит, который время сделало бесформенным. В древности он назывался Phжbigene [36] сын Аполлона; позже народ назвал его Господин Пьер, [37] очевидно, правильнее было бы Pierre maitresse, камень власти [38] его также называли мессир Легри (Messir Legris), gris — означало огонь и, в частности, — feu grisau, блуждающий огонь…
По мнению одних, его бесформенные черты напоминали Эскулапа, Меркурия или Термы; [39] по-мнению других — Аршамбо мэра Пале при Кловисе II, который выделил деньги на постройку большой больницы; третьи видели в нем черты Гийома Парижского, который воздвиг его одновременно с порталом Нотр-Дама; аббат Лебеф видит в нем изображение Иисуса Христа; четвертые — св. Женевьеву, покровительницу Парижа.
Этот камень убрали в 1748 году, когда расширяли площадь Парви-де-Нотр-Дам".
В то же время капитул Нотр-Дама получил приказ уничтожить статую св. Христофора. Колоссальная статуя серого цвета стояла у первой колонны справа от входа во внутренний дворец. Она была установлена в 1413 году Антуаном дез Эссар, камергером Карла VI. Ее хотели убрать в 1772 году, но этому воспротивился архиепископ Парижа Кристоф де Бомон. В амьенском соборе еще осталось изображение этого христианского гиганта, несущего Иисуса-младенца, однако это изображение не боится разрушения, т. к. является частью барельефа. В соборе в Севилье тоже сохранилась скульптура св. Христофора, расписанная фресками. Скульптура церкви Сен-Жак-ля-Бушери погибла вместе со зданием, а красивая статуя собора в Оксерре, датируемая 1539 годом, была разрушена по приказу в 1768 году, за несколько лет до парижской революции.
